Мокрый снег с шорохом налипал на узкие окна и водой стекал на грязный отлив.
Сага не притронулась к еде, только пила минералку, одновременно отправляя официальный запрос в полицию Санкт-Петербурга. Требовались рапорты российских полицейских.
Йона убрал тарелки со стола, поставил салат Саги в холодильник на кухоньке и продолжил изучать все подробности нового расследования.
Пройдя вдоль стены, где висели фотографии с новых мест преступления, он остановился перед снимками с белорусской видеозаписи.
– Юрек действует не наобум, как может показаться, – сказал он. – Но он человек и совершает ошибки… Некоторые ошибки – ловушки, а некоторые – двери… Но я знаю, что он весь – в деталях, он действует по определенным шаблонам.
Натан продолжал заносить новый материал в базу данных. Через некоторое время он спросил, не пора ли через СМИ призвать Вальтера не причинять вреда Пеллерине.
Ни у кого не хватило духу спорить с ним, хотя все понимали, что такое обращение бессмысленно.
Сага встала у окна, глядя на улицу.
– У нас нет времени на отчаяние, с ним придется подождать, – сказал Йона.
– Ладно.
– Я понимаю, как тебе тяжело, но ты нужна нам именно сейчас.
– И что я могу сделать?
– Ты трижды говорила с ним. Может быть…
– Да к чему это все?! Ни черта мы не найдем. Я думала, что у меня есть шанс, но нет, не было никаких шансов, он гораздо сильнее.
– Это тебе только кажется.
– Он заставляет поверить в свою ложь, выбивает опору из-под ног. – Сага крепко потерла бровь. – Я считаю себя сообразительной. Но я допустила все ошибки, какие только можно.
– Он тоже совершает ошибки, – сказал Йона. – Его действия можно просчитать…
– Нет. Нельзя.
Натан встал, ослабил галстук и расстегнул верхние пуговицы рубашки.
– Йона хочет, чтобы мы поняли, как мыслит Юрек, – сказал он. – У каждого человека свои правила, своя система… Вальтер вырыл множество могил в одном месте, в Лилль-Янсскугене. Почему именно там? Это нерационально. Как ему удавалось обихаживать столько гробов и бочек сразу?
Сага смахнула со стола на пол стопку отчетов.
– Фигня это все, – дрожащим голосом сказала она. – Не мы устанавливаем правила, зачем притворяться? Мы проиграли и должны делать, как он говорит.
– И что он говорит? – спросил Йона. – Ты не рассказывала…
– Хватит, – перебила Сага. – Единственное, что мне надо знать, – это зачем ты забрал тело Игоря, именно этого требует Вальтер… мне наплевать на все, я должна вернуть Пеллерину, она боится темноты, понимаешь ты это? Она…
– Сага, – сказал Йона, – дело не в теле Игоря. Разговоры о брате – часть лжи, манипуляция.
– Нет, Вальтеру это важно. – Сага уже плакала.
– Не важно. Он не сентиментален и не религиозен. Останки брата ему ни для чего не нужны.
По мнению Йоны, Юрек преувеличивал свой интерес к телу брата. Он ведь с самого начала знал, что тело забрал Йона.
Поэтому Вальтер и заявлял, что готов обменять отца на брата.
По мысли Юрека, Сага, начав искать тело Игоря, узнает, что в истории с исчезновением трупа замешан Йона. Чтобы вернуть отца, Саге придется связаться с Йоной и таким образом обнаружить его убежище.
Спектакль был разыгран умело и жестоко.
Безжалостный план увенчался бы успехом, имей Сага хоть малейшее понятие, где прячется Йона.
Она снова стала всего лишь орудием.
Глядя на напряженное лицо Саги, Йона думал: Юрек зациклился на мне, и ему нужен был сообщник, который разделял бы эту манию. Вот почему мой номер оказался в телефоне немецкого педофила, вот почему у осквернителя могил оказался череп Суммы. Юрек выбрал Бобра, и Бобер готов ради него на все.
– Я говорила с Юреком, – напряженно сказала Сага. – Он хочет, чтобы Игорь лежал в могиле, и когда Юрек позвонит снова, я должна ответить на вопрос, где тело.
– Он не позвонит. Когда он говорил про звонок, он лгал.
– Ладно. Значит, все было просто враньем. – Сага тихо вытерла слезы и снова села.
– Не все. Вот почему тебе лучше рассказать о ваших разговорах.
– А смысл? Я на память не жалуюсь, но Юрек – это другой уровень. Он дословно помнит все, что я ему говорила, с первого же слова в изоляторе, просто с ума сойти. Каждую интонацию, каждый жест… У нас нет шансов, мы не продвинулись ни на миллиметр.
– В первый раз он случайно упомянул Ленинск, и этого оказалось достаточно, чтобы мы его остановили, – напомнил Йона.
– Нам просто повезло.
– Нет, Вальтера остановили благодаря тебе. Ты заставила его заговорить, он спустился в свои катакомбы и случайно дал тебе то, чего не собирался давать.
– Я тоже так думала в тот раз, – тихо сказала Сага. – Но он одурачил меня, заманил в ловушку.
– Ты записывала ваши с ним разговоры?
Сага отвела взгляд.
– Я не хотела записывать, – прошептала она.
– Но ты их помнишь?
– Хватит! – Сага прикусила задрожавшую губу.
– Попробуй вспомнить. Я знаю, ты вспомнишь все.
– С меня довольно, – уже громче сказала Сага, и на лбу проступили красные пятна.
– Рассказывай, где он живет, – резко потребовал Йона.
– Кто?
– Юрек.
– Если бы я знала, я бы…
– Как же так? – перебил Йона. – Ты говорила с ним и должна…
– Я не знаю! – крикнула Сага.
– А может быть, знаешь? – настаивал Йона.
– Хватит!
– Скажи только, что ты думаешь о месте…
– Не хочу, не хочу! – Сага заплакала.
– Сага, я и дальше буду задавать вопросы. А ты попробуй ответить.
– Ни черта я сейчас не могу.
– Можешь, можешь.
– Имей сочувствие, – вмешался Натан.
– Заткнись, – бросил Йона и встал перед Сагой. – Ты говорила с Юреком, и я хочу знать, где он прячется.
– Мы пока выйдем, – сказал Нолен.
– Вы останетесь!
Сага во все глаза смотрела на Йону. Она тяжело дышала, словно долго бежала и выдохлась.
– У меня больше нет сил думать о нем, понимаешь ты или нет? Меня унизили, я сама себя с трудом выношу…
– И все же подумай о нем, – настаивал Йона.
Сага перевела дух и посмотрела в пол.
– Ладно, какая разница. Я так поняла, что он живет в каком-то доме, потому что когда я это сказала, он среагировал по-другому, но наверняка это тоже просто ловушка.
