Она ещё раз попыталась ослабить верёвки, которыми были связаны её руки и ноги. Ей удалось сдвинуть их на дюйм, но они всё ещё плотно опутывали её.
Когда Нэнси оправилась от испуга, ей пришло в голову, что другой человек тоже может оказаться узником. Джорджи исчезла довольно таинственным образом. Могла ли она быть тем человеком, который вздыхал?
Нэнси начала ползти в направлении звука. Отыскав руку другого человека, она поёжилась. Та была холодной и безжизненной. Но ощупав её, юная сыщица убедилась в одном: это была рука девушки.
Медленно двигаясь вверх, Нэнси наткнулась рукой на верёвку. Человек был связан так же, как и она!
Передвинувшись дальше по полу, Нэнси нащупала лицо девушки. Во рту был кляп, но, немного повернув и потянув его, Нэнси удалось, после некоторых трудностей, ослабить узел и вынуть кляп.
Нэнси провела пальцами по лицу девушки и пришла к выводу, что это была на самом деле Джорджи Фейн. Она прошептала так громко, как только могла:
– Джорджи! Джорджи! Очнись!
Вскоре девушка пошевелилась, и Нэнси с облегчением выдохнула. Пробормотав несколько неразборчивых слов, Джорджи, наконец, произнесла:
– Где я?
– Ах, Джорджи, я так рада, что ты очнулась, – прошептала Нэнси.
– Нэнси, где мы? Что случилось?
Девушка-детектив ответила, что они в товарном вагоне. Куда поезд идёт, она не имеет понятия, он мог направляться, например, к побережью.
– Но мы выберемся отсюда, – произнесла она решительно. – Джорджи, можешь перевернуться на бок? Попробую ослабить эти верёвки, тогда ты сможешь сделать то же самое для меня.
– У тебя, должно быть, кляп во рту, – догадалась Джорджи. – Твой голос звучит по-другому.
– Да, – проговорила Нэнси. – Посмотрим, можешь ли ты вытащить его.
Она повернулась к подруге, и после нескольких тщетных попыток Джорджи, наконец, удалось вынуть его.
– Так-то лучше. Большое спасибо, – сказала Нэнси. – Сейчас я развяжу твои верёвки.
Джорджи повернулась на бок, и Нэнси нащупала узлы. Развязать их оказалось непростой задачей. Её руки болели от напряжения.
Джорджи, освободившись, предложила развязать руки Нэнси прежде, чем освободить свои ноги. Она нащупала узлы. Отыскав первый, она начала решать трудную задачу по его ослаблению.
– Я никогда не встречала более упрямого узла в своей жизни, – пробормотала она.
Но она упорно продолжала и, наконец, была вознаграждена. Были ещё две верёвки, обвязанные вокруг рук Нэнси, и прошло добрых двадцать минут, прежде чем Джорджи смогла развязать и их.
– О, это замечательно! – произнесла Нэнси. – Теперь нужно освободить наши ноги.
Борясь со своими верёвками, Джорджи заметила:
– Мы проедем ещё двадцать пять миль, прежде чем я их развяжу.
Процесс действительно занял много времени, и пока девушки были заняты, они начали обсуждать то, что произошло с ними.
– Думаю, это я во всём виновата, – сказала Джорджи. – Этот мальчик, который относил пакет в почтовое отделение, наверное, сказал мистеру Круну, что произошло, как только вернулся в цирк.
Нэнси согласилась и добавила:
– Он хотел удостовериться, что мы не связались с полицией прежде, чем у него появился шанс вернуть себе пакет.
– Ты хочешь сказать, что он попытается забрать его из почтового отделения?
Нэнси сказала, что не думает, что шпрехшталмейстер осмелится сделать это. Но он, вероятно, планирует держать Джорджи и Нэнси в заключении, пока пакет не попадёт в Нью-Йорк и не будет доставлен получателю.
– Ну, здесь и начинается моя работа, мне нужно остановить его, – сказала она решительно. – Вот и последний узел.
Через несколько минут Джорджи также была свободна.
– После долгого пребывания в темноте, – объявила Джорджи, – мои остальные органы чувств, кажется, обострились. Бьюсь об заклад, я смогу подойти прямо к боковой двери этого вагона.
Она уже собиралась попробовать, когда грузовой вагон сделал резкий поворот, и она упала на пол. Когда поезд снова поехал по прямой, девушки бросились через весь вагон. Было легко отыскать и дверь, и механизм, отпирающий её. Но как они ни старались, они не смогли сдвинуть дверь с места ни на дюйм.
– Она, должно быть, заперта снаружи, – решила Нэнси.
– Тогда мы застряли, – проговорила Джорджи с отвращением. – Это слишком, Нэнси, мы должны убраться отсюда, прежде чем кто-нибудь придёт и снова нас схватит.
Нэнси была полностью согласна.
Вдруг Джорджи подала идею.
– Может быть, в крыше этого вагона есть люк.
– Я так не думаю, – ответила Нэнси. – Они есть только у вагонов-рефрижераторов. Но я буду рада ошибиться. Как думаешь, сможешь подержать меня на плечах, пока я буду обследовать крышу?
– Конечно, – ответила её спутница.
Джорджи нагнулась, и Нэнси поднялась на её плечи. Но попытка встать прямо и уравновесить себя в раскачивающемся вагоне была ещё более трудной, чем выступление верхом на несущейся галопом лошади. Дважды ей пришлось спрыгнуть, чтобы избежать стремительного падения, а один раз она чуть было не врезалась в стену вагона.
Наконец Нэнси смогла встать на плечах Джорджи и дотянуться до крыши вагона. Обследовав всё вокруг в течение нескольких минут, Нэнси пришла к выводу, что люка нет. Она спрыгнула вниз.
– Джорджи, – произнесла она, – мы не подумали о двери на противоположной стороне этого вагона.
Досадуя на себя, они поспешили это выяснить. Их пальцы нащупали задвижку! Девушки едва осмеливались надеяться на то, что они откроют дверь, но когда они надавили на неё, раздвижная панель раскрылась!
– Слава богу! – воскликнула Джорджи. – Теперь мы можем выбраться из этой тюрьмы.
– Не так быстро, – остановила подругу Нэнси, когда увидела мелькавший мимо них пейзаж. – Мы едем со скоростью около пятидесяти миль в час.
Она прикинула, какой сейчас час. Должно быть, прошёл час после рассвета.
– Как ты думаешь, где мы? – спросила Джорджи.
Во все стороны простирались возделанные поля, но домов не было видно и в помине.
– Интересно, замедлится ли поезд, – рассуждала Нэнси.
Словно в ответ на её желание, поезд подошёл к длинному склону и начал снижать скорость. Некоторое время он двигался очень медленно.
Несколько минут спустя грузовой поезд ехал не быстрее пяти миль в час. Девушки выбрали благоприятное место и спрыгнули с медленно движущегося поезда. Они были свободны!
