– Да, ты прав. У меня была мысль присмотреться к Натали, – признался Шелестов, и Белозерский, не скрывая досады, махнул рукой и поспешил прочь.
Свидетелем разговора оказался поручик Вересов и, услышав последние слова, он проговорил:
– Серж, ты и правда собрался приударить за Натали Воронцовой? – Поручик недоверчиво прищурился. – Неужели тебя больше не интересует мадмуазель Легран?
Шелестов поморщился: он весь вечер старался не вспоминать о певичке, но невольно всё же сравнивал присутствующих девиц с актёркой и злился, поскольку сравнение зачастую оказывалось не в пользу аристократок.
– Алексей, ты лучше меня знаешь, что ухаживание за Натальей Михайловной никак не связано с интересом к мадмуазель Легран, – нехотя ответил Сергей Дмитриевич и насмешливо хмыкнул. – А ты что же, после театрального банкета всерьёз увлёкся этой особой?
– Полегче, Ваше Сиятельство! – возмутился Вересов. – Ты так всех друзей растеряешь! Серж, вижу, тебе, по большому счёту, не нужна ни та, ни другая. Так зачем же ты пытаешься нас дразнить?
– Ты отчасти прав. Твоя актёрка меня не интересует, – задумчиво согласился князь. – А вот mademoiselle Воронцова мне кажется достойной партией.
– Но ты же не влюблён в неё, – удивился поручик, и Шелестов поморщился.
– Выбирать жену исключительно из охвативших тебя чувств крайне глупо. Чувства быстро проходят, а жена остаётся. И что тогда делать, когда ты начинаешь понимать, что она глупа, ветрена и капризна?
– Может, ты и прав, – насупился Вересов. – Но неужели тебя никогда не захватывали чувства? – горячо воскликнул поручик. – Настолько, чтобы ты просто терял голову? Когда все мысли только о ней! И тебе кажется, что ты не можешь дышать без неё, не то что жить?
– Ты очень правильно сказал: «кажется», – скривился в ухмылке Шелестов. – Полагаю тебе хорошо известно, что следует делать, когда «кажется». Не в моих правилах терять голову, тем более из-за женщины. Да, дамы меня увлекают, но поставить на карту своё положение и карьеру ради эфемерных чувств я себе не позволю.
– Какой же ты скучный, Серж, – фыркнул поручик.
– Рассудительный, – поправил князь друга и с любопытством на него взглянул. – Лучше скажи, ты успел добиться благосклонности мадмуазель Легран?
– Не совсем… Но она мне дала надежду, – встрепенулся Вересов, но тут же настороженно покосился на товарища и замолчал.
– Да ладно, не тяни! Я же сказал, твоя актёрка меня не интересует, – ободряюще улыбнулся Шелестов. – Неужели твоя мадмуазель больше не желает сидеть в заточении? – лукаво усмехнулся князь.
– Нет. Поклонников она так же не принимает. Мы с ней переписываемся.
– Мило, – хмыкнул Сергей Дмитриевич. – Ну что ж, желаю успеха. – Он хлопнул друга по плечу и, поскольку объявили польку, поспешил разыскивать свою пару.
Танцы сменяли один другим, и гостям скучать не приходилось. Наконец зазвучала мелодия вальса, и Шелестов закружил mademoiselle Воронцову. Несмотря на сложность движений, Сергей Дмитриевич сумел отметить, что девушка довольно мила, и, вглядываясь в стыдливо опущенные серые глаза, подумал: «Возможно, действительно стоит остановить свой выбор на Натали? Отец наверняка будет доволен такой невесткой. Да и матушка тоже…»
Бал продолжался, за вальсом последовал котильон, далее – кадриль, и, наконец, пришло время горячо любимой мазурки. Сюжет танца был наполнен особым смыслом и игрой: от романтической мечты и воспоминания о душевном до сожаления о несбывшемся. Мазурку всегда ждали даже с большим нетерпением, чем вальс, и стоило зазвучать восхитительной мелодии, как в зале развернулось театрализованное представление. В танце публику привлекала возможность импровизации, и зрелище всегда выглядело захватывающе, недаром мазурка считалась душой бала.
Ведущая роль в танце доставалась мужчине, и его умение ценилось исключительно высоко. Дама имела возможность исполнять фигуры по своему желанию, но главное – ей следовало сохранять грацию и изящество. Каждый имел возможность показать себя во всей красе и поразить зрителей собственным умением. Мазурка могла длиться до двух часов, и её участникам позволялось передохнуть. Такую возможность пары, конечно, не упускали, и зачастую прямо во время танца завязывались новые романы, делались пылкие признания, и выбирались будущие спутники жизни.
Танцевал Шелестов отменно, да и партнёрша попалась ему под стать. Князь успел убедиться в достойном воспитании девушки, и чем дольше он общался с Натали, тем больше приходил к убеждению, что именно на mademoiselle Воронцовой следует остановить свой выбор. Оказывая девушке знаки внимания, Сергей Дмитриевич не задумывался о чувствах Белозерского. Он был абсолютно уверен: у Пьера нет ни единого шанса добиться от графа Воронцова согласия на брак. А потому князь не терзался муками совести, тем более в таком деле, в котором, как говорится, каждый сам за себя.
После мазурки объявили традиционный перерыв и гостей пригласили к столам. В зале царила непринуждённая атмосфера, и благородная публика, охотно поглощая изысканные угощения, не забывала при этом вести беседы. Конечно, господа не могли обойти вниманием и театральную жизнь. Высказывая авторитетные суждения, ценители сценического искусства одаривали актёров искренним восхищением или не менее страстной и жёсткой критикой. Вспомнили гости и недавнюю постановку в Михайловском. Восторженно отозвавшись о премьере, господа перешли на обсуждение личностей исполнителей.
– Всё-таки иностранные актёры во сто крат превосходят наших! – пафосно заявил князь Шахофской. – Итальянцы, французы! Сразу видно школу! Одна мадмуазель Легран чего стоит! Какой голос, какое изящество! Одно наслаждение слушать столь искусную певицу, – пылко воскликнул он, и, гости живо подхватив тему, взялись перечислять достоинства примадонны.
Сосредоточено поглощая пищу, Шелестов в разговоре не участвовал, а, наблюдая за восторгами князя и других гостей, размышлял. «Интересно, что бы сказал Иван Фёдорович, если бы узнал, что мадмуазель Легран на самом деле русская», – мысленно хмыкнул он, но тут одна из дам, ревниво зыркнув на Шаховского, воскликнула:
– Ах, князь, как вы можете восхищаться порочными певичками!
– Отнюдь, я слышал, мадмуазель Легран исключительно целомудренная девица. Ещё ни один кавалер не смог попасть в её гримёрку, – парировал Иван Фёдорович.
– В гримёрке же нет постели, – хихикнула худощавая девица, но получив от матери гневный толчок в бок , тут же прикусила язык.
Разговор плавно перешёл на другие темы, и по окончании застолья публика переместилась в бальный зал и к другим развлечениям. Остановившись неподалёку от карточного стола, Шелестов с интересом наблюдал за игрой, но лёгкое прикосновение к плечу заставило его обернуться.
– Серж, я так соскучилась, – томно прошелестела мадам Гулевская.
– Ирен, вы так неосторожны, нас могут увидеть, – недовольно поморщился князь.
Прикрывшись веером, дама блеснула глазами.
