Не ломаясь, мадмуазель Томилина умело прошлась по клавишам тонкими пальчиками и запела.
Услышав голос Дашеньки, Мари изумлённо воскликнула:
– И ты такой талант в землю зарываешь?! – возмутилась она и пожурила девушку за излишнюю скромность.
Под аккомпанемент дело пошло быстрее, и компаньонки довольно быстро разобрались с партией Розины.
Через несколько дней мадмуазель Катуш выпросила в дирекции выходные и отправилась с графом Новицким в его поместье.
Пётр Игнатьевич весьма удачно представил свою возлюбленную матушке. Глазам почтенной матроны предстала благочестивая женщина, облачённая в закрытое элегантное платье. Строгая причёска, сдержанные манеры и скромно опущенные ресницы молодой особы импонировали консервативной старухе.
Мадам Буланже немало потрудилась над образом Мари, да и Дарья Павловна устроила целый экзамен, прежде чем допустить певицу на самое главное выступление её жизни. Антонина Семёновна, придирчиво оценив француженку, осталась довольна выбором сына и благословила пару на брак.
Мадмуазель Катуш вернулась в столицу счастливая и, лишь перешагнув порог, огласила стены квартиры самозабвенным писком. Сообщив, что свадьба состоится в конце лета, Мари бросилась обнимать Дашеньку, захватив девушку собственным восторгом. Мадмуазель Томилина от души порадовалась за свою воспитанницу, а мадам Буланже, услышав о венчании, велела открыть бутылку шампанского:
– Ну что ж, дорогие мои, за успех! – подняв бокал, воскликнула Софи и потребовала первый бокал выпить до дна. – Какое счастье! Нам удалось устроить жизнь нашей бедной подруге, – радовалась модистка, словно сумела пристроить свою собственную дочь. – Теперь осталось найти достойного кавалера тебе, Дениз, – весело взглянула она на Дашеньку. Девушка только печально усмехнулась, а мадам, засмеявшись, проговорила: – Ничего, ничего, вот увидишь, и тебе улыбнётся удача! Главное – успеть схватить её за хвост!
После венчания Петр Игнатьевич планировал отправиться в свадебное путешествие в Париж, и Мари активно собиралась в дорогу. К тому времени срок аренды апартаментов, оплаченных Шелестовым, истёк, и мадмуазель Катуш планировала их освободить.
– Прости меня, Дениз, – виновато проговорила Мари. – Я бы с удовольствием оставила тебя жить здесь, но сама понимаешь… Это не в моих силах. Вряд ли я смогу убедить Пьера оставить эту квартиру за мной. Ему это явно не понравится, – она вздохнула и тут же заверила: – Я помогу тебе снять приличную комнату и оплачу её.
Честно говоря, Дашенька и сама не горела желанием оставаться в квартире, снятой князем Шелестовым, и без сожаления переехала в скромные, но вполне приличные комнаты на Мойке.
В ожидании свадебного путешествия новоявленная мадам Новицкая витала на седьмом небе от счастья и совершенно позабыла о своих обязательствах перед театром, а когда Мари заявила своему антрепренёру
11, что муж потребовал покончить со сценой, бедный господин Трофимов схватился за голову.
– Мари, я, конечно, рад за вас, но вы меня без ножа режете! Скоро премьера! На «Севильского цирюльника» все билеты распроданы!
– Я всё понимаю, Трофим Акимович, но я более не могу выступать на сцене. Это подорвёт репутацию моего мужа. – упрямо сложила губки француженка. – Мадмуазель Катуш навсегда уезжает во Францию, а в Россию вернётся графиня Новицкая.
– Ах так?! – злобно прищурил глаза Кошелев. – У вас договор! И вы не можете его нарушать! – он грозно потряс бумагами. – В противном случае в обществе быстро узнают, как до замужества мадам Новицкая выступала под именем мадмуазель Катуш! – пригрозил антрепренёр, и женщина побледнела.
– Вы не сделаете этого, месье Кошелев, – широко раскрыв глаза, залепетала она.
– Сделаю! – возразил он. – На премьере должен быть сам Государь-император! А у меня перед самым началом сезона сбежала певичка?! Это скандал!
– Трофим Акимович, вы же добрый человек, – залебезила мадмуазель Катуш.
– Почему я должен жалеть вас, когда вы хотите лишить меня всего?! – кричал господин Кошелев. – У меня тоже репутация! А ещё семья! И дети! А вы своими выкрутасами лишаете меня средств к существованию!
Мари насупилась, но вдруг встрепенулась:
– Трофим Акимович, голубчик, – перешла на русский хитрюга, и мужчина от удивления открыл рот. – Меня может заменить мадмуазель Дениз … Она знает всю роль, и у неё восхитительный голос! – замурлыкала плутовка.
– Какая ещё мадмуазель Дениз? – нахмурился Кошелев, но гневные молнии в его взгляде погасли. – Такой актёрки нет в нашем театре.
– О, да! Это юное дарование неизвестно ещё публике. Но уверяю, она сможет меня заменить. Дениз очаровательная девушка и талантливая певица. Я буквально завтра представлю её вам. И вы сможете сами оценить её достоинства, – пообещала Мари.
– Хорошо, – фыркнул Трофим Акимович. – Я готов её посмотреть. И если она действительно так хороша, как вы расписываете, я попробую её на роль. Но если нет! – антрепренёр вновь нахмурился.
– Вот увидите, она вам понравится! – обрадовалась актёрка.
Возвращаясь домой, Мари разволновалась: пообещать-то она пообещала представить новую актрису, но вот согласится ли Дашенька выступать на сцене? В этом бывшая актриса сильно сомневалась. Но настроена она была решительно и всю дорогу озабоченно размышляла, как убедить Дашеньку её заменить.
Как и ожидала мадам Новицкая, от её предложения mademoiselle Томилина наотрез отказалась.
– Дарья Павловна, поверьте, я благодарна вам за всё, что вы для меня сделали, – говорила Мари, используя все знания этикета и языка, которые получила от Дашеньки. – Я желаю вам только добра! Но сами подумайте? Неужели вы хотите вернуться обратно к мадам Буланже? Нет, Софи замечательная женщина, но опять колоть пальцы, портить глаза и осанку? Какое будущее вас ожидает?! Дашенька! – перешла актёрка на более доверительный тон. – Ты же не собираешься искать кавалера среди подмастерья? Милая, у тебя не будет возможности появиться в свете, и ты так и состаришься в стенах мастерской. А на подмостках?! Только подумай! Ты сможете блистать! Наверняка на такую очаровательную девушку обратит внимание достойный дворянин, – рисовала радужные перспективы мадам Новицкая.
– Скорее избалованный ловелас, пожелавший заполучить смазливую любовницу, – фыркнула Дашенька.
– Ну зачем ты так, душа моя… Вот я! Я же смогла удачно выйти замуж. Ну да, несколько раз я ошибалась… Но поверь, Дениз, об этих ошибках вспоминать приятно, – женщина улыбнулась, но чувствуя, что соблазнить гордячку перспективой весёлой жизни не получится, Мари решила схитрить и бить на жалось.. – Дашенька, умоляю вас! Вы были добры ко мне всё это время! Именно вы помогли мне выйти замуж за графа. Будьте же последовательны, Дарья Павловна! Месье Кошелев грозился рассказать свету, кем я была до замужества. Петра Игнатьевича перестанут принимать в обществе. А я не перенесу, если Пьер возненавидит меня за это. Кроме того, я всё равно вскоре не смогу выступать на сцене, – потянула из рукава последний козырь Мари. – Я беременна, Дениз, будьте милостивы…
