– Тесса? – удивилась Эмма.
– Тесса, привет! – сказала Кристина. – Катарина с тобой?
Тесса попыталась улыбнуться, но у нее не получилось.
– Вчера ночью Катарина заснула. Разбудить ее мы не смогли. Она… очень больна.
Эмма не сводила с нее глаз: Тесса выглядела совсем другой. Не старше, не моложе, но… гораздо более живой. У Тессы из Туле́ все эмоции были приглушенными, не живыми, как будто она давно отвыкла что-либо чувствовать.
А эта Тесса, вспомнила Эмма, к тому же беременна. Пока этого не видно, но руку на животе она уже держала – характерным защищающим жестом.
– Прежде чем впасть в забытье, Катарина сказала, что Кристина, по-видимому, права насчет гнили. У нас тут есть несколько образцов, мы их изучаем, но, боюсь, не успеем спасти ни ее, ни Магнуса… И многих других тоже.
Ее глаза наполнились слезами.
– Возможно, у нас есть решение, – поспешно вмешалась Эмма и все рассказала, завершив рассказ встречей с той, другой Тессой в пещере.
Все остальное сейчас отношения к делу не имело.
– Это я тебе сказала? – изумилась Тесса. – Я из другого мира?
– Да, хотя в это сложно поверить. Ты жила в той большой пещере – на пляже с лестницей, помнишь? И с тобой был Чёрч.
– Звучит логично, – Тесса все равно казалась немного растерянной. – Так, и какой у нас план? Я могу помочь, хотя присоединиться ко мне сейчас смогут немногие чародеи…
– Все в порядке, – заверила ее Кристина. – Пойдут Джейс и Клэри.
– Но это очень опасно, – нахмурилась Тесса.
– Алина вычислила время, когда на озере Лин не должно быть охраны. Они выйдут завтра на рассвете.
– Там где нефилимы, всегда опасность. Слушай, я могу поговорить с Эммой наедине?
– Конечно.
Кристина удивилась, но спрыгнула со стола и, дружески пихнув Эмму в плечо, направилась к двери.
Эмма осталась наедине с не слишком четкой, но очень решительной с виду колдуньей.
– Эмма, – сказала Тесса, как только за Кристиной захлопнулась дверь, – мне нужно поговорить с тобой о Ките Эрондейле.
Кит пробирался через пески. Кроссовки уже намокли – волна не раз и не два успела захватить его врасплох.
Впервые он был на пляже без Тая, и чувствовал себя почти виноватым за это, хотя когда он сказал, что пойдет гулять, Тай едва кивнул и сказал: о’кей, увидимся позже. Кит знал, что Тай хочет поговорить с Джулианом, и не хотел мешать.
Там, где море встречается с землей, всегда возникает ощущение покоя, отдохновения. Давным-давно, еще на Сумеречном базаре, Кит узнал, что бывают такие места между мирами, где хорошо заниматься определенными видами магии. Середина моста, пещеры (между землей и подземным миром), границы между Благим и Неблагим Дворами. Ну, и сам Сумеречный базар, конечно – между Нижним Миром и миром обычных людей.
Вот и линия прибоя была таким местом, и здесь он чувствовал себя дома. Кто-то когда-то пел ему старую песню – возможно, это было отец, хотя Кит почему-то помнил женский голос.
Скажи, пусть купит мне акр земли —
Петрушка, шалфей, розмарин и тимьян —
Меж вод соленых, песков земных —
И станет моей настоящей любовью.
– Это и правда очень старая песня, – сказал кто-то. Кит чуть не упал со скалы, на которую так упорно лез. В синем небе плыли белые облачка, а на утесе стоял Тень в потрепанном синем костюме с кружевным воротником и манжетами. Его зеленая кожа выглядела на этом фоне довольно странно. – Откуда ты ее знаешь?
Кит, который даже не заметил, что мурлыкает мелодию, пожал плечами. Тень на сей раз был без капюшона. Его зеленое лицо оказалось морщинистым и добродушным, а волосы – кудрявыми и белыми. По бокам головы небольшие рога закручивались внутрь, как морские раковины. Сегодня он был… немного странный.
– Слышал на Базаре.
– И что же ты здесь делаешь без своей верной тени?
– Тай не моя тень, – сердито отрезал Кит.
– Ах, прости. Ну, значит, ты – его тень, – однако взгляд Тени был совершенно серьезен. – Ты пришел рассказать о том, как продвигается ваш глупый план поднять его сестрицу из мертвых?
Кит пришел совершенно не за этим, но не успел и оглянуться, как уже рассказывал Тени о возвращении Эммы и Джулиана (хотя о Туле́ благоразумно не упомянул) и как они с Таем несколько раз ходили на Сумеречный базар, но в воцарившемся в Институте хаосе никто этого не заметил. Джулиан, обычно самый зоркий старший брат на свете, до сих пор не пришел в себя и был какой-то подавленный.
– Вы справляетесь лучше, чем я думал, – неохотно сказал Тень, глядя в море. – Тем не менее, пока вы сделали самое простое – дальше будет труднее. Вы еще не все собрали.
– Звучит так, будто ты желаешь нам провала.
– Разумеется, желаю! – рявкнул Тень. – Нечего вам возиться с некромантией! Никому еще добра с этого не было! Никакого!
Кит попятился, и его пятки накрыло волной.
– Тогда почему ты нам помогаешь?
– У того, что я здесь, есть своя причина. Да, Гипатия передала мне весточку от Тиберия, но я все равно собирался в пещеру – чтобы приглядывать за тобой.
– А за мной-то зачем?
– Затем. Ты что, правда думал, что я слоняюсь вокруг и помогаю с вашей долбаной некромантией только чтобы услужить Гипатии? Мы с ней не такие друзья. Джем просил меня присмотреть за тобой. Долги Карстерсов Эрондейлам и все такое прочее. Сам знаешь.
Идея, что кто-то будет защищать его только из-за фамилии, всегда казалась Киту дикой.
– Это я еще могу понять, но почему ты с заклинанием помогаешь?
– Потому что пообещал вас оберегать, и буду! Твой Тай еще тот упрямец, как все Блэкторны, но ты даже хуже. Если вам не помогу я, вы найдете еще какого-нибудь колдуна, которому будет наплевать, останетесь вы в живых или нет. И нет, я никому о ваших планах не рассказывал.
– Многие маги больны. – Тут Кит наконец сообразил, что ему казалось странным в Тени: тот выглядел совершенно здоровым.
– Я тоже могу свалиться, но нечистоплотные пользователи магии будут всегда, и им… Мальчик, ты вообще здесь? Чем занята твоя голова?
– Она думает, что ты вряд ли знаешь, что в Институте нашли лекарство от чародейской болезни.
Кажется, ему впервые в жизни удалось очень удивить колдуна.
– Нефилимы? Нашли лекарство от чародейской болезни?
Когда-то его тоже очень неудачно познакомили с идеей, что в мире существуют Сумеречные охотники. Не люди, нет – армия злобных и уж-точно-святее-чем-ты истинных верующих. Как будто все там были вроде Горация Диарборна, и не было никого, похожего на Джулиана Блэкторна или Кристину Розалес. Или на Алека Лайтвуда со стаканом воды и соломинкой – чтобы его больной бойфренд-маг мог попить.
