– Что ты сказала? Дословно?
Сага подняла на него усталые голубые глаза.
– Я сказала, что считаю – он живет в доме, и не на отшибе, потому что он не рискует пускать туда Бобра.
– И что он ответил?
– Он просто воспользовался моими же словами. Заставил меня поверить, что прячется на гравийном карьере. Это казалось логичным. Есть что-то такое в нем и в местах, где он жил.
– Верно, – согласился Йона.
Он прошелся вдоль карт, нагнулся и вытащил из коробки папку с выписками: формуляры, договоры о съеме жилья, напоминания об уплате налогов.
– Он прибыл из Ленинска, его выслали из Швеции, он оказался в другой стране, и ему пришлось искать дорогу назад, – тихо предположил Натан.
– В квартире в Сёдертелье он никогда не жил, – сказал Йона, листая папку. – Там нет его личных вещей, никаких следов… наверное, он просто забирал почту из прихожей.
– И на карьере он не живет, он все врал, – продолжил Натан. – Мы этот карьер перерыли бульдозерами… бараки рабочих разрушены, весь район перекопан – там нет других бомбоубежищ.
– Но в детстве он там жил, это мы знаем, – задумчиво произнес Йона.
– Да, – шепнула Сага.
– А во время лечения он жил у сестры церковного сторожа, – напомнил Натан.
– Юрек умирал, когда его подобрала Корнелия… у себя в журнале она описала операцию во всех подробностях, – объяснил Нолен.
– Он записан под фамилией Андерсон… самая распространенная шведская фамилия. Может, он просто хотел нас позлить, – вздохнул Натан.
– Не хотел, – сказал Йона.
– Мы же не можем уточнять алиби всех Андерсонов, – заметил Нолен.
Глава 72
Час за часом все четверо в молчании, каждый по-своему, структурировали залежи материалов.
Йона, дуя на кофе, стоял перед картой Европы. На карте были отмечены места, где обнаружили жертв, и места убийств не прошедших экзамен помощников.
Свет в кабинете мигнул, словно ток на секунду прекратил течь в проводах.
Йона повернулся к карте Норра-Юргордена и посмотрел на булавки, отмечавшие могилы в Лилль-Янсскугене и промышленной зоне.
– Как Юрек находил могилы в темноте? – спросил он.
Натан поискал очки среди бумаг на столе, но обнаружил их, как всегда, у себя на лбу.
– Мы испробовали координаты и простые числа, прогнали их через наши лучшие программы. Геометрия, тригонометрия и так далее.
– Он не математик. – Йона продолжал рассматривать рисунок, который образовывали могилы.
– Да нет там никакой системы, – вздохнула Сага.
– Погодите, – перебил Йона, не спуская глаз с карты.
– Признаем это – и всё, – прошептала Сага.
– Нет.
– Одного твоего упрямства недостаточно. Пора сдаться, запросить помощи у граждан.
Йона прошел вдоль стены, глядя на фотографии карьера, дома Корнелии и квартиры в Сёдертелье.
– Иногда я понимаю, как он мыслит, – тихо сказал он, а про себя подумал, что понимать Вальтера – все равно что угадывать на ощупь ход подводных течений.
Йона снова вернулся к карте Лилль-Янсскугена, провел указательным пальцем по старым железнодорожным путям и посмотрел на булавки, отмечающие каждую могилу.
– Они расположены случайным образом? – спросил Нолен.
– Близнецы. – Йона начал вытаскивать булавки.
– Что? О чем ты?
– Созвездие. – Йона вытащил еще пару булавок. – Вот как он запомнил расположение могил.
Йона выдернул последнюю булавку, снял карту со стены и поднес к лампе. Дырочки в бумаге засветились.
– Помните письмо отца Юрека? Насчет Туманности Медузы? – спросил Йона.
– Да, – ответил Натан.
– Она входит в созвездие Близнецов.
Йона положил карту на стол и соединил дырочки линиями: рисунок напоминал схематическое изображение двух людей, держащихся за руки.
– Созвездие Близнецов, – медленно проговорил Нолен.
Сага встала за спиной у Натана. Тот вывел на экран фотографию созвездия, немного увеличил, приложил карту к экрану и еще немного увеличил изображение. Дырочки в карте, отмечавшие места могил, точно наложились на звезды.
– Безумие какое-то, – улыбнулся Натан, глядя на остальных.
– Мы взяли его слона, – пробормотала Сага.
Она опустилась на стул и медленно провела ладонью по столу.
– Сага… вы все еще в катакомбах, вместе, – сказал Йона. – И сейчас снова твой ход. Твой ход.
– Теперь мы видим его насквозь, – хрипло сказал Нолен. – Он следует схеме…
– Порядку, – тихо сказала Сага.
– Что? – переспросил Натан.
Сага сглотнула и закрыла глаза, чтобы найти нужные слова.
– Нам известно, что мораль не имеет для него никакого значения, она для него ничто. – Сага взглянула Йоне в глаза. – Но он придерживается чего-то вроде порядка.
– О чем ты подумала? – спросил Йона.
Сага крепко потерла лоб и вздохнула.
– Не знаю, почему я это сказала.
– Но ты вспомни, вспомни, – быстро сказал Йона. – Что ты имела в виду, говоря “порядок”? Это не просто слово. Какой порядок ты имела в виду?
Сага мотнула головой, обхватила себя руками, уставилась в пол и долго сидела молча. Наконец она заговорила:
– Когда мы с Юреком сидели в том отделении, то говорили… как он впервые убил человека. – Она подняла глаза.
– Он говорил – это как съесть что-то, что ты до этого считал несъедобным, – припомнил Йона.
– Да. Но когда я встретилась с ним в доме престарелых, он сравнил убийство с физическим трудом… Он убивает не ради удовольствия, но я спросила – неужели он никогда не испытывал удовольствия от убийства. – Сага снова замолчала.
– Не испытывал, – подтвердил Йона.
– Да. Но в первый, в самый первый раз, когда он после гибели отца убил человека в Швеции… он сказал, что после убийства ему стало спокойнее, словно он решил сложную задачу… И я подумала – этой задачей было восстановить порядок… потому что именно тогда он понял, что может не только убивать виновных, но и отнимать у них все.
– Нам известно имя его первой жертвы в Швеции? – спросил Натан.
– Нет, – ответил Нолен. – Мы пока нашли не так много тел.
– А… могли первую жертву звать Андерсон? – Сага провела рукой по губам.
– Ты думаешь, поэтому Юрек и назвался Корнелии Андерсоном? – сказал Йона. – Взял новое имя в честь первой жертвы?
