Нет ничего, что китайцы не смогли бы скопировать. Китайские производители подделок возьмутся за все, что производит мир, будь то Гарри Поттер, которого они отправляют за никому не известными приключениями («Гарри Поттер и Хрустальная Черепаха»), шведская сантехника, запчасти для самолетов, продукты питания, одежда или нетоксичные краски (естественно, сделанные из высокотоксичных материалов). По подсчетам Комиссии Евросоюза, весь объем контрафактных товаров, которые ежегодно продаются в мире, стоит от 250 до 500 миллиардов долларов. Примерно 60 % пиратских товаров изготовляются в Китайской Народной Республике: 20–25 % китайского экспорта – это подделки, а на внутреннем рынке страны объем контрафактной продукции составляет 85–90 процентов.
Воровство интеллектуальной собственности стало центральным вопросом в отношениях между Китаем с одной стороны, и тремя другими лидерами мировой торговли – США, Евросоюзом и Японией – с другой. Последние (в особенности США) выдвигают два аргумента, подкрепляющие их требование к китайскому правительству как-то решить проблему пиратства. Во-первых, они настаивали, что нечестно, когда производители-пираты получают прибыль от товаров, в создание или маркетинг которых они не вкладывали деньги. Второй вопрос связан с безопасностью. Эту тему подняло немецкое правительство после того, как таможенники Германии конфисковали в 2002 году партию контрафактных товаров стоимостью 200 млн долларов, в которой обнаружили запасные части для автомобилей «Фольксваген» – тормозные диски. Хотя запчасти выглядели как настоящие, все они были собраны наспех: безопасность не является первоочередной заботой пиратов, поэтому такие тормоза могли превратить машины своих владельцев в смертельные ловушки. И хотя производство таких товаров демонстрирует молодой предпринимательский дух, производят и продают такие товары организованные преступные синдикаты.
С тех пор как в 2001 году Китай был принят во Всемирную торговую организацию, его правительство поспешно приняло базовое законодательство для борьбы с воровством интеллектуальной собственности. Однако существуют три серьезные проблемы, которые доказывают, что теория и практика – вещи разные. Во-первых, несмотря на то что Китай является однопартийным полицейским государством, его полицейские силы страдают от недофинансирования, а также отличаются исключительной неэффективностью и коррумпированностью. Во-вторых, правительство не горит желанием приступать к продуманной кампании против компаний-пиратов, в которых занято бесчисленное количество работников, рискующих в таком случае оказаться на улице. И, наконец, криминально-политические альянсы, которые управляют экономикой в провинциях, заинтересованы в игре по правилам еще меньше, чем центральное правительство, даже если это означает оттолкнуть от себя западных партнеров.
Расширение мировой торговли, которое сопровождало подъем Китая на протяжении последних двух десятилетий, вне всякого сомнения, способствовало тому, что десятки миллионов человек поднялись из нищеты – это впечатляющий шаг вперед для Китая и других развивающихся экономик. Однако бурный рост торговли нанес серьезный удар по способности всего мира поддерживать порядок в торговых отношениях и отслеживать товарные потоки. ВТО, как предполагается, должна следить за тем, чтобы все играли по правилам, а обмен товарами между странами мира максимально соответствовал бы действующим правилам. Но хотя эти цели и выглядят благородными, на деле ВТО соблюдает здесь нейтралитет, являясь объединением дерущихся за прибыли стран, которые пускают в ход всю свою мощь и коварство, чтобы заполучить максимальные преимущества за счет других. В синем углу этого ринга расположилась команда правообладателей, защищающая свои неправедные денежные поступления, и она обрабатывает команду пиратов, занявшую красный угол. В этом состязании тот, кто слабее и беззащитнее, получит хорошую трепку. В 2007 году очередной раунд переговоров по мировой торговле в Дохе закончился отчаянным провалом, хотя должен был урегулировать подобные конфликты и противоречия, и это указывает на то, что в ближайшие годы подобные споры будут еще более ожесточенными. Основополагающее стремление создавать рабочие места благодаря экспорту, которое движет Китаем, означает, что его по-прежнему будет обуревать сильное искушение оставить пиратов в покое, тем более что и возможности его правоохранительных органов ограниченны.
Отдельные западные компании уже убедились в том, что китайское Бюро государственной безопасности – партнер слабый, неэффективный, коррумпированный и не желающий сотрудничать. Поэтому они все чаще обращаются к многочисленным консультантам по иностранному и китайскому бизнесу, которые встречаются сегодня во всем Китае. Компании привлекают этих консультантов для оказания самых разных услуг, – в основном для того, чтобы те помогли им пройти между Сциллой и Харибдой общекитайской и местной бюрократиями. Однако они часто нанимают их для того, чтобы эти консультанты отслеживали нелегальные предприятия, которые имитируют западные торговые марки. Некоторые из консультантов, такие как шанхайская компания «Доступ к Азии» (Access Asia) Пола Френча и Мэттью Кребба, ценой нелегких трудов налаживая контакты с местными отделениями КПК (не говоря уже о том, чтобы «обеспечивать будущее» чиновников), связи в милиции и в западных торговых представительствах, способны организовывать рейды против пиратов при содействии местных правоохранительных структур. «Нам нужно искать фабрики», – поясняет Френч.
«Нам необходимо провести комплексную юридическую оценку. Затем мы получаем от суда ордер на проведение рейда и привлекаем милицию – с шанхайской милицией мы хорошо ладим. Проблема в том, что они должны сообщить обо всем местной милиции, а та может оповестить об этом тех, против кого мы проводим рейд, хотя может и не оповестить. Поэтому мы сначала высылаем на фабрику передовую группу, а в милицию обращаемся только потом. Если вы имеете дело с американской торговой маркой, то консульство США посылает кого-нибудь в суд и на рейд. Затем мы врываемся туда в духе Рембо, с выбиванием дверей и захватом товаров. Однако пиратство в этой стране считается только гражданским правонарушением. Мы можем оштрафовать пиратов, но посадить их в тюрьму не можем, и через несколько дней они открывают свое дело еще где-нибудь».
Китай позволяет работать этим частным правоохранительным структурам, но только под строгим контролем – причем вся силовая часть обычно поручается милиции. Борьба с беспринципными производителями, которые заполняют рынок поддельными сумками «Луи Вюттон», – работа изматывающая. Разумеется, они уязвимы для грубой полицейской силы, если местные власти на самом деле желают помочь. Однако сейчас в различных районах Китая плодятся более крупные предприятия, хлопот с которыми куда больше – причем испугать их нелегко. Империя Пиратов наносит ответный удар, и Темная Сторона Силы растет с пугающей скоростью.
Если двигаться в глубь континента, из Сямыня на юг провинции Фуцзянь, дорога начинает забираться вверх. Когда вы поднимаетесь достаточно высоко, растительность становится менее пышной, а очертания деревьев – кривыми и резкими. Здесь нескончаемая деловая суета китайских городов уступает место конфуцианскому уединению. В ноябре 2006 года молодой офицер Департамента по соблюдению табачной монополии стоял на блокпосте, когда заметил мотоцикл с водителем и пассажиром, быстро приближавшийся к нему. Департамент является силовым подразделением, и большую часть своего времени его сотрудники проводят в этих горах, которые печально известны тем, что стали приютом для огромных фабрик, которые работают в подполье (в прямом и переносном смысле), производя контрафактные сигареты. Молодой офицер, человек сильный и строгий, поднял руку, веля мотоциклистам остановиться. Но едва он сделал это, пассажир мотоцикла выхватил из-под куртки мачете и со страшной силой обрушил его на руку офицера, отрубив ее полностью. И хотя товарищи пострадавшего немедленно доставили его в ближайшую больницу в Сямыне, пришить ему руку хирурги не смогли.
