Диего молча смотрел на него. Просить стражу о помощи он уже перестал. Если им хватает совести смотреть, как умирает Хайме, нет смысла просить их. От этого брату будет только хуже.
Ануш встал на колени, поставил поднос на землю. На нем был мундир Гвардии Совета, его волосы были всклокочены, глаза красные…
– Хайме слишком плохо, чтобы есть, – Диего пришлось сначала прочистить горло. – Ему нужны фрукты, сок… и что-нибудь калорийное.
Ануш как-то странно замялся, и в душе Диего вспыхнула искра надежда. Но тот только молча пропихнул поднос с едой через отверстие в нижней части двери.
– Думаю, это он съесть захочет.
Он поднялся и поспешил прочь, громко захлопнув за собой дверь. Одной рукой придерживая Хайме, Диего другой подтянул к себе поднос – и остолбенел. Рядом с обычной миской баланды… лежали стило и записка. Диего схватил их дрожащей рукой.
– Ты один был добр ко мне в Схоломанте. Я ухожу из Гвардии и покидаю Идрис. Говорят, где-то есть Сопротивление – я намерен его найти. Позаботься о брате.
– Это еще что такое?
Тай шел по тропинке к шоссе, светя себе колдовским камнем. Свет лился вперед, сам Тай оставался в тени, но даже отсюда Кит мог разглядеть какое-то маленькое существо у него на плече.
– Древесная крыса.
Колдовской свет погас. Тай вышел на шоссе. Он был весь в черном, только на шее поблескивал кулон Ливви.
Кит, отнюдь не фанат крыс, с подозрением поглядел на зверька. Впрочем, на обычную крысу тот был не похож: ушки закругленные, мордочка и хвост мохнатые. Кажется, он грыз очищенный от скорлупы орех.
– Они совсем безвредные, – сказал Тай. – Любят собирать всякие штуки для своих гнезд. Пробки тащат, листья. Желуди.
Крыса доела орех и вопросительно уставилась на Тая.
– У меня больше нет, – сказал тот, снял зверька с плеча и опустил на землю.
Крыса преспокойно потрусила в кусты на обочине.
– Итак, – Тай отряхнул руки. – Не произвести ли нам инвентаризацию?
Кит снова почувствовал тревогу. Где носит Дрю? И что намерен делать Тень? Если колдун собирается остановить Тая, он, наверное, будет ждать до самой последней минуты.
– Ладно, – Кит вытащил список ингредиентов из кармана. – Благовоние из сердца вулкана.
– Добыли на рынке. Есть.
– Мел из костей жертвы убийства.
– Есть.
– Кровь, волосы и кости возвращаемого лица, – сдавленным голосом прочитал Кит.
Бледное лицо Тая плыло во тьме, как полумесяц.
– У меня есть прядь ее волос и молочный зуб.
– А кровь? – Кит скрипнул зубами.
Было совершенно ужасно говорить так о Ливви… словно она была куклой, а не живым, дышащим человеком.
Тай потрогал медальон на шее – все еще со следами ржавчины.
– Кровь.
Кит с трудом издал некий одобрительный звук. Горло у него перехватило.
– Мирра, выращенная фэйри…
Хрустнула ветка. Мальчики подскочили, Тай схватился за что-то на поясе, Кит едва успел положить ему руку на локоть. Из темноты к ним шагнула Друзилла.
– Ку-ку, это всего лишь я, – она подняла руки вверх.
– Ты что здесь делаешь? – Тай чуть не задохнулся от ярости.
– Смотрела в окно и увидела, как ты идешь к шоссе. Хотела убедиться, что все в порядке.
Она и правда хорошо врет, подумал Кит. Лицо открытое, взгляд честный, голос ровный. Его отец медаль бы ей выдал за такой спектакль.
– Почему вы говорите про фэйри и мирру, и все такое? – поинтересовалась она. – Заклинание собираете?
Тай поморщился. Чувство вины хлестнуло Кита, как плетью. Таю, в отличие от нее, вранье давалось с трудом, и внезапные помехи плану сразу выводили его из равновесия.
– Иди домой, Дрю!
– Еще чего! Ты меня не заставишь, – сестра сердито на него посмотрела.
«Интересно, она до сих пор играет?» – подумал Кит.
– Если ты меня прогонишь, я всем расскажу, что вы затеяли какое-то колдовство с мелом из костей мертвеца!
Тай вспыхнул. Кит схватил его за рукав и зашептал на ухо:
– Лучше пусть идет с нами. Если не возьмем ее, и она нас заложит, нас поймают. И мы подведем Тень!
– Но нельзя же ей…
– Пусть подождет снаружи пещеры.
Это все равно придется сделать: первые же слова Тени разрушат все нагромождения полуправды, которые Кит успел скормить Дрю.
– Ну, хорошо.
– Йу-ху! – Дрю захлопала в ладоши.
Они вместе перешли шоссе. На песке Дрю сняла кеды. Стояла тихая ночь, ветерок щекотал кожу, океан мерно дышал, гоня на пляж волну. От всей этой красоты Киту стало немножко больно – и обидно на отца, за то что никогда его сюда не приводил. Вот и еще одна истина, которую от тебя скрыли: твой город ужасно красив.
И не только он. Тай шел по самой кромке моря, сунув руки в карманы. Ветер ерошил его волосы, и отдельные пряди льнули к скулам, будто мазки темной краски. Он намеренно игнорировал Друзиллу, которая играла в салки с волнами – носилась взад и вперед по пляжу с развевающимися волосами. Ее закатанные джинсы уже намокли от соленой воды. Она перехватила взгляд Кита и заговорщически подмигнула: мы вместе помогаем Таю.
Оставалось надеяться, что так и есть. Когда они добрались до пещеры, у него даже живот разболелся. У темной дыры в отвесном каменном обрыве Тай обернулся и покачал головой.
– Ты с нами не пойдешь.
Дрю открыла рот, собираясь протестовать, но Кит значительно посмотрел на нее.
– Действительно, лучше подожди снаружи, – он умудрился поставить ударение на каждом слове, чтобы она уж точно поняла, как это важно.
С безутешным видом она уселась на песок.
– Ну и идите. Ладно. Отлично.
Тай нырнул в темноту. Кит, бросив на нее извиняющийся взгляд, уже собирался последовать за ним, когда Тай внезапно показался снова – со злобным комом серого пуха в руках.
– Чёрч! – Дрю сразу заулыбалась.
– Вот и пусть составит тебе компанию, – Тай водрузил кота ей на колени.
Дрю устремила на него благодарный взгляд, но он уже исчез в пещере. Кит отправился следом, гадая, замечает ли Тай, как сестра смотрит на него снизу вверх. Если бы у него, Кита, был младший брат, который смотрел бы на него с таким обожанием, он бы целый день делал все, чтобы поразить его воображение.
Но Тай совершенно другой человек.
В тоннеле слышалась какая-то царапающая, скрипучая музыка – как будто песню загружали, загружали, но недозагрузили. В главном зале они обнаружили Тень: он медленно кружился под унылые звуки, доносившиеся из трубы граммофона.
