Евгений Сергеевич снял очки, потер переносицу, бросил сквозь пальцы пристальный взгляд на встревоженного бухгалтера, вернул очки на место и вынес вердикт:
– Взыскание в виде лишения увольнительной вычесть из суммы запрашиваемой премии, разницу присовокупить к тринадцатой зарплате лейтенанта Нуралова. Думаю, так будет справедливо…
Шепот восхищения соломоновыми талантами начальства прошелестел по столу совещаний.
Главный потупился, подумал, поднял глаза:
– Все свободны. Майора Беридуха и доктора Борменталя попрошу задержаться.
– Итак, майор, где гуляла наша система, уйдя из-под наблюдения? – дождавшись, когда все вышли и, заперев за ними дверь, задался вопросом Евгений Сергеевич.
– В том-то и дело, товарищ подполковник, что она не гуляла, она обеспечивала себе прикрытие.
– То есть? Что вы хотите этим сказать?
– А то, что Беркут ушел из-под наблюдения сознательно. А, уйдя, сперва убедился в том, что ушел, а затем направился прямиком в мотель «Звездные копи».
– Ну, и что вы на это скажете, доктор? – обратился главный к лохматому.
– Скажу, что Игорь Николаевич ошибается. С чего вы взяли, что он ушел из-под вашей опеки сознательно? Это могло быть (и я склонен думать, что так и есть, то есть так и было) чисто рефлективным шагом. Не забывайте об исходном материале, на базе которого создана наша система. Между прочим, я предупреждал о возможности подобных отклонений от заданной программы. И, если вам не изменяет память, объяснял, почему они не только возможны, но и практически неизбежны.
– И почему же? – спросил Беридух.
– А потому, батенька, что программа, заложенная в систему, очень обща и все аналогичные рефлективные реакции вполне вписываются в ее широкое русло, в ее общую направленность… Кстати, под каким именем Беркут в этом мотеле снял номер? Это – первое. Второе: был ли у него с собой багаж?
– Багаж был…
– Вот видите! Рефлекс чистой воды! Спонтанная реакция на внезапное соображение, подкрепленное утроенным навыком исходного материала. Он не сознательно разжился по дороге, он это сделал на автопилоте…
– Под каким из имен остановился, установить пока не удалось…
– Как не удалось? – возмутились в один голос Евгений Сергеевич с Арнольдом Иванычем. – Но это же проще, чем про багаж!
– А вот и нет. Как выяснилось в ходе оперативно-розыскных мероприятий узнать про багаж куда легче, чем про имя.
Подполковник и доктор в немом удивлении уставились на майора.
– Дело в том, что в этом мотеле не принято останавливаться под собственными или вымышленными именами. Исключительно под фамилиями звезд…
– Каких еще звезд?
– Всяких. Кино, – теле, – порно, а также спортивных и политических.
– Но хотя бы половая принадлежность соблюдается?
– А вот это никого там не колышет. При мне один старый дряблый бегемот записался в журнале постояльцев как Шэрон Стоун. И что бы вы думали? Портье ему: ваш автограф, госпожа Стоун, ваши ключи, мисс Шэрон, коттедж номер пять, мэм…
– Список фамилий, то есть псевдонимов постояльцев имеется?
– Так точно, имеется, товарищ подполковник. Не список, а сплошной Беверли-хиллз, голливудский Олимп, – мрачно подытожил майор, доставая из бумажника и протягивая Борменталю испещренный звездными именами листок бумаги. – Вам и карты в руки, доктор…
– Насколько я понимаю, он прибыл туда на мотоцикле?
– Совершенно верно. Установленный факт.
– Тогда в первую очередь следует обратить внимание на тех из списка, кто известен в миру как любитель этого транспортного средства. Я тут из таковых вижу всего двух: это, во-первых, Микки Рурк, во-вторых, Антонио Бандерас…
– А Кэвин Костнер?
– Костнер тоже мотоциклы предпочитает?
– В жизни не знаю, а на экране верхом на Харли Дэвидсоне видел…
– Значит, всего трое? – вопросительно обобщил главный.
– Если бы, товарищ подполковник, – не сдержал горестного вздоха майор. – Там одних только Микки Рурков штук пять! Бандерасов тоже хватает, не говоря уже о Кэвинах Костнерах. А ведь мы еще не всех потенциальных мотоциклистов выявили. А за мотоциклисток даже и не брались. Навскидку, правда, одну усмотрели: Шер…
– Стоп, майор! Зачем нам мотоциклистки? – озадачилось на мгновение начальство, однако тут же спохватилось, перевело взгляд на доктора Борменталя, и задумчиво не договорило:
– Или вы полагаете…
– Исключать полностью я бы не стал, – оживился доктор. – Но очень сомневаюсь в том, чтобы система «Беркут» оказалась склонна к перверсии…
– Но он же интроверт, сами говорили…
– Говорил, не отрицаю. Но при этом оговаривался, что интроверт он не простой, а экстравертный…
– Так, а если попытаться по марке мотоцикла вычислить. Насколько мне известно, в мотелях обязаны фиксировать не только номера транспортных средств, но и их марки…
– Пытались, Евгений Сергеевич. Все равно получается задачка с кучей неизвестных. Они же там клиентам на слово верят: какой номер скажут, такой и запишут, о марках я уже и не говорю… Кстати, пробовали по почерку, ну то есть по росписи определить, но сходу это сложно, тут классный эксперт нужен…
– Погоди, майор, ведь его там ночью не было, следовательно…
– Следовательно, товарищ подполковник, бесследно. Изо всех Микки Рурков, например, ночевал у себя в номере только один…
– Да-а, – вздохнул сочувственно доктор, – исключительно тяжелый для работы городок.
– Вы хотите сказать, что это городок виноват, и выбор Беркутом именно этого мотеля был рефлективно-бессознательным?
– Лично я так не считаю, – заявил майор Беридух.
– Слишком мало данных для однозначного ответа, Евгений Сергеевич, – уклонился от дискуссии доктор Борменталь.
В дверь постучали. Это не мог быть кто-либо из обслуги, это мог быть только кто-нибудь из своих. Одновременно со стуком закурлыкал мобильник в кармане Борменталя.
– Да, – сказал доктор, извлекая телефон.
– Войдите, – крикнул Евгений Сергеевич.
В конференц-зал вихрем влетела ассистентка Арнольда Ивановича, – девушка лет тридцати, слегка прикрытая коротенькими шортами и тем безобразием, которое принято называть топиком.
– Арнольд Иваныч! Товарищ подполковник! – возопила она в лучших мелодраматических традициях. – Система под угрозой! Беркут подвергся внезапной, незапланированной атаке!
– Спасибо, Леня, – сказал трубке доктор, – Эвалина Саввична уже поставила нас в известность. Ничего не предпринимайте, я сейчас буду…
И действительно, Борменталь вскочил на ноги и устремился вон, сопровождаемый взволнованно частившей подробностями ассистенткой и обеспокоено насупившимися подполковником и майором.
