И он прочитал мне небольшую лекцию о том, насколько важна симметрия с точки зрения эстетики и социализации. Я знал, насколько этот вопрос важен для него: несколько лет назад я уже слышал похожие слова, когда он убеждал меня пойти на сложную и длительную операцию, в ходе которой нужно было снять часть скальпа с кровеносными сосудами и воссоздать правую бровь (я согласился на эту сложную процедуру, длившуюся 12 часов, и остался доволен результатом).
Наконец он озвучил свое предложение:
— Мы начали делать небольшие татуировки на шрамах в виде точек, имитирующих волосы на лице после бритья, и нашим пациентам очень нравится, как они выглядят.
— Звучит заманчиво, — сказал я. — Могу я поговорить с кем-то, кто уже прошел эту процедуру?
— К сожалению, нет: это нарушило бы врачебную тайну, — был ответ. Вместо этого мне показали фотографии пациентов, но не лица полностью, а лишь те их части, где была сделана татуировка. Разумеется, на фотографиях все выглядело так, будто на лицах росла настоящая щетина.
Тут мне в голову пришла мысль:
— А что случится, когда я стану старше, а мои волосы поседеют? — спросил я.
— Никаких проблем, — ответил врач. — Когда это случится, мы просто немного осветлим татуировку с помощью лазера.
Довольный результатами беседы, он добавил:
— Приходи завтра в девять. Побрей левую часть лица, как обычно, и оставь щетину нужной тебе длины, а я сделаю на правой стороне лица татуировку. Гарантирую, что уже к полудню ты будешь гораздо счастливее и привлекательнее.
Я размышлял о его предложении по дороге домой и до самого вечера. И понял вот что: если я хочу получить максимальный эффект от этой процедуры, я до конца жизни буду вынужден бриться одинаково. В итоге на следующее утро я пришел к доктору и сказал, что его предложение меня не интересует.
Реакция на мои слова оказалась совершенно неожиданной.
— Что с тобой не так? — рявкнул он. — Тебе что, не хочется быть привлекательным? Ты получаешь удовольствие от того, что твое лицо асимметрично? Или тебе нравится вызывать жалость у девушек — может быть, так они чаще занимаются с тобой сексом? Я даю тебе шанс привести внешность в порядок простым и элегантным способом. Почему бы не воспользоваться им и не сказать мне спасибо?
— Не знаю, — сказал я. — Мне не очень нравится эта идея. Дайте мне еще время подумать.
Сложно поверить, что заведующий отделением разговаривал с пациентом столь грубо и агрессивно, но уверяю вас: именно так все и было. Раньше он никогда не общался со мной в подобной манере, и меня озадачил его напор. На самом деле он был замечательным доктором, увлеченным своим делом, который очень хорошо ко мне относился и изо всех сил старался вылечить. Более того, я не в первый раз отказывался от процедуры. Мне пришлось общаться с врачами на протяжении многих лет, и порой я сам выбирал, с каким методом лечения согласиться, а от какого отказаться. Но никто из них, включая и моего собеседника, главу ожогового отделения, никогда не пытался на меня давить.
Пытаясь разрешить эту загадку, я отправился к его заместителю, молодому врачу, с которым у нас сложились хорошие отношения, и попросил объяснить, почему глава отделения так на меня набросился.
— Все очень просто, — ответил заместитель. — Он уже испробовал эту процедуру на двух пациентах, и теперь ему нужен третий, чтобы опубликовать научную статью в одном из ведущих медицинских журналов.
Эта информация помогла мне понять, что я столкнулся с конфликтом интересов. Это был хороший врач, которого я знал много лет и который действительно обо мне заботился и относился с вниманием и состраданием. Но, несмотря на все это, он не смог справиться с конфликтом интересов. Эта история лишний раз показывает, насколько сложно преодолеть такой конфликт, когда он начинает искажать нашу картину видения окружающего мира.
Теперь, после того как и мои статьи неоднократно публиковались в научных изданиях, я стал куда лучше понимать суть конфликта интересов моего врача (далее мы поговорим об этом подробнее). Разумеется, я никогда не пытался силой заставить кого-то сделать на лице татуировку… Впрочем, для этого у меня еще есть время.
Ты — мне, я — тебе
Еще одна распространенная причина конфликта интересов — свойственная нам склонность отвечать добром на добро. Мы, люди, — социальные существа: когда кто-то помогает нам в сложную минуту или делает подарок, мы склонны чувствовать себя должниками. Это чувство, в свою очередь, может изменить наше представление о человеке и усугубить стремление помогать ему в будущем.
Одно из самых интересных исследований на тему последствий оказанной помощи провели Энн Харви, Ульрих Кирк, Джордж Денфилд и Рид Монтегю (работавшие в то время в Медицинском колледже Бейлора). Энн и ее коллеги пытались выяснить, может ли оказанная поддержка влиять на эстетические предпочтения.
Когда участники эксперимента прибыли в нейробиологическую лабораторию колледжа, они узнали, что им предстоит оценить произведения искусства из двух художественных галерей. Одна называлась «Третья луна», другая — «Одинокий волк». Испытуемым также сообщили, что вознаграждение за участие в эксперименте — щедрый жест со стороны галеристов, причем некоторым участникам было сказано, что их спонсорам выступила «Третья луна», а другим — что их участие оплатила галерея «Одинокий волк».
Вооружившись этой информацией, участники приступили к основной части эксперимента. Каждого из них помещали в магнитно-резонансный томограф, большое устройство с цилиндрическим отверстием в центре, и просили сохранять неподвижное положение. Как только участники оказывались внутри сканера, им показывали изображения 60 картин, одно за другим. Все картины были написаны западными художниками в период с XIII по XX век и относились к разным живописным жанрам, от классического до абстрактного. Однако испытуемые видели не только картины. В левом верхнем углу каждого изображения находился красочный логотип галереи, в которой эту картину можно было купить. Для участника это означало следующее: некоторые из увиденных им картин предоставила галерея, оплатившая его участие в эксперименте, а некоторые — другая галерея, не имевшая к нему отношения.
После сканирования испытуемых попросили еще раз взглянуть на картины с логотипами, но на этот раз они должны были оценить каждую по шкале «нравится/не нравится».
Сравнив оценки, Энн и ее коллеги выяснили, какие рисунки больше понравились участникам: предоставленные «Третьей луной» или «Одиноким волком». Как вы, наверное, уже поняли, участники дали более высокую оценку тем картинам, которые были предоставлены галереей-спонсором.
Вы можете подумать, что такой выбор был проявлением вежливости, в том числе и неискренней: так бывает, когда мы хвалим хозяйку званого ужина за довольно посредственную еду. И вот здесь помогли данные магнитно-резонансного исследования. Сканирование подтвердило полученные результаты. Присутствие логотипа спонсора активизировало деятельность участков мозга, связанных с удовольствием (в частности, вентромедиальной префронтальной коры, отвечающей за мышление высшего порядка, в том числе за формирование ассоциаций и поиск смысла). Это дало основание предположить, что любезность со стороны галереи-спонсора оказала глубокое влияние на восприятие участниками эксперимента произведений искусства. И вот еще что. Когда ученые спрашивали участников, влияло ли наличие логотипа спонсора на их предпочтения в области искусства, все как один отвечали: «Ни в коем случае».
