Проследив эволюцию теории пропорций Дюрера, от его первых опытов до завершенного в конце жизни трактата, мы убеждаемся, что она тесно связана с развитием его художественных взглядов и со всем направлением его творческого пути. «Я вспоминаю, — писал уже после смерти художника известный деятель реформации Филипп Меланхтон, — что Дюрер, живописец, имел обыкновение говорить, что в молодости ему нравилось изображать редкостные и необыкновенные вещи, но что в более зрелом возрасте он стремился воспроизводить природу настолько близко, насколько это возможно». Эта верность природе, составляющая основу всего творчества Дюрера, приводит его в конце концов к признанию за обыденными и простыми явлениями права на место в искусстве. В этом — большая заслуга Дюрера, который, опередив своих современников, предвосхитил дальнейший путь развития реалистического искусства Европы.
Трактат о пропорциях завершается четвертой книгой, в которой Дюрер применяет геометрию объемных тел и теорию линейной перспективы для пространственного изображения человеческой фигуры, передачи ракурсов и движения тела. Как и в предыдущих книгах, предлагаемые Дюрером способы построения фигуры в пространстве очень громоздки и практически мало применимы.
Трактаты Дюрера не стали основой обновления искусства Германии. Причина этого заключается не только в отмечавшейся уже выше трудности практического применения разработанных Дюрером в «Четырех книгах о пропорциях» способов построения фигур, но прежде всего в недолговечности того направления в немецком искусстве, которое в начале XVI века было возглавлено Дюрером. Вслед за поражением народного движения и победой феодальной реакции угасает и культура немецкого Возрождения. Эстетические принципы, на которых основывались как теоретические системы Дюрера, так и его художественное творчество, не находят более приверженцев в Германии, и тенденции, заложенные в искусстве Дюрера, не получают дальнейшего развития. Тем не менее в течение долгого времени трактаты его привлекали к себе внимание художников и теоретиков искусства, а также ученых, отзывавшихся о них с большим уважением. В XVI и XVII веках они неоднократно переиздавались и переводились на многие языки. В наше время трактаты Дюрера представляют большой исторический интерес. Они дают представление о широте кругозора и разнообразии интересов одного из крупнейших представителей искусства Возрождения, помогают почувствовать особенности немецкой культуры этой эпохи, а также дают возможность глубже проникнуть в мир творческих исканий их автора. В творчестве Дюрера они составляют его неотъемлемую часть, без которой оно не может быть в полной мере понято и оценено. Отрывать Дюрера-художника от теоретика значило бы утратить в его облике нечто очень существенное, что делает его одним из самых ярких представителей эпохи «величайшего прогрессивного переворота».
Дневники и письма
Семейная хроника
Год 1524 после рождества в Нюрнберге.
[14]
Я, Альбрехт Дюрер младший, выписал из бумаг моего отца, откуда он родом, как он сюда приехал и остался здесь жить и почил в мире. Да будет бог милостив к нам и к нему. Аминь.
Альбрехт Дюрер старший родился в королевстве Венгрия, неподалеку от маленького городка, называемого Юла, что в восьми милях пути ниже Вардейна, в близлежащей деревеньке под названием Эйтас,
[15] и его род кормился разведением быков и лошадей. Но отец моего отца, которого звали Антон Дюрер, мальчиком пришел в вышеназванный городок к одному золотых дел мастеру и научился у него ремеслу. Потом он женился на девице по имени Елизавета, от которой у него родились дочь Катерина и три сына. Первый сын, по имени Альбрехт Дюрер,
[16] был мой дорогой отец, который тоже стал золотых дел мастером, искусный и чистой души человек. Другого сына он назвал Ласло, он был шорником. От него родился мой двоюродный брат Никлас Дюрер,
[17] что живет в Кельне, которого называют Никлас Венгр. Он тоже золотых дел мастер и учился ремеслу здесь, в Нюрнберге, у моего отца. Третьего сына он назвал Иоганном, его он послал учиться. Последний стал потом священником в Вардейне и оставался там более тридцати лет. Затем Альбрехт Дюрер, мой дорогой отец, приехал в Германию; он долго пробыл в Нидерландах у больших художников и наконец приехал сюда в Нюрнберг, когда считали 1455 год от Рождества Христова в день св. Элигия [25 июня]. И в этот самый день у Филиппа Пиркгеймера
[18] была свадьба у крепости
[19] и были танцы под большими липами. Затем мой дорогой отец Альбрехт Дюрер долгое время, вплоть до 1467 года, считая от Рождества Христова, служил у старого Иеронима Холпера, моего деда.
[20] Тогда мой дед отдал ему свою дочь, красивую проворную девицу по имени Барбара, пятнадцати лет, и отец мой справил с нею свадьбу за восемь дней до дня св. Вита [8 июня]. Также следует знать, что моя бабка, мать моей матери, была дочерью Оллингера из Вейсенбурга и звали ее Кунигундою. И мой дорогой отец со своею супругою, моею дорогою матерью, родили следующих детей, — я привожу, как он записал это в своей книге от слова до слова:
