– Я буду ждать тебя завтра, в полдень. У мадам Буланже.
– Ты хочешь встретиться со мной у модистки? – Шелестов удивлённо взглянул на даму.
– Заходи с чёрного хода, – заговорщически прошептала Ирен. – Мадам Буланже сдаёт апартаменты несчастным влюблённым, но об этом знают только избранные. Выбор тканей фасонов и украшений занимает очень много времени, Серж, – дама многозначительно улыбнулась. – Ни у кого не вызовет подозрений, если я там задержусь, – хихикнула она и, взмахнув веером, поплыла навстречу мужу, всем своим видом изображая заботливую супругу.
Провожая баронессу растерянным взглядом, Шелестов немало подивился изобретательности женщин. «Оказывается, отпуская жену к портнихе, муж даже не подозревает, что вместо пошива нарядов она занимается украшением его головы развесистыми рогами», – мысленно хмыкнул он.
Бал подходил к концу, и Сергей Дмитриевич, вполне довольный проведённым вечером, поспешил домой.
Глава 20
Пронзительный гомон воробьёв сливался с весёлым звоном капели. Зима снисходительно улыбнулась неожиданной оттепелью, и Шелестов, мартовским котом щурясь на солнце, спешил на свидание с мадам Гулевской. День стоял по-весеннему тёплый, а предстоящая встреча обещала быть горячей.
Проведя в пылких объятиях около двух часов, любовники распрощались: Ирен, как ни в чём не бывало, вышла через главные двери салона, а Шелестов, немного подождав, направился к лестнице чёрного хода. Беззаботно мурлыкая под нос незамысловатую мелодию, князь проходил мимо завешанного шторой входа в зал для клиентов, как вдруг услышал знакомый голос. Заинтересовавшись, он остановился и, чуть отодвинув полог, увидел мадмуазель Легран. Девушка разглядывала отрез лёгкой ткани, напоминающий цветом молодую листву, с чуть заметным акварельным орнаментом.
– Нравится, мадмуазель? – заметив интерес клиентки, поинтересовалась модистка.
– Очень, мадам, – улыбнувшись, призналась Дашенька.
– Так берите, Дениз! – воскликнула мадам Буланже и поспешила пояснить: – Шёлковый бареж
16 исключительно моден в этом сезоне. Как раз хватит на прекрасное бальное платье.
– Нет, мадам. Мне это не по карману. Да и куда мне в нём выходить? – Дашенька грустно улыбнулась.
– Понимаю, – вздохнула Софи – Тогда взгляните на этот замечательный шерстяной батист: плотный и долго не промокает. Очень актуально в местном сыром климате! Сейчас тоже в моде, – бойко прощебетала модистка и вытащила из-под прилавка кусок синей материи, но заметив неуверенный взгляд клиентки, поспешила успокоить: – Не переживайте. Вам я отдам за полцены. Сам рулон выкупила одна знатная дама, а это остаток. Конечно, на полноценное платье не хватит, но к нему я добавлю отрез другой ткани, а соединив оба куска, вы сможете сшить элегантный наряд, – проговорила мадам Буланже и развернула другой рулон.
Оценив ткань и услышав цену, Дашенька тут же согласилась, но от пошива платья в салоне отказалась. Софи понимающе кивнула и, заворачивая покупку, посоветовала, какую модель для наряда лучше выбрать.
Шелестов нахмурился. Он сам привык жить на широкую ногу и никогда не задумывался, каково это – ограничивать себя в своих желаниях. В его сердце кольнуло что-то, похожее на жалость, а вспомнив, с каким непреклонным упорством девушка отвергает дорогие подарки, князь проникся к принципиальной гордости актёрки искренним уважением.
Покинув мастерскую, Сергей Дмитриевич дворами вышел на Невский и, остановив экипаж, не спеша последовал по проспекту. Шелестов бездумно разглядывал прохожих, как неожиданно вновь увидел Дашеньку.
Девушка стояла у известной кондитерской и, вглядываясь в стеклянную витрину, явно терзалась сомнениями: зайти или нет. Высыпав на ладошку монетки, Дашенька, сосредоточенно сморщив носик, пересчитала сбережения. С сожалением взглянув на двери заведения, она печально вздохнула, сложила деньги обратно в кошель и уверено пошагала дальше. «Так наша Дениз сластёна» – печально ухмыльнулся князь и, прислушиваясь к всколызнувшейся внутри жалости, напряжённо сложил губы.
Мадмуазель Легран вызывала в нём странные ощущения: она волновала его, и никакие старания, призванные избавить от мыслей об актёрке, не приносили результата, даже пылкие ласки шикарной мадам Гулевской не смогли затмить образ скромной девушки. Немного подумав, Шелестов пришёл к убеждению, что его встречи с мадмуазель Легран неслучайны. «Не иначе, это перст судьбы. А раз так, то глупо противиться провидению божьему», – рассудил он и окончательно решил действовать.
На следующее утро Сергей Дмитриевич велел заложить карету и первым делом заглянул в ту самую кондитерскую на Невском. Не зная, какие пирожные предпочитает мадмуазель Легран, князь набрал разных сортов с добрую дюжину и, подхватив красочную коробку с уложенным в неё сладостями, отправился на Мойку. Поднявшись по широкой лестнице на третий этаж, князь остановился у знакомой двери и постучал. Ему открыла миловидная горничная и, недоумённо уставившись на незнакомца, спросила:
– Барин, небось, адресом ошиблись?
– Нет, не ошибся. Доложите мадмуазель Легран о визите князя Шелестова, – с привычной небрежностью попросил он, и деваха, широко открыв глаза, кинулась в комнату.
– Дарья Павловна! Там князь пожаловали! – выпалила она, а Сергей Дмитриевич, не дожидаясь приглашения, прошёл в дом.
Увидев входящего Шелестова, Дашенька сердито зыркнула на горничную и перевела глаза на гостя.
– Доброе утро, Дарья Павловна, – невозмутимо улыбнулся Сергей, довольный тем, что теперь ему известно настоящее имя примадонны. – Простите за ранний визит. Я опасался не застать вас дома, вот и решил зайти, пока вы не отправились на репетицию, – проговорил он и, не обращая внимания на холодный взгляд хозяйки, по-барски протянул коробку горничной. – Возьми-ка, голубушка.
Дуняша потянула было руки, но служанку остановил строгий голос мадмуазель Легран:
– Ваше Сиятельство, кажется, я ясно дала вам понять, что не собираюсь принимать от вас какие бы то ни было подарки, – заявила Дашенька, и горничная в растерянности замерла.
– Помилуйте, мадмуазель Легран! – воскликнул Шелестов. – Какие подарки? Это всего лишь пирожные, – князь открыл коробку и, демонстрируя её содержимое, состроил самую невинную гримасу. Увидев сладости, девушка растерялась, и, пользуясь её замешательством, Сергей Дмитриевич смиренно проговорил: – Дарья Павловна. Хочу признать, в прошлый раз я вёл себя бестактно и крайне недостойно. – Мужчина виновато склонил голову. – И готов понести суровое наказание.
– Странно слышать это от вас, Сергей Дмитриевич. Мне казалось, вы считаете себя непогрешимым. А уж признать свою бестактность по отношению к недостойной певичке и вовсе удивительно, – с вызовом ответила Дашенька.
