Это была чистая правда. Да, Эмма знала. Руны парабатаев не было в Серой книге. Но не было там и руны Альянса, которую создала Клэри, а эта руна считалась абсолютно благой.
Королева, как всегда, поворачивала правду тем боком, какой был выгоден ей. Глаза ее были словно осколки голубого льда.
– Я вижу, ты не понимаешь, – бросила она. – Но поймешь.
Не успела Эмма возразить, как Нене взяла ее за руку.
– Идем, – тихонько сказала она. – Пока Ее Величество еще в хорошем настроении.
Она украдкой посмотрела на Джулиана. Тот стоял, где был: спина напряжена и пряма, твердый взгляд устремлен на Королеву. Надо же что-то сказать! Возразить, предупредить его, чтобы не слушал лживых речей Королевы, напомнить, что нельзя – нечем! – оправдать разрушение всех парабатайских уз на этом свете… что бы и кто бы ни стоял на карте.
Даже если это их обоих освободит. Если вернет ей обратно Джулиана…
Она не смогла выдавить ни слова. И молча покинула королевские палаты следом за Нене.
10. Меж капищ
При виде Сумеречного базара в груди у Кита что-то затрепетало. Стояла обычная лос-анджелесская ночь: как только село солнце, похолодало; холодный ветер помчался через пустырь, где находился Базар; закачались, зазвенели десятки колокольчиков на углах палаток под белыми тентами.
Сидя на заднем сиденье «Убера», Тай ерзал от предвкушения и волнения, и справлялся с ними как умел: закатал Киту рукав и начертал на голой коже несколько рун. Теперь их было три: Ночное видение, Проворство и еще одна под названием Талант – Тай сказал, она сделает речь носителя более убедительной. Они вышли на Кендалл. Они стояли вдвоем на самой границе Базара, одетые как можно более заурядно – джинсы, худи на молнии, байкерские ботинки.
Но все равно в Тае с первого взгляда узнавался Сумеречный охотник. Он держался как Охотник – шел как Охотник, выглядел, как Охотник, тем более что на детской коже запястий и шеи виднелись руны. А еще синяки – каких ни один обычный мальчишка в жизни не заработает, если только не посещает подпольный бойцовский клуб.
Но и это было бы неважно, даже если бы он их прикрыл. Ангельское наследие у этого племени разве что сквозь поры не сочилось. Кит уже начал думать, не разит ли и от него Охотником.
– Не вижу никаких ворот, – Тай повертел головой.
– Врата, они… метафизические. Не совсем реальные, – постарался объяснить Кит.
Они зашагали к той части Базара, где торговали зельями и амулетами. В киоске, увитом ползучими розами – алыми, розовыми, белыми, – продавались любовные талисманы. В палатке под бело-зеленым навесом предлагали удачу и добрую судьбу, а в жемчужно-сером шатре, за тюлевыми занавесками, сулившими тайну и приватное обслуживание, – и более опасными вещами. Некромантия и магия смерти на Базаре были строго запрещены, но за соблюдением правил никто особенно не следил.
Молодой пука стоял, прислонившись к ближайшему фонарному столбу, и дымил сигаретой. За ним раскинулась паутина мерцающих торговых рядов, словно сеть манящих, уютных переулочков. Голоса звенели, украшения качались и поблескивали, пахло специями и благовониями. Кит едва не лопался от радости и тревоги и время от времени искоса поглядывал на Тая. Они еще не вступили на территорию Базара – интересно, Тай сейчас думает о том, как ненавидит Лондонский базар? Его тогда бросило в дрожь и пот от внезапной панической атаки: слишком светло, слишком шумно, все давит, слишком много всего, перегрузка по всем каналам!
Он бы спросил, все ли с Таем в порядке, да только ему это вряд ли понравится. Тай разглядывал Базар, напрягшись от жадного любопытства.
– О, привратник, – сказал он пуке. – Мы просим права войти на Сумеречный базар.
Тай мгновенно переключился в режим «внимание». Пука был высокий, темный, худой, с золотыми и бронзовыми прядями в длинных волосах. Вдобавок в пурпурных штанах и босой. Фонарный столб торчал между двух прилавков, преграждая путь.
– Кит Грач, – отозвался привратник. – Какая честь быть узнанным тем, кто покинул нас и отвалил к ангелам.
– Он тебя знает, – пробормотал Тай.
– На Сумеречном базаре меня все знают, – попробовал произвести впечатление Кит.
Пука затушил сигарету. Тошнотворно и сладко запахло каким-то травами.
– Пароль, – потребовал он.
– Не скажу, – ответил Кит. – Думаешь, это смешно, вытрясать его из людей?
– Что вытрясать? Какой пароль? – требовательно спросил Тай.
– Жди здесь, Кит Грач, – усмехнулся пука и растворился в тенях.
– Он пошел за Хейлом, – сказал Кит, пытаясь не показать, как нервничает.
– А они там нас видят? – поинтересовался Тай, разглядывая Базар, где группки Нижнемирцев, ведьм и других представителей магического подполья, клубились и двигались в неумолчном шуме среди огней. Прямо как стоять за порогом ярко освещенной комнаты в темноте, подумал Кит. Тай, возможно, сказал бы не так, но чувствовал явно примерно то же.
– Если и видят, они этого все равно не покажут.
– Слушай, Ватсон… – Тай резко повернулся к нему; взгляд скользнул по уху, скуле, но на глазах почему-то не задержался…
– Кит Грач и Тай Блэкторн, – отрывисто произнес голос из сумрака. – Хотя на самом деле вы, конечно, не Кит Грач и Тай Блэкторн: они не так глупы, чтобы соваться сюда.
Перед ними стоял Барнабас Хейл, хозяин Базара.
– Видимо, это был комплимент, – заметил Тай, искренне удивившись.
– Конечно, это не мы, – ответил Кит. – Скорее всего, кто-то списал имена с коробки конфет, которую ты так неуважительно выбросил.
Хейл нахмурился. Выглядел он как обычно – невысокий, покрытый чешуей, в змеиных глазах – вертикальный зрачок. В полосатом костюме, который пришлось сильно перешить на такую сложную фигуру: редко когда заказчик бывает трех футов в высоту и столько же в ширину.
Пука вернулся с ним и снова занял пост у фонарного столба: только черные глаза теперь маслянисто блестели.
– Докажи, что ты Кит Грач, – потребовал Барнабас Хейл. – Скажи пароль.
– Не скажу. Ни сейчас, ни вообще.
– Да что за пароль-то? – возмутился Тай.
– Просто пропустите нас, и дело с концом, – сказал Кит. – Нам неприятности не нужны.
Хейл захохотал. Его смех был похож на лай собаки.
– Это вам-то не нужны? Вам двоим? Вы в курсе, какой переполох устроили в Лондоне? Порча частной собственности, нападение на торговцев, а ты, – он ткнул пальцем в Тая, – убил несколько фэйри. Ненавижу вас. Убирайтесь!
– А теперь послушай меня! – рявкнул Кит. – Помнишь, как тот фэйри спалил пол-Базара, а через год его приняли обратно, потому что у него был небывалый урожай куриных зубов? А вервольфа с ламой, и чем все кончилось? И его тоже не выгнали, потому что у него был канал поставок инь-фэня.
