– На задании, – последовал ответ. – Думаю, в ваших обстоятельствах моя помощь окажется существеннее…
– А вы кто? – не удержался Кульчицкий от глупого вопроса. – Ясновидящий? Хиромант? Экстрасенс? Астролог?
– Берите выше, Станислав Эдуардович, я генерал ФСБ Владлен Лаврентьевич Копысов!
– То-то думаю, почему это при виде вас мне вдруг Николай Чудотворец вспомнился?..
2
Это была уже третья или четвертая гостиница, в которой он за последние несколько дней находил приют на ночь. Все они были неразличимы, как патроны в обойме. Русифицированные уголки американских представлений о комфорте. По чести говоря, он затруднился бы сказать, в котором из них в данный момент находится, в «Тритоне», «Фанагории» или «Киматое».
Телефонистка разбудила его ровно в семь утра, как он и заказывал. Поблагодарив, он вновь откинулся на подушку и предался краткому пятиминутному аутотренингу: «Я владею собой, я спокоен, полон достоинства, чванства, спеси и прочих признаков невозмутимости…»
Когда он вернулся из ванной помытым, побритым и прилолосьоненным, обильный завтрак уже поджидал его на небольшом столике между двух кресел. Стандартный набор из яиц, бекона, тостов, джема, кофе и апельсинового сока. Основательно подкрепившись, он быстро оделся и вышел, предварительно удостоверившись в зеркале прихожей, что выглядит в полном соответствии с переживаемым моментом: в одной руке кейс, в другой – кукиш в кармане, во рту жвачка, в заднице – мандраж. Вроде ничего не перепутал…
Проходя через вестибюль, засек двух гавриков, мысленно отметив, что полку прилипал явно прибыло и класс их заметно повысился: на пятки не наступают, за прессой не скрываются, шнурки на башмаках то и дело не завязывают. Ну что ж, господа, настроение погожее, вид у нас пригожий, все мы тут свои в сосиску, в сардельку, копченую колбаску, – побегаем? И, ссыпавшись с парадного крыльца, Аскольдов моментально смешался с толпами спешащих на службу клерков и клересс.
Он шел не оглядываясь, проявляя профессиональную ловкость в уличной суете. Там между двух патрульных протиснется, сям – в средину оравы мойщиков окон замешается, а то глядишь – уже с каким-нибудь пенсионером в спортивном прикиде от инфаркта мелкой трусцой улепетывает…
Преодолев таким образом несколько кварталов, с удовлетворением отметил, что город больше не выглядит райским уголком – чистым, ухоженным и безопасным. После чего остановил такси и велел отвезти себя в порт. Однако по дороге передумал, сунул таксисту двадцатидолларовую бумажку и попросил подождать его возле гастронома «Библейская кухня». Таксист пожал плечами, остановился, заглушил мотор, достал из бардачка Пролегомены И. Канта и углубился в параграф 36 с явным намерением уразуметь, наконец, каким же образом возможна наша матушка-природа.
Аскольдов между тем, плутая среди жертвенных тельцов, овнов, голубей и козлов отпущения, расчетливо прикидывал, не пора ли ему уже реагировать на топтунов и пытаться уйти в отрыв или еще слишком рано и ребята пока не готовы сделать вид, что упустили объект с тем, чтобы верней за ним увязаться?
Побродив еще немного среди обреченной на заклание живности, он перебрался в овощной отдел, где, улучив минутку, скрылся в подсобных помещениях. Не обращая внимание на недоумение персонала – продавцов, грузчиков и администраторов, – добежал до служебного входа и спрятался за широко распахнутой дверью, в которую дюжие молодцы в фирменных библейских робах вносили один за другим холщовые мешки с луком-пореем. Спустя семнадцать мгновений, двое запыхавшихся парней вихрем вылетели из дверей во двор, где разделившись, помчались в двух возможных направлениях его отрыва, заглядывая по пути в мусорные баки, пустые контейнеры и канализационные люки.
Аскольдов, обождав пока эти двое скроются с глаз, облачился в припасенный хитон и, как ни в чем не бывало, двинулся к другому выходу, возле которого такие же дюжие парни разгружали фуру с израильской земляникой. Водитель фуры, благоустроившись в тени, попивал ледяной нарзан и пощелкивал кроссворды в газетке. Аскольдов обогнул грузовик, открыл кабину и спрятался за креслами в спальном отсеке под каким-то тряпьем. От тряпья несло кислым потом дальних странствий и случайных попутчиц, хотя эти фуры наверняка дальше аэро – или морского порта не забирались. Из кузова долетала пролетарская ругань вперемешку с мелкобуржуазными прибаутками поторапливающего работяг менеджера. Кабину слегка покачивало мелкой килевой качкой. Аскольдова стало клонить в сон. Чтобы не заснуть, принялся вспоминать разные разности. Как то: девушку на унитазе, примитивные шуточки фашистиков, ночное купание среди звезд в обществе платных ундинок… Потом попытался вообразить ожидающую его в случае успеха сумму. Получилась внушительная куча зелени, почти стог. Так ведь и работа у него не приведи Господь. Это тебе не землянику или лук-порей разгружать с перепою. Это куда более тяжкий и неблагодарный труд. С гонорарами, но без всякой славы, кроме дурной. Гонорары, правда, изрядные, есть из-за чего корячиться, в сюжетных фантазиях изгаляться. А ведь до сих пор попадаются такие субчики, которые убивают бесплатно! Как вспомнишь о подобных недочеловеках, так жить не хочется! Убивать бесплатно – великий грех, потому что корысть всем понятна, даже небесам, тогда как немотивированный деструктивизм ясен только некоторым фрейдам и фроммам, от которых твое спасение никак не зависит. Так стоит ли это удовольствие того, чтобы рисковать личной вечностью? Нет, не стоит. Ясно, как день, внятно, как благая весть. Хотя, разумеется, людской хулы и профессионалу не избежать. Небось, завтра опять объявят, что такой-то сякой-то зверски убит. А что там зверского? Дырка в думной голове? Зверски убивают только любители: всякие пьяницы и маньяки, да те лишенные коммерческой жилки кровожадины, которые отчаялись найти на намеченную жертву приличный заказ. Профессионалы убивают надежно. Им нужен труп определенного человека, а не истерзанная плоть, когда даже родные и близкие затрудняются опознать твой объект, а уж заказчики и подавно. Бывают, конечно, исключения, – если свирепый клиент платит дополнительно за «художества», – устрашения своих конкурентов ради. Однако настоящие профессионалы на это, как правило, не идут. Сказывается на нервной системе, знаете ли. В следующий раз можешь без особых указаний и дополнительных выплат накуролесить с трупом Бог весть чего, а это чревато дисквалификацией, то есть ведет прямым путем бесчестия к бесплатным умерщвлениям…
Все же он, наверное, задремал, потому что когда решил глянуть, что там происходит и много ли еще осталось до полной разгрузки, обнаружил, что грузчики сошли с ума и вносят ящики с земляникой обратно. Может, червивые попались? Да нет, не может быть! Откуда в святой земле черви?.. Тут он догадался посмотреть в другую сторону. Глянул и обмер: перед ним расстилалось совершенно пустынное поле, если не считать нескольких транспортных самолетов, возле которых толпились прожорливые фуры. Аскольдов быстро переменил хитон на летную форму наземных служб аэропорта и выбрался из кабины.
Сверившись с часами, с облегчением убедился, что времени для того чтобы занять облюбованную позицию и изготовиться к стрельбе у него достаточно.
