– Такое впечатление, что нормальных вариантов просто нет, – нервно пробормотал Кит.
– Но сработать все равно может, – отрезал Тай, бледный как бумага. – Раньше такое уже получалось. Людей возвращали из мертвых в идеальном виде.
– К несчастью, да, – подтвердил Тень.
Кит был уверен, что Тай услышал только «да», без «к несчастью».
– Значит, мы все сделаем правильно, – заявил Тай. – И получим настоящую Ливви.
У Кита волосы встали дыбом. Неизвестно, паникует ли Тай, но он, Кит, точно паниковал. Как только ему хватило храбрости ввязаться в дело, в котором все просто обязано было пойти не так?
– Так что нужно добыть на Базаре? – спросил Тай.
Говорил он уверенно, и Кит снова начал дышать.
Тень со вздохом придвинул к себе лист бумаги, на котором что-то написал, и начал зачитывать вслух.
Фимиам из жерла вулкана
Мел из порошка костей жертвы убийства
Кровь, волосы и кость возвращаемого лица
Мирра, выращенная фэйри и собранная в полночь с помощью серебряного серпа
Предмет из иного мира
– Возвращаемое лицо, – это же Ливви, да? – уточнил Кит.
– Разумеется, – сухо ответил Тень.
– Но не имея в распоряжении ее тела, как мы добудем кровь, волосы и кость?
Мысли Кита неслись вскачь: может быть, ничего еще не получится. Может, они не сумеют собрать все ингредиенты, и у них не будет шанса ошибиться и накликать беду…
– Это можно решить, – спокойно сказал Тай; пальцы его мельком коснулись медальона на шее. – Фимиам, мирра – этого добра на Базаре хватает.
– А предмет из иного мира? – не унимался Кит.
– В этом измерении таких несколько, – сказал Тень. – Большинство хранится в Спиральном лабиринте. И пока вы не спросили – нет, я не стану вам помогать. Моя помощь ограничивается консультацией.
Тай нахмурился.
– Но нам понадобится помощь с чарами! Сумеречные охотники… мы не можем творить магию.
Кит понял, что он имел в виду. Колдуны принадлежали к тем, кому от природы дано заниматься магией в этом мире. Маги вроде его отца должны сначала найти источник энергии, потому что подключаться непосредственно к силовым линиям они не могут. А источники энергии – особенно чистые, вроде того, какой обещал им Тень – встречаются редко, найти их нелегко. И даже если найдешь, у кого приобрести катализатор, закон все равно запрещает Сумеречным охотникам покупать такие вещи. И даже если Тай решит нарушить закон, у него уйдут годы, чтобы овладеть магией на уровне Джонни Грача.
– Я говорил, что достану катализатор, – сказал Тень. – Остальное сделаете сами. Я с некромантией связываться не стану.
Чёрч мяукнул.
Тай взял список ингредиентов. При этом освещении его глаза казались не серыми, а черными, бездонными.
– Ладно, – сказал он. – Значит, все в порядке.
Он достал ведьмин огонь и знаком велел Киту идти за ним. Тень встал и что-то пробормотал о том, что «проводит гостей». Кит помчался за Таем, который, казалось, так же торопился покинуть это место, как раньше – прийти сюда.
Они уже добрались до конца тоннеля, где из пещеры уже было видно песок и море, когда Тень положил руку Киту на плечо.
– Кристофер, – сказал он. – На два слова.
Тай уже выскочил на пляж и почему-то наклонился. Кит догадался, что он гладит Чёрча. Кот безмолвно последовал за ними и теперь выписывал восьмерки вокруг ног Тая, терся о его икры.
– Присмотри за Тиберием, – сказал Тень. Его речь звучала немного странно, как будто английскому он учился очень, очень давно. – Магия – опасная штука. Есть немало способов угодить в ее ловушку.
– О чем это вы? – Кит удивленно посмотрел на него. – Нам ведь не нужно никого убивать или призывать энергию смерти. Разве не из-за этого некромантия такая… неправильная?
– У магии очень много общего с термодинамикой, – вздохнул Тень. – Что-то всегда берется откуда-то. У всякого действия есть последствия, а последствия того, что вы задумали, могут оказаться весьма неожиданными… Такими, что вы не сумеете от них защититься. Я вижу, ты считаешь себя защитником Тая… – его голос смягчился. – Иногда нужно защищать людей от того, что им, по их мнению, нужно. А не только от того, чего они боятся.
У Кита екнуло сердце.
Впереди, на пляже, Тай наконец выпрямился. Ветер растрепал его волосы, и он бессознательно вытянул руки, чтобы потрогать, поймать сам воздух и ночь. Его лицо сияло, как звезда. Никогда в жизни Кит не встречал никого, настолько неспособного ни на какое зло.
– Я никогда не допущу, чтобы что-то навредило Таю, – сказал он. – Понимаете, я…
Он повернулся, чтобы все объяснить Тени, но колдуна уже не было рядом. Он исчез.
Кожу Марка слегка жгло там, где на его запястьях защелкнулись железные кандалы.
Впереди верхом ехали Обан и его гвардия. Среди них гарцевал Мануэль, словно для Охотника нет ничего естественнее, чем ехать вместе с всадниками Неблагого Двора. Время от времени он оборачивался и самодовольно усмехался, глядя на Кьерана и Марка, тащившихся позади. Их кандалы были прикованы к толстой железной цепи, тянувшейся к луке седла Обана.
Марк уже видел такое наказание раньше и потому поглядывал на Кьерана: если пленник падал, его продолжали тащить волоком, под хохот Неблагих.
Кьеран и так был бледен от боли. Холодное железо действовало на него гораздо сильнее, чем на Марка: его руки были ободраны и кровоточили.
– Они говорили о заложниках, – сквозь зубы процедил он, когда процессия поднялась на невысокий пологий холм. – На чью смерть нас собираются обменять?
– Скоро узнаем, – так же вполголоса ответил Марк.
– Мне страшно. Мануэль Виллалобос был в Схоломанте, когда меня обнаружили. Он ужасный человек, не знает ни тормозов, ни запретов. Большинство в Когорте ведомые, а не ведущие. Даже Зара. Она поступает, как скажет отец, или согласно тому, как ее учили. А учили ее ненависти и жестокости. Но Мануэль – другой. За всеми его поступками стоит желание причинять боль.
– Да, – сказал Марк, – поэтому он и опасен. Верующий из него плохой.
Он оглянулся – процессия проезжала мимо мест, пораженных гнилью. Он уже привык к этому зрелищу: выжженная земля, пепельно-серая трава, мертвые деревья – словно с небес пролился кислотный дождь.
– Мы можем доверять Кристине, – едва слышно прошептал он. – Она наверняка ищет помощь, прямо сейчас.
– А ты заметил кое-что любопытное? – отозвался Кьеран. – Обан нас о ней даже не спросил. Не спросил, куда она делась или кого отправилась искать.
– Ну, он, наверное, понимает, что мы не знаем.
