Кровь стекала по лодыжке под штаниной.
Фонарик действовал, только свет теперь то и дело прерывался.
Люми думала о взрыве и автоматных очередях. Они говорили о том, что надо спешить, и Люми заставила себя снова побежать.
Вероятно, Юрек мертв.
Ринус очень опытен. Люми сама видела, как он за считаные секунды собирает оружие, одновременно рассказывая ей о сестрах Патрика.
Ринус научил ее сооружать невидимую кобуру из металлической вешалки для одежды и глушитель из пластиковой бутылки, алюминиевой сетки и металлической мочалки.
Люми видела, как он отрабатывает технику боя с ножом в темноте, видела изумительную точность и скорость движений.
Казалось невероятным, чтобы кто-то смог одолеть его в рукопашном бою, но исходить надо было все-таки из противоположного. Из того, что сейчас она, Люми, спасается бегством от смерти.
Свет фонарика прыгал прямо перед ней, отражаясь от воды, которая струилась по дну трубы.
Люми вдруг показалось, что она слышит за спиной шаги, и сердце стиснул страх. Наверное, это всего лишь эхо ее собственных шагов, умноженное трубой. Люми все же остановилась и, дрожа, выключила фонарик. Обернулась, поставила упор и посмотрела в прицел ночного видения.
Ничего не видно. В трубе нет внешнего света, прибору нечего усиливать.
Люми ждала, смаргивая пот, затекавший ей в глаза.
Она слышала только собственное дыхание.
Снова сложив упор, Люми повернулась и нажала кнопку фонарика.
Раздался щелчок, но свет не загорелся.
Люми нажала еще раз, осторожно потрясла фонарь, но все осталось как есть.
Она стояла в полной темноте с широко раскрытыми глазами.
Выбрав остатки разбитого стекла, она слегка надавила на лампочку и снова нажала кнопку.
Свет вернулся и размытым овалом косо осветил низкий потолок.
Пригнувшись, Люми побежала дальше.
Стала ощущаться нехватка кислорода, девушка делала слишком короткие вдохи.
На бегу Люми умножала число шагов на длину шага; поняв, что до конца осталось не более сорока метров, она остановилась и посветила перед собой.
В размытом свете она все же разглядела, что выход завален землей до самого потолка. Вероятно, произошел обвал, и трубу засыпало.
Стараясь дышать спокойно, Люми отложила фонарик и карабин, подползла к куче земли и принялась разрывать ее руками. Паника нарастала, но Люми упорно отбрасывала рыхлую землю.
Спина взмокла, сердце в груди стучало, как молоток.
Она уговаривала себя: хорошо, что обвальные массы не успели спрессоваться. Если бы осел весь находящийся над трубой пласт земли, прорыть дыру голыми руками стало бы невозможно.
Невозможно остаться здесь, невозможно вернуться назад.
Раздирая пальцы об острые камни, Люми продолжала рыть землю.
Задыхаясь, отступая задом, она отгребла землю и камни дальше в трубу, продолжила рыть и наконец одолела внешний слой завала.
Посветив в проход, Люми увидела, что одна из опор согнулась, отчего и произошел обвал.
Доски потолка просели, но пока выдерживали давление земли.
Люми расширила отверстие, пропихнула в него оружие и рюкзак и стала протискиваться следом.
Сухая земля сыпалась ей на шею и спину.
Как можно осторожнее Люми проползла через стык труб и оказалась в маленьком помещении с бетонными стенами.
Осыпавшаяся земля завалила половину пола.
Люми вытерла грязные руки о штаны и стала карабкаться вверх по закрепленной на стене лестнице, к люку в потолке. Израненными пальцами она открутила запоры, оторвала толстую поперечную планку и уперлась в люк рукой. Люк не поддавался.
Поясным ремнем рюкзака Люми пристегнула себя к лестнице, чтобы освободить обе руки.
Убедившись, что стоит устойчиво, она отцепилась от лестницы, уперлась в люк обеими ладонями и надавила на крышку изо всех сил.
Раздался звук, с каким ломается лед.
Задыхаясь, Люми сделала еще одну попытку. Крепления лестницы в стене скрежетали, мышцы дрожали. Люк медленно открылся. В лицо Люми посыпалась земля, рвались трава и мох.
Люми выключила фонарик и выбралась на холодный воздух, закрыла люк, набросала на него травы и листьев и, пятясь, сделала несколько неуверенных шагов к окраине рощицы.
Подняв глаза к звездному небу, Люми нашла Полярную звезду, чтобы убедиться, что идет в нужном направлении, пригнулась и побежала по темному полю. Через полкилометра она спряталась в канаве и наконец оглянулась.
Во дворе все еще горели покрышки, отблески плясали на жестяных стенах, но в остальном все было темно и спокойно. Люми перевела автомат в режим трехвыстрельной очереди, осмотрела в прицел ночного видения поля и рощу и побежала дальше.
Какие-то птицы шарахнулись от нее, и она тут же бросилась на землю, отползла в сторону, в глубокую борозду, оставленную плугом.
Через несколько секунд Люми обернулась на дом и посмотрела в прицел. К стене был прислонен барабан комбайна.
Земля словно качалась в свете горящих покрышек.
Люми опустила оружие и посмотрела на дом поверх прицела. Ветер относил огонь обоих костров в сторону, но, когда пламя выровнялось, Люми показалось, что она видит чью-то худую фигуру.
Люми быстро подняла оружие и посмотрела в прицел, но увидела только белый огонь и пульсирующий фасад дома.
Не оглядываясь больше, она пробежала по жесткой земле вдоль канавы, перелезла электроизгородь и двинулась через пастбище.
В стороне осталась теплица, которую она столько раз видела из караульной.
Листья прижаты к темному стеклу.
У двери канистра для масла.
По проселку Люми добежала до шоссе Е-25 и пошла по обочине. Автомат она держала так, чтобы его не увидели из проезжавших мимо машин.
Мимо проносились автомобили; под порывами ветра стелилась по земле грязная трава, и пакет из-под молока пролетел сантиметров тридцать.
Не останавливаясь, Люми сорвала на обочине пучок сухой травы и вытерла лицо. Острая боль в колене сменилась ноющей.
Отец был прав.
Юрек Вальтер нашел их.
Люми понимала, что это так, но ей трудно было осознать случившееся. Как это вообще могло произойти?
На рассвете Люми добралась до Эйндховена.
Мусор и листья намело к основанию шумозащитных экранов.
Земля содрогнулась: мимо проехала тяжелая фура.
Люми, хромая, миновала огромный круговой разворот, прошла перелесок и оказалась среди старинных зданий – домов со стенами темного кирпича и с белыми рамами.
