– Надеюсь, ты многому научился.
– Я научился не надевать белое на казнь, – Пепел вытер руки о рубашку – они оставили красные следы. – Полезный опыт.
– Когда в нашем распоряжении будут Орудия Смерти, ты увидишь еще немало казней, – усмехнулся Себастьян и снова возвысил голос. – Время пировать!
Клич прогремел по всему пляжу. В голове у Джулиана поднялся беззвучный вопль, отчаянно ищущий путь наружу, отражение того же крика он увидел в глазах у Эммы.
Она схватила его за руку так, что едва не размозжила пальцы.
– Нужно выбираться отсюда!
Слова наступали друг другу на пятки, Джулиан даже не успел согласиться. Вампиры сомкнулись вокруг тела Маризы, а они двое, пригибаясь, помчались к обрыву. Ночь наполнилась воплями, криками и медным запахом крови.
– Нет, нет, нет… – бормотала Эмма, едва дыша.
Она подбежала к шаткой деревянной лестнице и полезла вверх. Джулиан не отставал, стараясь не оглядываться.
Лестница ходила ходуном, но выдержала. Эмма выскочила наверх, пропала из виду. И вдруг закричала.
У Джулиана в глазах потемнело. Он не помнил, как одолел последний десяток ступенек, – просто вдруг оказался наверху. Знакомое шоссе, ряды машин, песок и трава под ногами – и Эмма в захвате у высокого рыжего парня, увидев которого Джулиан почувствовал себя так, будто получил удар под дых.
– Кэмерон? – пробормотал он. – Кэмерон Эшдаун?
На вид ему было лет девятнадцать или двадцать, густые рыжие волосы подстрижены коротко, по-военному. Тонкий, как кнут, в коричневой футболке и камуфляжных штанах, с портупеей через торс. В портупее был пистолет.
– Вы вместе, – с отвращением процедил он. – Надо было догадаться.
– Отпусти ее, ты, помраченный, кусок де… – Джулиан грозно шагнул вперед.
Кэмерон вытаращил глаза в комическом изумлении, Эмма воспользовалась его замешательством, пнула ногой назад, извернулась и еще несколько раз ударила его в бок. Он задохнулся, она отпрянула, но в руке Кэмерона уже был пистолет.
Вообще-то Охотники огнестрельным оружием не пользовались, но, судя по всему, этот Кэмерон Эшдаун был с ним хорошо знаком.
Если он выстрелит, подумал Джулиан, будет время броситься наперерез и заслонить Эмму. И неважно, что пуля попадет в него… хотя мысль о том, что придется оставить Эмму тут одну, совершенно невыносима.
– Ливия! – крикнул Кэмерон. – Ты точно захочешь это увидеть!
Джулиан похолодел.
Наверное, он еще дышал… должен был, по крайней мере, потому что иначе он бы умер, но он этого не чувствовал… ни движения воздуха в легких, ни тока крови в жилах, ни биения сердца. Он только видел ее – девушку, показавшуюся между двух машин на парковке. Она небрежно шагала к ним; длинные черные блэкторновские волосы развевал морской ветер.
Ливви.
Ей было лет семнадцать. Черные кожаные штаны с патронташем на талии и дырявая серая майка поверх футболки в сеточку, плюс ботинки на толстенной подошве и с десятком пряжек. Холщовые наручи удерживали арсенал коротких метательных ножей. Шрам – и не один – бежал по лицу от левого виска, через глазницу и до середины щеки. В руках у Ливви был дробовик, который она на ходу вскинула легким движением и наставила прямиком на Джулиана.
– Это они, – сообщил Кэмерон. – Понятия не имею, что они тут делают, так далеко от остальных помраченных.
– Да кому какая разница, – бросила Ливви. – Пристрелить их и дело с концом. Еще спасибо скажут, если у них душа осталась.
Джулиан поднял руки – неистовая, головокружительная радость боролась в его душе с паникой.
– Ливви, это же мы…
– Даже не начинай! – рявкнула она и передернула затвор. – Я бы посоветовала вам молиться, да только Ангел мертв.
– Слушай… – начала Эмма, и Ливви перевела прицел на нее.
Джулиан рванулся вперед, но тут Кэмерон, о котором они совсем забыли, воскликнул:
– Стой!
Ливви замерла.
– Лучше не останавливай меня, Кэм.
– Посмотри на его воротник, – Кэмерон ткнул пальцем в Джулиана, потом нетерпеливо помотал головой. – Покажи ей!
– Твоя руна! – прошептала Эмма и Джулиан, до которого, наконец, дошло, оттянул вырез и показал Ливви руну на груди.
Его непостоянные руны – Ночное зрение, Невидимость, Верный удар – поблекли, стали серыми, как только они переступили границу страны фэйри, но руна парабатая чернела ясно и четко.
Ливви вытаращила глаза.
– Помраченные не могут носить нефилимские руны, – сказал Джулиан. – Ты сама это знаешь.
– Ты думаешь, мы – Эмма и Джулиан в помраченной версии, – быстро сказала Эмма. – Но мы их только что видели внизу, на пляже. Я серьезно! Посмотри!
– Кэмерон, посмотри, – тень сомнения пробежала по лицу Ливви.
Кэмерон подошел к краю обрыва, вынул бинокль и стал обшаривать пляж. Джулиан задержал дыхание. И Эмма тоже.
– Точно. Они там, – сказал Кэмерон после долгой паузы. – Опять целуются. Свиньи.
– Они и до помрачения все время этим занимались. Кое-что никогда не меняется, – покачала головой Ливви.
Эмма подняла левую руку и показала руну Видения.
– Мы – Сумеречные охотники. Мы знаем тебя, Ливви, и любим…
– Стоп! – сердито оборвала ее та. – Отлично, может, вы и не помраченные, но все равно еще можете оказаться демонами-оборотнями…
– Это ангельские руны, – сказал Джулиан. – Мы не демоны.
– Тогда кто вы такие?! – крикнула Ливви, и в ее голосе было такое отчаяние, такое одиночество, темное и бездонное, как колодец. – Кем мне вас считать, скажите на милость?
– Это все еще мы, – сказала Эмма. – Эмма и Джулиан. Мы из другого мира. В котором не правит Себастьян, и есть руны.
Ливви непонимающе посмотрела на нее.
– Лив, – Кэмерон опустил бинокль. – Вечеринка на берегу закончилась. Они в любую минуту могут полезть наверх. Что будем делать?
Ливви замялась, но лишь на секунду: такой роскоши, как много времени на решение, эта версия его сестры явно не могла себе позволить.
– Отведем их в Брэдбери. Может, Диана уже вернулась. Она многое повидала – может, разберется и с этим.
– Диана? Диана Рейберн? – с облегчением воскликнула Эмма. – Да, скорее ведите нас к Диане, прошу вас!
Кэмерон и Ливви переглянулись – кажется, они уже совершенно отказались понимать происходящее.
– Так, хорошо, – сказала наконец Ливви и махнула рукой на черный джип с тонированными стеклами, припаркованный на обочине шоссе. – Залезайте в машину, оба. На заднее сиденье. И даже не думайте откалывать номера – голову снесу.
