Распрощавшись с друзьями, Шелестов не спешил ни в одно из перечисленных мест, но и домой он отправляться не собирался, а остановив пролётку, приказал везти его в Михайловский. На этот раз Сергей Дмитриевич не планировал восхищаться голосом и игрой артистов, а велел остановиться у чёрного входа и, поудобней устроившись на жёстком сиденье экипажа, стал терпеливо ждать. По его расчётам, спектакль близился к концу, и интересующий его объект должен был появиться с минуты на минуту.
Наконец, улицу огласил цокот копыт, и лёгкая пролётка, поравнявшись с дверями, замерла. Шелестов встрепенулся и, стараясь не упустить свою незнакомку, напряжённо уставился на слабо освещённый вход. Спустя пару минут дверь распахнулась, и тусклый свет фонаря осветил женскую фигурку. Узнав и накидку, и шляпку, Сергей Дмитриевич торжествующе улыбнулся. Девушка села в экипаж, и извозчик, прикрикнув на лошадь, тронулся с места.
Шелестов велел вознице следовать за пролёткой, и конский топот, эхом отразившись от стен уснувшего города, смешался в единый звук. Путешествие длилось недолго: выехав на Мойку, пролётка с незнакомкой остановилась у трёхэтажного доходного дома, и, расплатившись с извозчиком, девушка зашла в парадное. Чуть подождав, Шелестов последовала за ней, но на пороге его остановил одетый в потёртый фартук дворник.
– Барин, вы к кому в столь поздний час? – Старик нахмурил кустистые брови.
– Любезнейший, только что сюда зашла девушка. Она снимает здесь квартиру?
С подозрением оглядев господина, мужик нехотя ответил:
– Не совсем. Пару комнат.
– А как её имя?
– А вы по какому случаю интересуетесь, господин хороший? – прищурился дворник. – На полицейского вроде не похож.
– Может, мне девушка понравится? – обезоруживающе улыбнулся Шелестов.
– Ааа! Дела амурные, – понимающе подмигнул мужик. – Так сами бы у неё и спросили.
– Уж больно строга. Не желает со мной разговаривать, – показательно вздохнул князь.
– А я чем могу помочь? Я здесь дворником, а не свахой работаю.
– Может, знаешь что про неё? – Сергей Дмитриевич сунул монетку в шершавую ладонь.
Взглянув на гривенник
13, дворник, удивлённо вкинул брови, крякнул и уже более подобострастно поднял глаза на благородного визитёра.
– Барышня в театре работает. Но не подумайте… ничего такого! Кавалеров не водит и ночует всегда дома.
– Она француженка?
– Откудова мне знать? Здоровается по-нашему, а вот как запоёт, уже не разобрать, – пожал он плечами. – Бывает, как заголосит в своей комнатке, так и сюда ажно слышно. А вот о чём поёт, не могу сказать. Слова ненашенские… Это точно! А именем не интересовался… Не по чину мне с квартирантами разговоры вести, тем более с мамзель. Но можно у её горничной спросить, – вдруг встрепенулся дворник.
– Так у неё горничная есть?
– Имеется. Шустрая такая. Веснушчатая. Они вдвоём и кватируются.
– А как горничная к хозяйке обращается?
– Как обращается? – нахмурился мужик. – Так и обращается: госпожа или барышня.
– Ну ладно, голубчик, спасибо, – сдался князь, понимая, что больше ничего выудить не получится.
Теперь Шелестов знал, где живёт таинственная незнакомка, так же выяснил, что у нищей актрисы имеется горничная, что было довольно странным, и, похоже, мадмуазель знает русский. Последний факт не сильно удивил князя, он считал это вполне разумным – выучить язык страны, в которой живёшь.
Немного подумав, Сергей Дмитриевич решил идти напролом и на следующий день, скрывшись за пологом кареты, он вновь поджидал незнакомку у выхода из театра. Как только она вышла, к девушке подлетел сорванец.
– Вы мадмуазель Легран? – спросил мальчишка.
От неожиданности Дашенька остановилась и озадачено посмотрела на паренька.
– Ну, я.
– Тогда это вам! – Мальчишка вытащил из-за спины букетик фиалок, и не успела она опомниться, как малец, сунув ей в руки цветы, умчался.
Девушка растеряно проводила сорванца глазами и, пожав плечами, села в карету.
Наблюдая из глубины экипажа за развернувшейся сценой, Шелестов довольно улыбнулся: «Вот я и раскрыл вас, мадмуазель Легран».
Глава 18
Солнечным утром, отправив Дуняшу на рынок, Дарья Павловна просматривала партитуру нового романса, как услышала стук в дверь.
– Дуняша, забыла чего? – воскликнула барышня и, не поднимая головы от нот, уточнила: – Входи, я не закрывала!
Дверь скрипнула, и, заслышав необычно тяжёлые шаги, Дашенька повернулась и обмерла. В комнате с букетом роз в руках стоял князь Шелестов.
– Ваше Сиятельство? – ошеломлённо выдохнула она.
С порога увидев девичью фигурку, князь неожиданно для себя разволновался. Силуэт в тонком покрывале солнечного света казался иллюзорным, буквально неземным, словно дивный ангел спустился с небес и озарил своим присутствием убогую комнатёнку. А когда незнакомка повернулась, у Шелестова не оставалось сомнений: он нашёл свою таинственную примадонну. Этот наклон головы, изящный изгиб шеи, величественная осанка – он успел изучить и запомнить каждое движение мадмуазель Легран. И теперь, разглядывая примадонну, Сергей Дмитриевич оценил увиденное, и его губ коснулась улыбка. Усилия того стоили: девушка выглядела просто восхитительно, даже в своём скромном платье непритязательного песочного цвета.
Любуясь мадмуазель Легран, князь отметил обрамлённый каштановыми локонами нежный овал лица, аккуратный носик, алые чувственные губки, но самыми удивительными казались её глаза: огромные, с длинными густыми ресницами, они буквально затягивали в тёмно-зелёный омут. На какой-то момент Шелестову показалось, что он ранее встречался с девушкой, но эта мысль ненадолго задержалась в его сознании: он столько раз лицезрел мадмуазель Легран на сцене и так долго думал о ней, а потому неудивительно, что ему кажется, будто он её уже видел.
Правда услышать от девушки обращение «Ваше Сиятельство» стало для Сергея Дмитриевича неожиданным. «Значит я прав? – в груди прожженного циника вновь всколыхнулось убеждение в корыстном умысле актёрки. – Откуда она может меня знать? Конечно…Всё это продуманный спектакль… Старый трюк, – мысленно усмехнулся он. – Вот так, напустить вокруг себя ореол таинственности… Неужели они с Мари не могли придумать нечто более оригинальное? – подумал князь, ни на минуту не сомневаясь в причастности к разыгранной комедии мадмуазель Катуш. Но вспомнив бойкую Жози, Шелестов всё же признал: – Хотя нет. На этот раз было значительно интереснее. Мне пришлось проявить сообразительность, чтобы разгадать это ребус. Любопытно, как долго она будет разыгрывать неприступность?» – задался он вопросом, а вслух проговорил:
