Ульф кивнул:
– Да, удалось. Мы примерно представляем себе, что там происходит. И, боюсь, в этом мало приятного.
– Я и не ожидал ничего приятного, – заметил комиссар.
Ульф понял, что неприятного разговора больше избегать не получится.
– Боюсь, ваша родня ведет себя не совсем… нормально, – начал он.
Комиссар нахмурился:
– В каком же это отношении?
– Патологическое поведение, – ответил Ульф. – Понимаете ли, причина всех неприятностей – а они оказались вполне реальны, – это он. Это он причиняет беспокойство, но, как мне кажется, он сам об этом не знает. На самом деле, это вопрос его здоровья.
Комиссар поднял руку:
– Погодите-ка, Ульф, погодите. Вы сказали «он». А это «она».
– Нет, – ответил Ульф. – Причина не в Аньел. Это он – Балтсер.
– Да-да, – отозвался комиссар. – Но я в родстве не с ним – а с ней. Она – моя кузина.
Ульф сглотнул:
– Она? Аньел?
– Да, – ответил комиссар, улыбаясь его недоумению. – Мне казалось, я вам объяснил: я в родстве с ней, а не с ним.
Ульф задумался. Внезапно стоявшая перед ним задача стала еще труднее. Теперь ему надо было как-то объяснить комиссару, что его кузина оказалась замешана в подозрительном – быть может, даже преступном – заговоре: заставить своего мужа отказаться от спа в пользу ее самой и ее любовника.
Он постарался сделать все, от него зависящее, и комиссар выслушал его с серьезным видом. Ульф закончил; они с Блумквистом ждали, что скажет комиссар. Тот молча поднялся с кресла, подошел к окну.
– Мне хотелось бы прояснить одну вещь, – сказал он. – Как именно вы узнали об отношениях моей кузины с другим мужчиной – с этим человеком из «Лиллебейка». Почему вы уверены, что они – любовники?
Не успел Ульф и рта раскрыть, как Блумквист выпалил:
– Мы видели их вместе. И на них не было одежды.
Комиссар выпучил глаза:
– Что ж, полагаю, этого более, чем достаточно.
– Вообще-то, – сказал Ульф. – Они лежали на…
Комиссар предупреждающе поднял руку:
– Ульф, прошу вас, избавьте меня от подробностей.
– Просто…
Но комиссар снова прервал его.
– Вы были со мной предельно откровенны, – сказал он. – И новости, которые вы мне сообщили, не слишком приятного свойства.
– Да, – согласился Ульф. – Не слишком.
Его совесть была чиста: он попытался описать комиссару ситуацию во всех подробностях, но тот сам его остановил.
– Так, значит, у нас на руках, – продолжил комиссар, – следующая ситуация: моя кузина ведет себя, мягко говоря, небезупречно, отчего страдает невинный человек. Вот что мы имеем в сухом остатке, не так ли?
– Да, – сказал Ульф. – Похоже на то. Мало того, этот невинный человек болен. Мне кажется, он нуждается в помощи.
– Конечно, нуждается, – отозвался комиссар. – И теперь мне надлежит что-то предпринять в отношении моей кузины.
Ульф опустил взгляд в пол:
– Это вам решать, сэр… Феликс.
– Да, – сказал комиссар. – Буду решать. И действовать соответственно.
Он пристально посмотрел на Ульфа.
– Для меня будет крайне неловко, если эта история выплывет наружу, – сказал он. – Журналисты будут в восторге. «Кузина комиссара полиции пытается отжать отель у вервольфа» – представляете себе заголовки?
– Да, – ответил Ульф. – Очень даже представляю.
– Так что вы меня очень обяжете, если – скажем так – никому не будет сказано об этом ни слова.
Ульф склонил голову:
– Мы умеем молчать, Феликс.
– Я в этом и не сомневаюсь, – ответил комиссар. Потом он повернулся к Блумквисту: – Насколько я понял, Блумквист, в прошлом вы просили перевести вас к следователям.
– Так точно, комиссар, – ответил Блумквист.
Комиссар задумчиво погладил подбородок.
– Дайте-ка подумать… Как насчет перевода в Отдел деликатных расследований, которым заведует господин Варг? Вам подходит?
– Очень даже подходит, – живо отозвался Блумквист. – А когда? Можно прямо с настоящего момента?
– Конечно, – сказал комиссар. – С настоящего момента. Прямо сейчас.
Ульф продолжал неподвижным взглядом смотреть в пол.
– Что же касается вас, Ульф, – продолжал комиссар. – Мы тут подумали продвинуть вас на пару ступенек вверх по лестнице. Должность будет та же – тот же кабинет и все остальное, но вам, конечно, повысят оклад.
Ульф поблагодарил его, но решил, что комиссар, может быть, не до конца осведомлен об их обстоятельствах.
– У нас в кабинете немного тесно, Феликс. Просто не представляю, куда нам посадить Блумквиста.
– Этажом ниже, – ответил комиссар. – Ему найдется местечко в бухгалтерии. Я тут недавно к вам заглядывал – места полно.
Это, по крайней мере, было некоторым облегчением. Повернувшись к Блумквисту, Ульф заставил себя улыбнуться.
– Добро пожаловать в команду, Блумквист, – сказал он.
Глава 15
Nihil Humanum Mihi Alienum Est
– Это очень странная история, доктор Свенссон, – сказал Ульф. – Вообще-то мне несколько неловко вам такое рассказывать.
Психотерапевт покачал головой.
– Прошу вас, об этом не беспокойтесь, – застенчиво ответил он. – Nihil humanum mihi alienum est, господин Варг. Ничто человеческое мне не чуждо. Другими словами, можно сказать: я всякого навидался.
– Я так и подумал, – сказал Ульф. – Нам обоим пришлось насмотреться – или, в вашем случае, наслушаться – такого, что привело бы большинство людей в шок. И все же…
– Уверяю вас, господин Варг – в человеке меня ничто больше не способно удивить. Ничто.
– Но то, что я вам расскажу, трудно себе даже вообразить.
– Неужели? Что ж, испытайте меня.
И Ульф, сидя в кабинете у доктора Свенссона, уже под конец консультации, начал рассказывать своему психотерапевту историю Балтсера. Он, конечно, не упомянул ни его настоящего имени, ни его отношения к комиссару; поскольку он дал слово, что не допустит огласки, детали пришлось опустить. Но комиссар ясно выразил пожелание узнать, можно ли что-то сделать для Балтсера, и если да, то как именно это можно устроить. С точки зрения Ульфа, разрешение комиссара вполне оправдывало этот разговор.
– Видите ли, я познакомился с одним человеком, – начал Ульф. – Который в некоторых отношениях напоминал волка. Волосатые руки, лицо – такие вещи.
