Взгляд Кьерана потемнел.
– Понятия не имею, – отрезала Хелен.
– Я знаю одно место по дороге между Благим и Неблагим Двором, где можно устроить засаду, – Кьеран положил ладонь на рукоять меча. – Но мы могли опоздать. Возможно, они уже миновали его. Но если мы идем, выступать нужно прямо сейчас.
Хайме ловко, как кошка, соскочил со стола.
– Я принес то, что вы просили, – он запустил руку в сумку. – Но пользоваться им может только Кристина, для этого нужна кровь Розалесов.
Кристина с Хайме переглянулись, но Кит не смог разгадать выражения их лиц.
– Талисман поможет пройти в страну фэйри и вернуться оттуда. При этом вы останетесь незамеченными. Но там, на месте, он защитить вас не сможет.
Он что-то передал Кристине – Кит не разглядел, что именно. Вроде бы какую-то деревяшку, гладкую и странной формы.
Кьеран и Марк уже надевали рюкзаки. Дрю переместилась поближе к Хелен, которая, казалось, готова была обнять младшую сестру, да только та подошла недостаточно близко. Что-то в этой картине заставило Кита положить руку на плечо Тая. Плечо под футболкой было такое теплое… Тай искоса глянул на него.
– Иди, попрощайся, пожелай им хорошей дороги, – неловко предложил Кит.
Тай подумал и пошел. Рука Кита соскользнула, а Тай как будто даже не заметил, что она там была. Во время прощания, слез, объятий, обещаний шепотом и дружеских взъерошиваний волос Кит прятался в стеллажах. Хелен вцепилась в Марка так, словно не хотела его отпускать. Алина пошла за Тавви, который возился у себя в комнате.
Хайме тоже воздержался от участия в семейной сцене, но с любопытством поглядывал на Кита.
Вернулась Алина. Тавви послушно обнял всех, кто отбывал в поход, – даже Кьерана, который удивился, но был тронут и даже погладил его по голове.
– Забудь скорби, малыш.
Потом настало время прощаться Марку и Таю. Марк коснулся каждой его щеки – «до свидания» на языке фэйри.
– Не умирай, – сказал Тай.
– Не буду, – с мучительной улыбкой пообещал Марк.
Хелен подхватила Тая, Блэкторны собрались в стороне от Кристины, которая прижимала к груди Этернидад. Кит разглядел, что это и правда был кусок полированного дерева, скрученный в символ бесконечности – восьмерку, без конца и без начала.
– Встаньте рядом, все, кто отправляется в земли фэйри, – скомандовал Хайме. – Коснитесь друг друга.
Марк и Кьеран положили руки Кристине на плечи: рядом с ними она казалась такой маленькой. Марк погладил ей шею сзади большим пальцем – рассеянно, успокаивающе, и нежность жеста не укрылась от Кита.
Хайме тоже это заметил и нахмурился.
– Вы должны сообщить артефакту, куда хотите попасть. Не позволяйте выбирать ему самому, – вот и все, что он сказал.
– На Перекресток Брэма, – твердо сказал Кьеран.
– Отнеси нас на Перекресток Брэма, – Кристина опустила глаза и провела рукой по дереву.
Магия фэйри работает тихо. Ни шума, ни суеты, ни всяких там волшебных вспышек. В промежутке между двумя вздохами Марк, Кристина и Кьеран просто исчезли.
Ну вот, еще одно собрание, подумала Диана. К тому же срочное: рано утром огненное послание разбудило ее требованием явиться в Гард на заседание Совета.
Гвин пытался заманить ее обратно, в постель, но сердце у нее было не на месте. Из-за Джиа, из-за Эммы с Джулианом. Ясное дело, Гораций арестовал их всем в назидание, но, в конце концов, они ведь всего лишь дети. Сколько еще продлится это наказание? И сколько еще Джулиану предстоит провести в разлуке с братьями и сестрами?
Она поцеловала Гвина на прощание и поспешила в Гард – который весь оказался запружен Охотниками: нефилимы со всех концов света, не только из Аликанте, рекой текли в двери, охраняемые центурионами. Ей едва удалось найти себе место в первых рядах, рядом с Кадиром Сафаром из Нью-Йоркского Конклава.
Двери закрыли. Всех собравшихся оставили молча таращиться на пустой помост с единственным креслом – деревянным, с высокой резной спинкой – и столом под черной скатертью. Скатерть выглядела так, словно под ней что-то пряталось, и у Дианы по спине пробежал холодок. Нет, такого просто не может быть… Наверняка просто куча оружия.
Совет медленно расселся по местам, и воцарилось молчание. Гораций Диарборн в полном инквизиторском облачении широкими шагами взошел на помост в сопровождении Зары и Мануэля (в центурионских доспехах). У каждого в руках было длинное копье с вырезанными на нем словами «Primus spilus».
– Первое копье, – прошептал Кадир.
Диана уже встречала его раньше: молчаливый такой мужчина, годами служил правой рукой Маризы и до сих пор в руководстве Нью-йоркского отделения Конклава. Выглядел он усталым и напряженным, а его темная кожа – необычно бледной. Такого за ним раньше не водилось.
– Стало быть, их повысили до личной охраны Инквизитора и Консула.
– Кстати, о Консуле, – заметила Диана. – Ты видишь где-нибудь Джиа?
Ее слова искрой подожгли сухую растопку: вскоре весь Совет уже гудел. Гораций простер к Залу руку.
– Приветствую вас, нефилимы. Ваш Консул, Джиа Пенхаллоу, шлет свои наилучшие пожелания. Она сейчас в Адамантовой цитадели, совещается с Железными Сестрами по поводу Меча Смерти. Вскоре он будет перекован, и суды начнутся снова.
Гул понизился до перешептываний.
– По прискорбному совпадению оба совещания приходится проводить одновременно, – продолжил Гораций. – Но, увы, время не терпит. Провести нашу встречу без Джиа будет нелегко, но мне известна ее позиция, и я намерен представлять ее здесь.
Голос его эхом катался по Залу. Наверняка, пользуется руной Усиления, смекнула Диана.
– В последнюю нашу встречу здесь мы с вами обсуждали ужесточение законов, закрепляющих лояльность обитателей Нижнего Мира. Наш Консул со свойственной ей добротой и милосердием пожелала отложить решение о введении этого закона в силу… но доброта для этих людей – пустой звук! – его лоб под редеющими светлыми волосами грозно побагровел. – Все, что они понимают, – это язык силы! И мы обязаны вернуть племени Охотников его силу!
Ропот поднялся в зале. Диана начала озираться по сторонам, ища Кармен, которая так отважно выступила в прошлый раз, но нигде ее не нашла.
– О чем он толкует? – прошептала она на ухо Кадиру. – Он что, собрал нас тут, чтобы всласть поорать?
– Вопрос в том, чем закончится ор, – мрачно ответил тот.
Диана впилась взглядом в лица Мануэля и Зары, но ничего не смогла прочесть на них, кроме обычного самодовольства на лице Зары.
– Со всем моим уважениям к Консулу, я был готов подождать, но, к несчастью, случились события, которые сделали дальнейшее ожидание невозможным.
В зале поднялся встревоженный гул – о чем вообще речь?
