Вспомнил «Рамзай» и о «Ронине» (Каваи Тэйкити): «Наряду с О. я вспомнил еще об одном старом знакомом. Этого я передал работнику, когда уезжал в соседнюю страну. Он был в районе Пауля. Между прочим, О. я не передавал, так как он уже в начале 1932 г. оставил соседнюю страну. Этот человек, видимо, не был использован Паулем. Он теперь на острове. Он также старый знакомый О., и от него я узнал, что у него неплохие возможности по информации из радикально-террористических фашистских кругов. Он имеет с этими кругами связи. Он передавал свою информацию О. без того, чтобы знать, что О. передает ее мне, и я ее использовал. Использование этого человека совершенно созрело, и даже после некоторого времени можно было бы предпринять его вербовку. Это все, что было создано до моего отъезда».
«На 1935 г. я не мог себе поставить новые принципиальные задачи, — докладывал «Рамзай». — Наоборот, я пытался при помощи связи с домом, которая улучшалась, повысить качество. Насколько это было достигнуто, должна показать почта за 1935 г. В отношении “Специалиста” я хотел в 1935 г. создать основное улучшение и, если возможно, и направление. Также вопрос создания сети для наблюдения за транспортами войск и для обеспечения свободной информации, стал мне совершенно ясным и необходимым, но большие успехи в этом направлении не сделал. Вместе с тем мне кажется, что виды на постепенное улучшение не только чисто осведомительной работы, но также полезно документальных материалов были благоприятны, хотя темпы были очень медленны.
Наряду с этим я должен сказать, что, начиная с 1934 г. я аккуратно посылал каждые два с половиной — три месяца почту домой, состоящую из 5—15 катушек. Оценку этим почтам я никогда не получал. Мне только очень поздно сообщили, что военные брошюры, которые я посылал, не представляют ценность и что работы “Специалиста” вызвали интерес.
В 1935 г. я два раза послал почту, одну в марте, а другую сам привез. Эти почты носят еще печать неопределенности, не по одной моей вине, того, что было бы желательно и ценно. Почту я сам составлял с начала и до конца и большинство отчетов сам обрабатывал, и даже чисто техническая работа до сих пор лежала на мне. Я также должен был вести всю работу по шифру. Нужно еще упомянуть, что из-за отсутствия помощи я все встречи с местными и другими членами фирмы сам проводил. Наряду с газетной работой, а также с общественными делами — нелегкая рабочая задача.
Насколько это возможно было, я лично предпринимал поездки в интересные районы Японии. Я был также в Формозе и Корее. Во всех своих поездках, насколько это возможно было, я собирал данные о железных дорогах, портах, промышленности, войсках и посылал отчеты почтой. Я также прилагал фотоснимки как свои, так и чужие. Частично я мог эти материалы дополнить данными атташе. В последнее время я использовал Густава для таких поездок при моем детальном инструктировании.
Очень много забот и трудностей доставляют каждый раз встречи при тех особо тяжелых условиях, которые существуют на острове. К тому же встречи с местными наиболее трудны, во всяком случае, частые встречи с Бернардом и другими иностранными друзьями тоже нелегки. До сих пор я не мог еще найти свои частные квартиры для наших встреч. Имеющиеся дома и станции я ни в коем случае не мог подвергнуть опасности, используя их для встреч с местными. Последние недели мне удалось найти квартиру для 3-й станции и еще одну для почты и фотографии. До моего отъезда они еще не могли быть использованы, а в связи с моим отъездом они, вероятно, потеряны».
«Из вышеизложенного доклада следует, — писал в отчете «Рамзай», — что работа в ее фактической ценности для дома еще мала, а далее, что все развитие моей работы шло очень медленно. Главная причина, по-моему, заключается в том, что действительные условия на острове самые тяжелые. Я прошу эти трудности при оценке принять во внимание. Как с моей стороны, так и со стороны Б., мы ни сил, ни трудов не жалели».
Спустя неделю после отчета, 3 августа 1935 г., Зорге представил «Характеристику источников, связей и сотрудников Рамзая». На немецком экземпляре значится: «Сделан перевод и отпечатано в двух экземплярах. 10.8.35. Покладок.
«1. Джо. Туземец [Einheimische], около 30 лет, художник, жил много лет в Америке и был там привлечен к нашей работе. Был оттуда взят мной на острова. Очень предан, верный товарищ. Заслуживает доверия. Большой инициативой не отличается, однако, под постоянным руководством — хороший работник. Его связи на островах не очень значительны, главным образом, среди художников, интеллигентов, а также несколько прежних школьных товарищей и друзей, также несколько журналистов. До настоящего времени из материалов он дал, главным образом, только полуофициальные издания военного характера. В смысле информации он мной использовался больше для проверки и контроля сведений, которые мне казались не совсем заслуживающими доверия.
2. Отто. Туземец, около 35 лет, по профессии газетный работник. Политически развит очень хорошо, очень умен и очень полезен. Я его знаю по своей совместной работе с ним в Китае, тем проверен, питаю к нему полное доверие. Его связи в преобладающей степени политического характера в различных и многочисленных слоях. В последнее время также некоторые связи с военными, которые должны влиять и контролировать японскую прессу. Хорошие связи с министерством иностранных дел и к людям Хирота (Хирота Коки, 1932–1936 гг. — министр иностранных дел; 1936–1937 гг. — премьер-министр Японии. — Прим. авт.). Его личные друзья — это указываемые ниже “специалист” и “Ронин”.
3. Специалист. Офицер запаса, служит на небольшой должности на железной дороге. Страстный любитель военно-научных вопросов, с очень большими знаниями в области техники и военно-организационных вопросов. Давал Отто постоянно сообщения по военным вопросам, которыми Отто будто бы интересуется, так как хочет пополнить свои военные знания. Возможность повлиять на содержание и тему этих разработок существует только в известной степени. Оставлен до сих пор в неизвестности о дальнейшем использовании его разработок. Лично он является типичным реформистом, который хоть и настроен антимилитаристично, но считает, что еще не пришло время для того, чтобы стать активным. Он имеет много знакомых среди низшего офицерства. При надлежащем использовании и руководстве через Отто он, несомненно, может дать очень полезную военную информацию, а также и материал.
4. Ронин. Старый друг Отто. Я знаю его лично по Китаю, где работал вместе с ним. Он вращался, главным образом, в низших кругах ронинов в Северном Китае и Маньчжурии. Политически мало развитая авантюристическая натура с установившейся годами привязанностью и верностью к леворадикальному движению. Вернулся из Китая совсем недавно, хочет обосноваться на островах. Взят в обработку Джо для того, чтобы установить, насколько он испорчен или годен в результате своей цыганской жизни. Имеет также на островах хорошие связи к подпольному реакционному движению. Мог бы как специальный информатор по этому движению со временем принести пользу.
5. Осака бой. Молодой человек из Осака, друг Отто. Вполне склонен давать Отто все свои наблюдения из Осаки. Его возможности, однако, очень ограничены. Он может быть использован только как периодический информатор из Осаки, где мы до сих пор ничего другого не имеем. Теоретически очень хорошо развит — марксист.
