Она вытерла раздраженные слезинки и взяла себя в руки.
— Ладно. Я ее признаю — раз ты меня не любишь. — Она осмотрела Джуди, на этот раз критически. — Вы изрядно запылились. Не хотите воспользоваться моей одеждой? У меня сундук в салоне. Пойдемте.
…Через десять минут Джуди Даунс сказала:
— Нет, только эту юбку и этот свитер.
— Но это старый свитер. Я почти уверена, что еще давно давала его своей прислуге, он как-то затесался сюда. Не хотите? Хорошо. Ступайте к Крису, развлекайтесь. А я, пожалуй, прилягу.
Но Джуди выбрала свитер не потому, что он был ношеный, а потому что с изнанки под шеей была этикетка «Мэйбл Диченик».
А на чеке в ее сумочке, которую она так берегла, значилось: «Выдать Мэйбл Диченик $10.00».
III
Вернувшись в застекленный вагон, посвежевшая Джуди сказала:
— Какая милая — отдала мне эти вещи. Кто она?
— Начинала авантюристкой из глубинки, охотницей за богатым мужем. Когда я подобрал ее на дешевом шоу, она только-только выкарабкивалась. Я даже сменил ей имя.
Они допоздна сидели в застекленном вагоне, и мимо тек под звездами Нью-Мексико. Утром наскоро позавтракали. Велия появилась, только когда приехали в Юму. Они пошли в гостиницу, привести себя в порядок и ждать Бенни Гискига — он протелеграфировал, что приедет за ними на своей машине и повезет в Голливуд.
— Разнообразное у нас путешествие, — сказал девушке Крис. — Легкие перегоны, каждый не похож на другой… было приятно… С вами…
— С вами тоже.
И вдруг приятности как не бывало: из дамской комнаты с рыданиями выбежала Велия.
— Пропал мой футлярчик, который всегда у меня на запястье… пропало то, что в нем! Мой большой камень — единственная моя красивая вещь. Мой голубой бриллиант
!
— Ты хорошо искала? Во всех чемоданах?
— Мои вещи в поезде. А я помню, он был у меня на руке, в футлярчике.
— Он мог выпасть.
— Не мог, — настаивала она. — На футляре патентованная застежка, он не мог просто так открыться и закрыться.
— Он, наверное, в твоем багаже.
— Да нет! — Вдруг она с подозрением повернулась к Джуди. — Где он? Верни его!
— У меня его нет.
— Тогда где он? Я велю тебя обыскать.
— Велия, будь же разумной, — сказал Крис.
— Но кто она? Кто эта девица? Мы не знаем.
— Давай хотя бы отойдем в гардероб, — попросил он.
Она была на грани обморока.
— Я хочу, чтобы ее обыскали.
— Я не против, — отозвалась Джуди. — У меня только жакет и свитер, который вы мне одолжили. Старое платье я бросила в поезде, его и забирать не стоило. А проглотить камень мне было бы затруднительно.
— Вот видишь, она знает. Знает, что воры глотают драгоценные камни, когда украдут.
— Что за чепуха, — сказал он.
Во время обыска, который проводила телефонистка под наблюдением Велии, к дверям подъехал Бенни Гискиг, один из администраторов «Бижу пикчерс». В вестибюле его встретил Крис.
— Вот хорошо, — сказал Бенни самоуверенным тоном, который у Криса обычно ассоциировался с людьми этой профессии, резко отличавшим их от тех, кто непосредственно писал для фильмов и их снимал. — Рад вас видеть, Крис. Хотел с вами поговорить. За этим и приехал. У меня полно дел. Где Велия — с ней мне особенно надо увидеться. Можем выехать сейчас же? Срочное дело в Голливуде.
— Тут небольшая заминка, Бенни, — ответил Крис. — Я нашел для вас девушку. Она с нами.
— Отлично. Посмотрю на нее в машине… но сейчас нам надо ехать.
— И у меня готов сюжет.
— Ага. — Он замялся. — Крис, должен сказать вам прямо: за это время планы немного переменились. Такой вот грустный сюжет…
— Напротив, я понял, как его можно сделать очень веселым.
— Мы поговорим об этом в машине. Одним словом, Велия сначала идет на другую картину, прямо сейчас, чуть ли не сегодня…
В это время из гардероба вышла она сама, растерянная, расстроенная, в слезах, — а за ней Джуди.
— Бенни, — вскрикнула она. — Я потеряла мой большой бриллиант. Ты знаешь его.
— Да? Жалко. Он застрахован?
— На ерунду по сравнению с его настоящей ценой. Это был редкий камень.
— Нам надо трогаться. Можем поговорить об этом в машине.
Она согласилась погрузиться в машину, и они двинулись к побережью, на пригорок, оттуда вниз в долину зеленого утреннего света, с рядами авокадо и позднего салата.
Крис ждал, когда Бенни выговорится насчет неотложности новых съемок для Велии — она, в расстроенных чувствах, едва ли что понимала.
Потом он сказал:
— Все же, думаю, мой сюжет занимательнее. Я его изменил. Я узнал много нового с тех пор, как отправился в эту поездку. Теперь это не просто история о бродягах. Это любовная история.
— Говорю тебе, тема слишком мрачная. Сегодня люди хотят смеяться. Например, в этой новой картине для Велии мы…
Крис с досадой его перебил.
— Выходит, я зря потратил месяц — пока вы передумывали.
— Шулкопф не мог с тобой связаться, так ведь? Мы не знали, где ты. Кроме того, ты на зарплате, так ведь?
— Я люблю работать не только за зарплату.
Бенни примирительно тронул его за колено.
— Забудь. Я поставлю тебя на картину, которая…
— Но я хочу работать на своей картине, пока голова у меня ею полна. От Нью-Йорка до Далласа я ехал на товарняках…
— Ну кому до этого дело? Разве тебе не приятней ехать по ровной дороге в большом лимузине?
— Когда-то и я так думал.
Бенни с добродушным отчаянием повернулся к Велии:
— Велия, он думает, что ему нравится ездить на товарняках и…
— Пошли, Джуди, — вдруг сказал Крис. — Выходим. Дойдем пешком. — И к Бенни: — Мой контракт все равно закончился на прошлой неделе.
— Но мы собирались возобновить…
— Думаю, я смогу продать сценарий кому-нибудь еще. Идея про бродяг, во всяком случае, моя, так что мне и распоряжаться.
— Конечно, конечно. Нам она не нужна. Но, Крис, говорю тебе…
Кажется, он понял сейчас, что теряет одного из лучших работников, человека, который легко найдет себе новое место и далеко пойдет в кинематографе.
Крис был непреклонен.
— Пойдем, Джуди. Водитель, остановите машину.
Полностью поглощенная своей утратой, Велия крикнула ему:
— Крис, если что-нибудь узнаешь про мой бриллиант… если эта девица…
