– Твое удивление творит чудеса с моей самооценкой.
Джолин достала свое водительское удостоверение и, зажав его подбородком, заставила меня сделать то же самое. Потом она положила голову мне на плечо, и я склонил голову к ней, когда она подняла камеру над нами.
– Да, так лучше. – Я обнял ее и вдохнул тонкий аромат жимолости, исходящий от ее волос.
– Скажи: «Велосипеды – это для лузеров!»
Щелкнула вспышка, но после селфи она не убрала голову с моего плеча.
– Нам больше не нужно посылать фотографии моей маме.
– Может быть, теперь они будут только для нас.
Я так боялся этой нашей встречи, боялся увидеть ее лицо, когда скажу, что больше сюда не вернусь. Я не знал, попытается она отмахнуться или позволит себе хотя бы взглянуть на ту боль, которую я ей причинил. Я не думал, что буду держать ее в объятиях, пока она рассеянно водит пальцем по краям моего водительского удостоверения и, поддразнивая меня, шутит о том, что теперь моя фотография, вероятно, красуется на доске почета в DMV с подписью «отличник вождения».
Я и не думал, что буду смеяться и что мое сердце наполнится счастьем.
Когда она наконец подняла голову и свободно обвила мою шею руками, на ее щеках вспыхнул легкий румянец.
– Я бы проехала и полчаса.
– А я бы на велосипеде и пять миль.
Джолин улыбнулась мне, а щербинка между ее зубами наполнила меня совершенно дикими желаниями. Я не хотел впиваться взглядом в ее губы, но после двух недель разлуки ничего не мог с собой поделать.
– Ты ведь хочешь поцеловать меня?
Языки пламени лизнули мою шею, и я был рад, что она это заметила, потому что улыбнулась еще шире.
– Да. Постоянно. Всегда.
Она слегка напряглась и отодвинулась назад, пока не села на пятки. Когда она нервно потянулась к своим волосам, я накрыл ее запястья руками, прежде чем она начала плести косу.
– Эй. Ты куда?
Она опустила руки на колени и пристально посмотрела на меня.
– Не надо говорить, что всегда будешь хотеть целовать меня. Я имею в виду, что все будет по-другому, ты ведь это понимаешь? Мы прекрасно проводили время пару раз в месяц – ладно, более чем прекрасно, – добавила она, когда я порывался сказать то же самое. – Но теперь ты хочешь, чтобы я познакомилась с твоей мамой, и что будет, когда ты поймешь, что я нравлюсь тебе только в небольших дозах, и…
Я поцеловал ее. Серьезно поцеловал. Я приподнял ей подбородок и запечатал ее рот губами. Мне не пришлось беспокоиться, правильно ли я сделал, потому что ее рука обвилась вокруг моего запястья, словно поддерживая меня. Кровь вскипела, и сердце бешено заколотилось. Мы оба задыхались, когда оторвались друг от друга.
– Это не ответ, – вымолвила она нетвердым голосом, заставляя меня бороться с желанием поцеловать ее снова. Но еще больше она нуждалась в моих словах.
– Вот ответ. – Я прижал ее ладонь к своей груди, чтобы она почувствовала, как быстро и сильно бьется мое сердце ради нее. – Все, что я рассказывал тебе о нашем будущем… Я хочу видеочаты, когда мы будем учиться в колледжах. Я хочу праздники, когда мы будем прилетать друг к другу, даже если только на пару часов. Я хочу, чтобы лето мы проводили вместе, неважно чем занимаясь. – Когда она попыталась опустить голову, я наклонился, чтобы удержать ее взгляд. – Я хочу быть на премьере твоего первого фильма, и ты должна быть рядом, чтобы уговорить меня написать мою первую книгу. И потом, когда она будет опубликована и разгромлена критиками.
Она слегка рассмеялась, услышав это.
– И я знаю, что в какой-то момент ты разобьешь мое сердце. Возможно, даже и я твое. – Я еще крепче прижал ее руку к груди. – Но все в твоих руках – ломать, сломать и починить. Надеюсь, больше не ломать, потому что, как ты уже много раз говорила, у меня тонкие мальчишеские эмоции. – Мои пальцы скользнули к ее подбородку и заставили ее посмотреть на меня. Мой пульс зашкаливал, пока я упивался чертами ее лица, которое теперь уже знал лучше, чем свое собственное. – Я хочу тебя всякую. Колючую, смешливую, саркастичную, гениальную, а иногда и немного злючку. И я не шучу, когда говорю это, хотя и чувствую, как ты корчишься. Нет ничего смешного в тех чувствах, что ты пробуждаешь во мне. Я люблю тебя, Джолин. Я люблю тебя, как кино с идеальным светом и широкой камерой, где музыка нарастает и… Джо?.. – Мой голос затих, и сердце остановилось, потому что она покачала головой и тихие слезы внезапно потекли по ее лицу.
– Нет. Не так. – Она пристально посмотрела на меня, и ее взгляд заметался между моими глазами. – Всю свою жизнь я мечтала изменить свой мир, сделать его совершенным, безопасным и нереальным, потому что моя реальность была сплошным хаосом. Но я никогда не пыталась делать это с тобой. Мне это было не нужно. Я хочу этот все еще немного тусклый коридор, куда сквозь тонкие стены просачиваются звуки работающего телевизора. Я хочу этот тонкий ковер и странный запах подгоревшего в микроволновке попкорна. И меня не волнуют ракурсы камеры, пока я вижу хоть какую-то часть тебя. – Ее пальцы впились в мою рубашку, а потом медленно поднялись, чтобы коснуться моего подбородка. – Адам, мне не нужен идеальный фильм с тобой, потому что, когда любишь кого-то – и я могу сказать это сейчас миллион раз, если захочешь, – это уже идеал.
Я почувствовал вкус ее слез, когда она приблизила ко мне свои дрожащие губы, слаще любого яблочного пирога, и дыхание вырвалось со свистом, когда я стиснул ее в объятиях. Сердце грохотало, и мне было плевать на то, сколько крови хлынуло к моему лицу.
И она смеялась в мои губы, целуя меня, а потом отстранилась, чтобы встретиться со мной взглядом, прежде чем снова поцеловать.
После я стер с ее щеки слезы большим пальцем и не смог удержаться от идиотской улыбки.
Она улыбнулась и прижалась лбом к моему лбу.
– Ты будешь делать такое лицо каждый раз, когда мы целуемся?
– О, это не из-за поцелуя. Мне кажется, я только что доказал, кто будет плакать в аэропорту, когда мы оба уедем в колледж.
Все тело Джолин сотряслось от смеха.
– Я все еще ставлю на тебя, но поживем – увидим.
Это был последний раз, когда я целовал Джолин в Оук-Вилладж. Но впереди были поцелуи в ее новой квартире после просмотра фильма со знаменитой миссис Чо, и в моем доме на следующей неделе, когда она помогала мне мыть посуду после ужина с моей семьей. И на ужасном спектакле Джереми, где они с Эрикой не только вежливо общались, но и фактически строили планы нашего свидания парами. И на концерте «Ядовитого кальмара» в следующем месяце. И еще миллион раз после этого.
Если мне повезет, я буду целовать Джолин всю оставшуюся жизнь.
Как сказала бы Джолин, поживем – увидим.
А я сказал бы, что чувствую себя счастливчиком.
Эссе Джолин
