Познакомившись с Сергеем Дмитриевичем поближе, mademoiselle Томилина не могла не отметить его широкий кругозор и начитанность. С ним ей не приходилось скучать. К своему удивлению, Дарья Павловна не замечала у князя аристократического высокомерия, наоборот, он казался ей душевным человеком, способным понять другого и даже склонным посмеяться над самим собой. Бывало, всматриваясь в его благородные черты, Дашенька ловила себя на мысли, что она любуется этим мужчиной, но природное упрямство напоминало ей о причастности Шелестова к гибели брата, и она, одёргивая себя, заставляла лелеять в себе неприязнь.
Шелестов с удивлением понимал, что в обществе «незаконнорожденной девицы» он теряется во времени, и с каждой новой встречей ему становилось всё сложнее обуздывать свои плотские порывы и сдерживать желание поцеловать Дашеньку. Опасаясь однажды сорваться, Сергей Дмитриевич задерживал дыхание и, галантно раскланиваясь, деликатно прикладывался губами к изящной ручке. «Нет, она должна быть моей!» – движимый разгорающейся страстью отчаянно подумал он, но на этот раз, уверенный в собственной способности просчитывать все действия наперёд, князь вовсе не задумывался о возможных последствиях своего желания. Ранее неизведанное чувство увлекало его, и Сергей Дмитриевич безрассудно кинулся в самую пучину незнакомых ощущений.
Глава 23
За окном кареты неспешно проплывали серые знания. Сегодня Шелестов не имел возможности встретиться с Дашенькой и, безучастно наблюдая за бликами тусклых фонарей, испытывал некоторое раздражение. Весь день мадмуазель Легран была занята на репетиции, а вечером давали бал у Вяземских, пропустить который Сергей Дмитриевич не мог.
Перешагнув порог особняка, князь по обыкновению приветствовал знакомых, высказывал комплименты, поддерживал беседы, но в какой-то момент почувствовал себя скачущей в колесе бестолковой белкой. Глупое животное, думая, что движется вперёд, бесконечно бежит по кругу, так и Шелестов уже который год совершал один и тот же ритуал. Все вечера, проводимые светским обществом, оставались похожими один на другой, сменялись только декорации, и подобное открытие повергло Сергея Дмитриевича в ещё большее уныние.
Увидев среди гостей Белозерского, Шелестов поспешил к графу, а вскоре к приятелям присоединился и Вересов. Заметив сияющие глаза поручика, Пьер поинтересовался:
– Судя по твоему бравому виду, Алексей Егорович, тебя можно поздравить? Смею предположить, мадмуазель Легран снизошла до тебя?
– Да, Дениз, согласилась переехать ко мне, – горделиво сообщил Вересов.
– Ну что ж… Поздравляю с победой, – лениво отозвался Шелестов и, остановив разносящего напитки лакея, подхватил с подноса бокал с шампанским.
Друзья тоже взяли по фужеру, и звук соприкоснувшегося хрусталя огласил слух нежным перезвоном.
– Серж, ты меня удивляешь. – пригубив напиток, проговорил Белозерский. – Впервые в жизни ты так легко отказался от соперничества и сдался.
– Смею заверить, Пьер, тебе это только кажется, – усмехнулся Шелестов.
– Кажется, что ты спокоен, или то, что сдался? – не унимался граф.
– Всё кажется, – неопределённо ответит Серж.
– А что Его Сиятельству остаётся делать? – хохотнул Вересов. – Только туману напускать. Если девушка предпочла меня!
– Не будем об этом, – снисходительно улыбнулся Шелестов и решил сменить тему. – Вы не замечали, господа, что наши вечера стали скучными и пресными?
– Неужто ты намерен добавить в них перца? – встрепенулся поручик. – И как?
– Мне хочется разбавить безликое однообразие, – словно задумавшись, медленно проговорил Шелестов. – А что если пригласить на бал артистов театра? Кстати, и мадмуазель Легран могла бы осчастливить нас своим появлением.
– Она не согласится, – насупился поручик. – Дениз поёт только на сцене.
– А если я скажу, что устрою это? И примадонна не только придёт, но и будет петь, – князь таинственно блеснул глазами.
– Боюсь, Серж, если тебе такое удастся, то всё закончится скандалом, – поморщившись, предупредил Белозерский. – Ты же знаешь, что на званых вечерах мадмуазель Легран появляется только в маске. А в свете такое расценят, как неуважение. И господа, и дамы будут крайне возмущены подобным поведением.
– Не будут, Пьер, – несколько с высока взглянул Шелестов и, заметив недоумение в глазах друга, пояснил: – Если все господа будут в масках, то и обижаться ни на кого не придётся.
– Так ты хочешь пригласить артистов на бал-маскарад! – догадался поручик и расплылся в довольной улыбке.
– Абсолютно верно, – усмехнулся Сергей Дмитриевич. – Завершение сезона мой отец планирует отметить грандиозным приёмом. Надеюсь, я смогу его убедить пригласить на бал артистов.
– Гениально, Серж! – воскликнул поручик, и князь в предвкушении исполнения своей мечты улыбнулся.
Желание вывести Дашеньку в свет появилось в голове Шелестова давно. Наблюдая за светскими красавицами, князь невольно сравнивал их с мадмуазель Легран. Он был уверен: примадонна Михайловского могла бы затмить всех присутствующих дам и стать королевой бала, и теперь, придумав способ, каким образом это сделать, Сергей Дмитриевич с торжеством оглядел зал, и настроение его резко улучшилось.
В тот же вечер Шелестов-младший, разговаривая с отцом, посетовал на обыденность проводимых раутов и предложил удивить публику:
– Может, нам устроить карнавал? – проговорил сын, делая вид, будто сия гениальная мысль посетила его только что. – А ещё бы я пригласил профессиональных артистов, – предложил он.
Дмитрию Алексеевичу идея понравилась, и следующим днём Сергей Дмитриевич поспешил в Михайловский. Разумеется, господин Кошелев воспринял предложение о дополнительном заработке воодушевлённо и незамедлительно перешёл на обсуждение состава актёров и программы выступления.
– Ваше Сиятельство, только я сомневаюсь… – виновато замялся антрепренёр. – Согласится ли мадмуазель Легран выступить на вашем балу? Вы же знаете, насколько она строптива.
– За это не беспокойтесь, Трофим Акимович. На карнавале ей нечего бояться. Никто не откроет инкогнито мадмуазель, – заверил Шелестов, но решил сам переговорить с примадонной.
Уже зная предпочтения Дарьи Павловны, князь предварительно заехал в кондитерскую и появился перед очами мадмуазель Легран во всеоружии. Взглянув на уже знакомую коробку, Дашенька улыбнулась.
– Ваше Сиятельство, вы решили меня раскормить? Так я скоро в двери пролезть не смогу.
– Ну что вы, Дарья Павловна. Такая малость никак не скажется на вашей фигуре. А мне было бы неловко прийти к вам с пустыми руками. Цветы вы можете воспринять, как ухаживание, а сладости вроде как сущая безделица. Тем более я надеялся, что вы угостите меня чашкой чая, – невинно улыбнулся князь.
– Ну что ж, проходите, – благосклонно отозвалась хозяйка и позвала горничную. – Дуняша, поставь самовар.
