Следя за передвижением наших сотрудников, полицейские шпики пытаются чинить препятствия при покупке железнодорожных билетов, особенно плацкарт, на которых необходимо проставлять фамилию владельца плацкарта. При поездке сотрудников из одного города в другой, последние годы выехавшие вынуждены бывают возвращаться в тот же день обратно в Токио. Ибо в городе, куда они приезжают, под воздействием сопровождающих их полицейских шпиков, гостиницы и отели отказывают нашим сотрудникам в комнатах. Причем, как правило, на предварительный телефонный запрос в гостиницу, о наличии свободных комнат получается положительный ответ, но по прибытии в гостиницу в сопровождении полицейского шпика, оказывается, что свободных комнат нет. Так два или три раза вынужден был провести ночи на вокзале наш консул в Хокадате, выезжавший на помощь команде Советского парохода, задержанного японцами в Кусиро, так было с секретарем хокадатского консульства, сопровождавшим в Цуругу команду потерпевшего аварию парохода, так было с инженером Торгпредства, выезжавшим по служебным делам в Осака.
2/ Торгпредство. Слежка за сотрудниками Тогрпредства была все время менее интенсивной, по сравнению с такой за сотрудниками Полпредства. Однако, в последнее время в Торгпредстве осталось 4 сотрудника, и слежка за ними ведется так же как и за сотрудниками Полпредства.
Внимание, проявленное полицией к японским коммерсантам, посещающим Торгпредство, настолько сильно, что многие перестали посещать Торгпредство. Для коммерческих переговоров в Торгпредство приходят сейчас лишь представители фирм, безапелляционно выполняющие все требования полиции по линии наблюдения за работой Торгпредства.
3/ Контора корреспондента “ТАСС” и контора “Интуриста”.
В обеих конторах по одному советскому сотруднику. В “ТАСС” имеется два переводчика — один японец и один русский, принявшие японское гражданство, в “Интуристе” один служащий японец. Особое внимание обращается на представителя “ТАСС”. Как за представителем советской прессы, за ним неотступно, по пятам, ходит полицейский шпик, сопровождая при всех случаях его из дома. В отношении корреспондента шпики проявляют особую назойливость, пытаясь влезть в нанимаемые им такси, сопровождая его в лифтах, при его поездках в МИД и, вообще, всюду.
4/ Советские консульства в Японии.
Обстановка в консульствах за 1938 год стала настолько тяжелой, слежка полиции настолько плотной, что по директиве НКИД консульство в Хокадате свернуло осенью 1938 года свою работу и сотрудники переехали в Токио. В Сеуле безобразия полиции настолько, было, усилились, что только путем угрозы закрыть там консульство и потребовать от японцев закрытия одного из консульств в СССР, удалось несколько ослабить созданную полицией вокруг консульства блокаду. К числу полицейских методов отравления жизни сотрудникам советских консульств относятся: бесцеремонное влезание полицейских шпиков в такси, нанимаемые сотрудниками, въезд в этом такси вместе с сотрудниками во двор консульства; при вызове такси по телефону из гаража, таковое можно получить лишь в том случае, если консульство дает согласие, что в такси поедет и сопровождающий шпик. Прямое и косвенное вмешательство полиции при найме консульствами прислуги и обслуживающего персонала из числа японцев, благодаря чему японская прислуга боится идти на работу к нашим гражданам.
При поездках консулов и сотрудников консульств в Токио или другие города, они терпят еще больше неудобств и лишений, создаваемых полицией, нежели сотрудники Полпредства. Так, при сопровождении консулом в Хокадате команды потерпевшего аварию советского парохода из Кусиро до Хакодате, ему было запрещено ехать вместе с командой или разговаривать с ней, хотя команда формально не была арестована, а когда консул пытался войти в каюту этой команды после посадки ее на пароход в Хокадате, то он силой, за руки, был вытащен полицией из каюты.
Подводя итоги всему вышеизложенному, в части наружного наблюдения полицейских органонов за советскими учреждениями и гражданами, проживающими в Японии, надо сказать, что наружное наблюдение японской полиции, никогда не отличавшееся особой “культурностью”, за последние три года перешло в совершенно наглое вмешательство почти во всю жизнь наших учреждений и, особенно, в повседневную жизнь наших работников. Сейчас уже ни один из полицейских шпиков не старается скрывать своего назначения, а самым наглым образом старается отравить жизнь советским работникам».
Данный документ свидетельствует о следующем: во-первых, наряду с дезинформацией, агенты «Кот» и «Сук» вынуждены были давать и подлинную информацию. Во-вторых, в ходе многолетнего общения и привыкания к Шебеко они выходили в своих сообщениях, возможно сами того не замечая, за рамки дозволенного, а также давали личностную оценку передаваемой информации. И, в-третьих, составив целостную картину организации наблюдения за советскими учреждениями в Японии, резидент НКВД не проецировал ее на свою работу с источниками, чего не делали также и в Центре.
Документ был передан в Разведывательное управление. Предполагалось, что с ним будут ознакомлены как руководители японского отделения, так и резидент военной разведки под прикрытием должности военного атташе при Полпредстве СССР в Японии И.В. Гущенко
[318], под руководством которого осуществлялась организация связи с нелегальной резидентурой «Рамзая». Развитие событий показывает, что даже, если с этим документом в Москве и Токио ознакомились, соответствующих выводов из этого никто не сделал.
