За многие часы слушания, как своего собственного, так и других родителей, мне стало очевидно: все мы приходим в мир, ожидая бесконечной и безусловной любви и внимания. Должно быть, меня ранило, что моего способа выражения чувств родители не понимали. И это знакомо практически каждому из нас, ведь взрослые предыдущих поколений не понимали целительной силы детских слез.
Я не помню сознательно свою душевную рану. Но, чтобы исцелиться, мне нужно было получить доступ к своим чувствам и поплакать. Это очень важно, ведь, когда мы исцеляемся, сама история нашей жизни не меняется, но мы больше не проживаем ее заново каждый раз, когда плачет наш ребенок, не несем в себе обиду, снижающую нашу уверенность в себе. Даже если у нас не так много реальных детских воспоминаний, мы предполагаем, что могло случиться, на основе имеющегося знания о своих родителях и других окружавших нас взрослых. Сами эти предположения могут вызывать эмоции, которые стоит обсудить.
Наши реакции на слезы ребенка похожи на ключ от двери, за которой спрятаны эмоции. Мы можем говорить о том, что трудно для нас. Возможно, у нас возникают сложности с обозначением границ, потому что мы не всегда можем выдержать огорчение ребенка, следующее за этим. Эти реакции дают нам подсказку о собственном прошлом опыте. Если вас беспокоит детский плач, вы можете рассказать об этом во время партнерства по слушанию, ныть и жаловаться, высвобождая заблокированные памятью эмоции.
Легко ли нам плакать? Ответ на этот вопрос также зачастую подсказывает, как с нами обращались в младенчестве и детстве, насколько внимательно нас выслушивали. Можете ли вы плакать при других людях, или же «аудитория» ваших слез ограничивается только супругом и несколькими ближайшими друзьями? Вам проще плакать в одиночестве? Возможно, с детства вы привыкли, что вас прогоняли, когда поведение отклонялось от нормального.
Нам может быть легче плакать в одних ситуациях и труднее в других. Особенно верно это для мужчин – у них существует исторический запрет на слезы и проявление эмоций. При этом они могут легко заплакать на футбольном матче или во время просмотре сентиментального фильма в темном зале кинотеатра, но будут испытывать дискомфорт, плача при своей семье.
Безопасное место для наших эмоций
Не всегда у нас есть достаточно внимания и безопасности, чтобы свободно выражать свои чувства. Ощущая, что близкие не способны вынести наши эмоции, мы нередко сдерживаем их. Партнерство по слушанию специально предназначено создания безопасного пространства, где можно свободно делиться тем, что нас беспокоит. Если нам трудно плакать перед партнером по слушанию, скорее всего, это отголоски прошлого. В такой ситуации могут помочь разговоры о том, что мы помним о плаче, а также обязательное слушание, проводящееся в определенное время.
По мере освобождения от груза эмоций вы научитесь отделять воспоминания о собственных слезах от реального огорчения по поводу эмоциональных выплесков ребенка. Наши установки относительно плача постепенно поменяются, так как мы накопим позитивный опыт слез и слушания. Тогда справиться с собственными детскими огорчениями и проблемами наших детей станет намного проще.
Наши ограничения в слушании
Теперь я действительно чувствую облегчение, когда моя дочка начинает плакать – словно после жаркого, душного дня, когда гроза, наконец, очищает воздух от напряжения. Если она ноет, проявляет нетерпение или висит на мне, я расцениваю такое поведение как признак скопившихся чувств и знаю: когда она хорошенько поплачет, то станет намного спокойнее. Однако это не всегда просто. Начиная спокойно слушать ребенка, мы в какой-то момент понимаем, что запас терпения истощается, если плач продолжается слишком долго.
У нас был период, когда у дочки часто случались истерики из-за разных мелочей. Целыми днями она ревела по поводу выбора носков того или иного цвета, все время меняя предпочтения. Я понимала, что ей нужно сбросить чувства, но не всегда могла выслушать девочку. Иногда я спешила поскорее выйти из дома, надеясь, что прогулка отвлечет ее. Когда я вышла на работу, крупные истерики на некоторое время прекратились. Возможно, дочь ощущала, что у меня самой недостаточно ресурсов, чтобы полноценно справляться с ее огорчениями. Тогда я организовала дополнительное время слушания, чтобы получить больше поддержки. После того как она начала плакать снова, мне стало гораздо легче слушать ее.
В некотором смысле наши установки в отношении слез порождают здоровую реакцию. Порой мы злимся и раздражаемся из-за плача ребенка, пытаемся остановить его как можно скорее, укачивая, отвлекая, или каким-то другим бережным методом, чтобы не разозлиться еще больше. Однако воспринимайте это как временную меру, а не панацею. Организуйте время слушания для себя, чтобы понять, что именно мешает нам слушать детский плач.
Мы будем постоянно наверстывать упущенное. Наши дети – настоящие эксперты по целительным слезам, тогда как мы только заново учимся этому. Рассказ историй о слезах партнеров помогает нам лучше слушать детей, а также облегчает наши собственные слезы, чтобы мы тоже имели возможность исцеляться.
Пример: Сэлли
«Во взрослом возрасте мне было очень некомфортно плакать при других людях. Я начала говорить об этом, а также о своих сомнениях относительно пользы слушания для меня в ходе сеанса партнерского слушания. Мой собеседник поинтересовался, каково мне было плакать в детстве. Я вспомнила, что в семье мне часто говорили, как безобразно я выгляжу, когда плачу. Я стала плакать в одиночестве или закрывая лицо руками, когда что-то расстраивало меня. Помню чувство сильного одиночества, невозможности поделиться с кем-то своим огорчением.
Мой партнер мягко ободрил меня, чтобы я не пряталась, когда говорю, и сказал, что здесь найдется место любым моим чувствам. Через некоторое время мне действительно стало гораздо легче плакать во время слушания».
Следующая история показывает, как проговаривание собственного опыта облегчает слушание чувств наших детей.
Пример: Эндрю
«Я терпеть не мог, когда плачет мой сын. Меня так и подмывало остановить его, но я не знал, почему. На семинаре по слушанию инструктор спросила меня, легко ли мне было плакать в детстве. Я внезапно вспомнил, что мама часто оставляла меня с бабушкой. Когда я начинал плакать, бабушка всегда выводила меня посмотреть на уточек и гусей и всячески отвлекала. Она не слушала меня, не понимала, каким одиноким я себя ощущал. После проработки собственного детского опыта мне стало гораздо легче слушать сына».
УПРАЖНЕНИЕ: Рефлексия – вспомните, как вы плакали в детстве
1. Что происходило, когда вы плакали дома при ком-то из членов семьи? Можете ли вспомнить конкретные случаи? А как было с другими взрослыми, например, с няней, воспитательницей в детском саду, учителем в школе?
2. Что вы чувствуете, когда плачет ваш ребенок? Гнев, беспомощность или грусть? Что вы ощущаете после этого?
3. Вспомните недавние огорчения вашего ребенка. Расскажите о своих чувствах по этому поводу.
