– Получится, получится! Вспомни о своем купании в Серпентайне. Ну, вот видишь!
Глава 71
19 октября, в пятницу
В газетах как всегда не было ничего утешительного. Опять начались находки человеческих конечностей. Вчера рабочие нашли на месте Скотланд-Ярда человеческую ногу и весь вечер констебли с двумя инспекторами и одной из собак мистера Брафа перелопачивали землю, но так больше ничего и не нашли. Эти находки, отвлекавшие от Потрошителя внимание, очень не нравились Фаберовскому и он решил, что отныне заведет особый конверт, в который будет складывать заметки на эту тему. Но одно сообщение особенно взволновало его – о странной посылке, полученной мистером Ласком, как предполагали, от самого убийцы.
Последние несколько недель мистер Ласк покидал «Корону» только на ночь, особенно с тех пор, как его по трактирам стала разыскивать какая-то грубая и неприятная личность. Такому поведению Ласка было несколько причин и первой была необходимость под благовидным и одобряемым местным обществом предлогом убежать от собственного семейства, где семеро детей, свалившиеся на его плечи после смерти жены, наводили на него черную меланхолию и пробуждали мысли, недостойные истинного христианина и светлых идей масонского братства, в Дорической ложе которого он имел честь состоять. Поэтому мистер Ласк с удовольствием участвовал в заседаниях Уайтчеплского комитета бдительности и дежурил в трактире, чтобы собирать информацию от местных жителей. Появление в Уайтчепле Джека Потрошителя было для него спасением, а охота на него и написание писем в разные высокие инстанции становилось смыслом жизни, вытесняя даже его профессиональные интересы в сфере реконструкции мюзик-холлов.
Второй причиной был страх. Мистер Ласк до смерти боялся неизвестного убийцу и полагал, что только здесь, в «Короне», среди людей, он находится в относительной безопасности. Однако когда к нему долго никто не подходил, чтобы рассказать о соседе, поздно вернувшемся домой, или приятеле, странно посматривающем при встрече на проходящих мимо женщин, страх обуревал его и он был рад любому, кто готов был поговорить с ним.
– Вы знаете, что три дня назад, во вторник, мне по почте доставили посылку: почку в картонной коробке? – сказал Ласк, узнав человека, который посоветовал нанять частных сыщиков.
Появление Фаберовского в «Короне», пусть даже с перевязанным глазом, стало для него настоящим праздником.
– Я только что прочитал об этом в газете. Что это была за коробка?
– Обыкновенная такая трехдюймовая квадратная картонная коробка, завернутая в коричневую бумагу. Штемпель трудно разобрать, но похоже на «Лондон Восточный». А в коробке находилась почка.
Лицо Ласка скривилось от отвращения при воспоминании о том мгновении, когда он развернул бумагу и обнаружил в коробке такую гадость.
– Я решил, что это мистификация и почка, скорее всего, собачья, тем более что к посылке прилагалось какое-то дурацкое безграмотное письмо. Эти каракули едва можно разобрать.
– И он действительно решил, что его кто-то разыгрывает! – с иронией сказал казначей Комитета бдительности мистер Ааронс, сидевший тут же. – Хотя сперва голосил, словно шофар в дни покаяния перед Йом-Киппуром
[17]. Можно подумать, что он совсем забыл, как недавно какой-то бородач разыскивал его по трактирам, а затем торчал напротив его дома, так что пришлось для охраны обратиться в полицию.
– Разве такую харю позабудешь! – воскликнул Ласк.
– Вы представляете: я едва убедил его передать почку для медицинского осмотра! – всплеснул руками Ааронс.
– И что же показал осмотр? – спросил Фаберовский, на месте которого и более глупый человек сумел бы сопоставить исчезновение почки из тела убитой на Майтр-сквер с получением почки мистером Ласком.
– Доктора Уайлз объявил ее человеческой и сохраненной в винном спирте, – сообщил казначей, – а потом отнес куратору Музея патологии. Когда ассистент вернул орган нам, то сказал, что это была часть левой почки женщины, привыкшей к пьянству.
– С его слов газеты написали, будто бы куратор Патологического музея сказал, что это была «проджиненная» почка сорокапятилетней женщины, – сообщил Ласк. – С хроническим нефритом. А изъята она из тела в предыдущие три недели.
– Сам же куратор утверждает, – Ааронс поднял вверх скрюченный палец, испачканный штемпельной краской, – что он говорил только о том, что эта почка человеческая и сохранена в винном спирте; все остальное добавлено другими.
– Нашей прессе совершенно нельзя верить, – скорбно посетовал Ласк. – Патологоанатом Сити вынужден был особо указать газетам, что возраст и пол владельца почки не может быть определен в отсутствии остального тела, и что джин не оставляет следов в тканях. Он говорит, что почка, которая осталась в теле Эддоуз, совершенно здорова, а то, что посланную мне почку хранили в винном спирте, указывает на ее происхождение из больницы либо анатомического театра. Он считает это шуткой студентов.
– Не хотел бы я оказаться на месте детективов из Сити, которым приходиться разбираться в этом деле, когда даже врачи не могут прийти к единодушному мнению, – сказал Фаберовский. – Кстати, вы показывали почку полиции?
– А то нет! – воскликнул Ааронс. – Майор Смит специально ездил в Лондонский госпиталь показывать эту злосчастную почку старшему хирургу, и тот высказал мнение, что почка не была насыщена жидкостью, как должно было бы быть, если она находилась в теле, переданном в больницу для вскрытия. В Лондонском госпитале считают, что почка имела симптомы хронического нефрита и что длина почечной артерии такова, как и должно было ожидать из длины почечной артерии, оставшейся в теле Эддоуз.
– Значит, все-таки тот, кто отправил вам почку, и есть настоящий убийца, коли она была изъята из тела жертвы с Майтр-сквер? – спросил Фаберовский и увидел, как посерело от страха лицо Ласка. – А что говорят в Скотланд-Ярде?
– Они отослали нас к детективам на Леман-стрит, – сказал Ааронс. – Сержант Тик записал заявление мистера Ласка оставил у себя и коробку, и ее содержание для дальнейших исследований. Вот и все.
Ласк облизнул пересохшие губы.
– Еще до получения этой посылки мне пришла открытка, в которой было написано: «Говорят Босс, ты редко кажешься испуганным». Он, видите ли, решил меня испугать! Послать коробку с «игрушками»! И еще угрожает! «Надеюсь увидеть тебя, когда я не так сильно буду спешить». Послушайте, мистер, ваши сыщики не смогли найти Потрошителя. Но, может быть, они возьмутся охранять меня и мою семью?
– Нет, мистер Ласк, я разочаровался в них, – ответил Фаберовский. – Если вы посмотрите в окно, то увидите одного из них, мистера Батчелора, на козлах моего экипажа. Там ему самое место. Полагаю, что каждый из нас сам должен защищать себя и свою семью.
