Да, всегда, но разница всё же есть. Наступило время, когда благодаря технологиям два главных препятствия для выхода на рынок, служивших своего рода рвами вокруг замка традиционных игроков, перестали играть значительную роль. Появилась возможность создавать продукты и предлагать их потенциальным клиентам.
Когда компания работает по методу первых принципов и не имеет наследия в виде клиентов (а то и работников), которым надо угодить, ее способность создавать технологически обусловленные инновации дает грандиозное преимущество – скорость. Формирование концепции, прототипирование, тестирование, внесение корректировок, доработка и запуск продукта требуют меньше времени, чем на те же задачи потратит большая корпорация. Получается, всё сводится к технологиям? Отчасти да, но есть и другое, пожалуй, более важное различие между самыми быстро растущими финтех-компаниями и корпорациями – культура.
При создании компании с нуля есть возможность выстроить в ней организационную культуру, которая будет задавать темп, формат и даже методы работы, отражающие технологические возможности современного разработчика. Применение инструментов, призванных обеспечить гибкость совместной работы, таких как Slack/Trello, в среде, где расписания составляются на месяцы вперед, а все решения принимаются на уровне сложно организованных управляющих комитетов и привязаны к функциональной матрице, – уже анахронизм. Вот почему попытки крупных корпораций расширить свой инновационный потенциал так часто заканчиваются неудачей: им не дает развернуться унаследованная организационная культура.
Таким образом, технологический стартап, работающий по методу первых принципов, имеет все предпосылки для быстрого роста. При грамотном руководстве, поддержании соответствующей культуры и должной настойчивости такой стартап сможет разрабатывать продукты со скоростью, не ограниченной необходимостью соблюдать принципы управления масштабным бизнесом. Появление обусловленной технологиями возможности выводить созданный продукт на рынок стало ключевым новшеством последних десяти лет. Новое финтех-приложение за секунды могут скачать миллионы пользователей, и всё, что для этого требуется, – устройство, умещающееся в кармане. Только подумайте, как сложно было бы 20 лет назад компании вроде Instagram с 13 сотрудниками представить свой продукт 30 миллионам человек! Модель дистрибуции на основе скачивания приложений на мобильные устройства тесно связана с возможностью делиться контентом в социальных медиа. Наконец-то соотношение сил корпораций и стартапов на рынке выровнялось, а на ранних этапах жизни компании и вовсе сместилось в пользу стартапов.
Однако давайте помнить вот о чем. Во-первых, картина происходящего несколько искажена, поскольку «единорогам» уделяется непропорционально много внимания. Оно и понятно: всем хочется узнать, как компания из гаража стала одним из крупнейших мировых брендов, а вот история стартапа, которому не удалось привлечь финансирование, напротив, мало кому интересна.
Во-вторых, налицо затруднения, которые испытывает регулятор в связи с появлением большого числа платежных и финансовых компаний и необходимостью оказывать им содействие и поддержку и обеспечивать контроль их деятельности. Когда финтех-стартап достигает определенного размера, он начинает утрачивать преимущества перед традиционными игроками. Таким образом, этап превращения финтех-компании из небольшого быстрорастущего стартапа в организацию, выдержавшую испытание временем, сопряжен с немалыми рисками. Гигантские финансовые корпорации в большинстве своем умеют переживать периоды экономического спада и создают наследие на протяжении жизни многих поколений.
Это подводит нас к решению, которое начинают видеть и новые игроки, и обладающие наследием компании: это решение – партнерство. Оно позволяет финтех-компаниям в полной мере реализовать свои возможности в части скорости работы, темпов роста на ранней стадии жизни организации и создания инноваций, а разработанные ими решения затем встраиваются в модели деятельности традиционных игроков.
Глава 7
Роль искусственного интеллекта в банкинге
Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред.
Из «Руководства по роботехнике», 56-е издание, 2058 год, Айзек Азимов (1942)
В 1942 году научный фантаст Айзек Азимов познакомил человечество с тремя законами роботехники
[182]. Удивительно прозорливый человек, Азимов положил начало осмыслению потенциальных угроз для человечества от появления когнитивных технологий. Однако, возможно, основным принципом роботехники в итоге станет обеспечение большей пользы по сравнению с замещаемым человеком, ведь главная опасность искусственного интеллекта для человечества заключается не в захвате власти на планете и порабощении людей, а в создании технологически обусловленной безработицы. Хотя искусственный интеллект едва ли будет специально помогать или вредить людям, его развитие всё же может привести к крупномасштабным структурным нарушениям на рынке труда и в вопросах равенства.
В числе организаций, делающих значительную ставку на развитие искусственного интеллекта
[183], вы непременно встретите технологических лидеров, таких как Microsoft, Google, Apple, Alibaba, Baidu и другие, тогда как большинство банков не заинтересованы в сопоставимых по масштабу инвестициях в данное направление. Производственные компании, например Boeing и Tesla, вынуждены серьезно вкладываться в AI-технологии, и было бы логично ожидать того же от игроков финансовой отрасли, здравоохранения и т. п. Однако, если посмотреть на развитие искусственного интеллекта в сфере финансовых услуг, окажется, что львиную долю прогресса обеспечивают усилия игроков типа Ant Financial и более мелких финтех-компаний, специализирующихся на новых технологиях. Компания Ant Financial в ближайшие три года планирует инвестировать в развитие искусственного интеллекта и квантовых вычислений более 15 млрд долларов
[184]. Эта сумма составляет порядка 10 % от рыночной капитализации компании в соответствии с ее текущей оценкой.
Некоторые банки тоже движутся в правильном направлении. В 2016 году банк JPMorgan Chase направил на развитие технологий 16 % своего бюджета, или 9,6 млрд долларов, против 1,2 млрд долларов в 2012 году, но банк не раскрывает, какая часть этой суммы идет на финансирование исследований и разработок в области искусственного интеллекта. В банке Goldman Sachs число сотрудников подразделения по количественным стратегиям и технологиям количественной торговли составляет около 30 % от общей численности персонала, и в последнее время компания активно нанимала специалистов по машинному обучению, искусственному интеллекту, управлению программами и дизайну цифровых продуктов. О стратегических инвестициях в искусственный интеллект сообщают Bank of America, BBVA, Deutsche Bank и HSBC. В январе 2018 года канадский банк TD по настоянию Ризвана Халфана, директора по цифровым сервисам и платежам, приобрел компанию Layer 6 – стартап, специализирующийся на искусственном интеллекте.
