– Господа, но мне надо закончить интервью с мистером Пакером, – просяще сказал джентльмен.
– А, так вы из этих… из репортеров…
– Да, я представляю газету «Ивнинг Ньюс».
– Он уже все рассказал вам?
– О, еще ничего! – воскликнул джентльмен.
– Ваша газета наняла нас для расследования. Так что для быстроты дела мы сами расскажем вам то, что нам удалось у него узнать, – предложил Легран. – За пятнадцать минут до полуночи женщина с белым цветком, приколотым к темному жакету, подошла к его лавке в сопровождении крепкого мужчины, по виду чиновника, примерно пяти футов семи дюймов ростом, в широкополой шляпе, темной одежде и с резкими манерами. Этот человек купил полфунта черного винограда, который он и женщина ели, когда стояли напротив лавки под дождем примерно полчаса. Потом они пошли по улице и он взглянул на клуб, из которого можно было услышать совместное пение господ социалистов. Мне очень жаль, сэр, но остальное вам придется придумать самому. Кэбмен, мы будем ждать вас здесь в четыре пополудни. Мистер Пакер, вас давно уже заждались в морге.
Пакер вздохнул, поняв, что не все, что он мог еще сказать о своем отношении к политике в Индии и Египте, к королеве и к реформе местного самоуправления, теперь попадет в печать, надел куртку и вышел из лавки к детективам, на ходу отвечая на последние вопросы репортера.
На этот раз Пакер чувствовал себя в морге значительно уверенней и долго смотрел в лицо покойной, которое, к счастью, не было изуродовано и потому было не страшнее, чем у посетителей пивной по соседству с его лавкой.
– Да, это она, – сказал он наконец, упиваясь собственными словами, так весомо раздававшимися в тишине покойницкой. – Это она покупала у меня виноград. Самый дешевый виноград в Ист-Энде. Шесть пенсов за фунт.
Пакер не подвел сыщиков и потому они возвращались обратно на Бернер-стрит довольные и вдохновленные успехом. Когда они уже подходили к лавке, Пакер вдруг засуетился.
– Там сержант Уайт, – сказал он, кивнув головой вперед, где навстречу шел человек в штатском. – Я пошел.
Он попытался ускользнуть к себе в лавку, но Батчелор придержал его за рукав.
– Детектив-сержант Уайт из отдела уголовных расследований Эйч-дивизиона, – представился человек в штатском. – Инспектор Абберлайн послал меня взять повторные показания у мистера Пакера и отвести его в морг для опознания тела.
– Он только что из морга, – Легран помахал рукой подъезжающему кэбу. – Садитесь, мистер Пакер.
– И что? – спросил сержант.
– Он подтвердил, что эта та самая женщина. Мистер Пакер, залезайте же.
– Джентльмены, я вынужден вас огорчить, – твердо сказал Уайт. – Мне нужно задать мистеру Пакеру несколько вопросов, и пока я это не сделаю, он никуда не поедет.
– Увы, сэр. Сейчас четыре часа, а в половине пятого у нас назначена встреча с комиссаром Уорреном, – Батчелор взял Пакера за ремень штанов и вставил в кэб.
Следом втиснулись оба сыщика.
– Пакер, скажи мне, ты знаешь что-нибудь о Тамулти? – спросил Уайт, хватая лавочника за штанину.
– Он же все время продавал непристойные картинки мальчишкам у школы.
– Все, все, сержант, нам надо ехать, нас ждет комиссар! – Легран разжал пальцы Уайта и высвободил штанину.
– Вот проклятье! – выругался сержант. – Пакер! Ты сволочь! Я же лично допрашивал тебя в утро убийства и ты мне ничего не сказал! Ты уверен, что правильно опознал тело?
– Я полагаю, что именно она купила немного винограда в моей лавке около двенадцати часов в субботу, – важно ответил Пакер, которому жуткая теснота в кэбе не помешала осознать всю важность предстоящего ему визита. Кэб укатил, а сержант Уайт еще долго стоял посреди улицы, зло глядя вслед уезжавшему экипажу.
По дороге в Центральное управление Легран проинструктировал Пакера, как тому надо будет вести себя в кабинете у комиссара.
– Ты должен говорить четко и уверенно, не путаясь во времени и в прочих своих показаниях, – сказал он. – Тебе нельзя заикаться и бледнеть. Пусть комиссар убедится, что ты не врешь и все, что сказано тобою – сущая правда. Уж тогда-то вся Столичная полиция получит нагоняй за свою нерасторопность и нерадивость, а благодаря прессе за твоим виноградом станут приезжать не только из Западного Лондона, но и из Восточной Индии.
Вскоре они уже входили в старое двухэтажное здание на Уайтхолл-плейс, где и находилась штаб-квартира Столичной полиции – Скотланд-Ярд. Легран отдал дежурному офицеру свою карточку и тот, справившись в большой домовой книге и сверив записанную в ней фамилию с фамилией на карточке, вызвал сержанта и велел отвести посетителей к комиссару. Они пошли вверх по лестнице, заваленной бесчисленными связками книг. Сквозь открытую на чердак дверь, где возились двое полицейских чиновников, были видны нагромождения кип одежды, седел и конской упряжи, одеял и всякого рода хлама. Пакер вертел во все стороны головой, но то, что ему приходилось видеть, к его огорчению, не вызвало в нем никакого благоговения, а было похоже на несколько необычную своими размерами лавку старьевщика в Ист-Энде.
Его утешило то, что кабинет, где находился комиссар Столичной полиции, все же выглядел вполне достойно. Сам Уоррен, в черной с иголочки форме без знаков различия, но с орденской планкой, на которой можно было различить ленточки всех трех степеней ордена Св. Михаила и Георгия за службу в колониях, а также с нашивкой за ранение, сидел за большим столом, на котором громоздились папки с бумагами.
– Садитесь, джентльмены, – Уоррен указал рукой на кресла напротив. – Итак, это и есть тот самый Пакер?
– Да, сэр, тот самый, – ответил Легран.
– Если вы позволите, я лично допрошу его. Дело слишком важное для престижа полиции. Мистер Пакер, садитесь ближе к столу, – Уоррен достал из стола бумагу, насадил на нос овальные очки и взялся за перо. – Мэттью Пакер – так?
– Да.
– Ваше занятие?
– Я держу небольшой магазинчик на Бернер-стрит.
– А причем тут виноград? – голос Уоррена навевал мысли о плаце перед казармой и Пакер сробел. Недавнее величие продавца фруктов как-то сразу померкло и он объяснил комиссару придушенным голосом, опустив глаза долу:
– Я выставляю немного винограда в окне, сэр, белого и черного.
– Расскажите, что произошло в ночь убийства.
– В субботу ночью около одиннадцати пополудни молодой человек лет двадцати пяти-тридцати, около пяти футов семи дюймов в длинном черном пальто на пуговицах и в мягкой фетровой шляпе…
– Это было что-то вроде охотничьей шляпы?
– Возможно, сэр, я на охоте никогда не бывал. Я продаю виноград – черный и белый, самый дешевый виноград в Ист-Энде, шесть пенсов за фунт…
Уоррен поставил точку и поднял глаза на Пакера:
– Дальше!
