Терзаемый виной и тягостными размышлениями Сергей Дмитриевич угрюмо шагал по Невскому, как неожиданно столкнулся с Дуняшей.
– Ваше сиятельство! – обрадовалась бывшая горничная.
Князь поначалу растерялся, но тут же сообразил, что деваха может иметь сведения о своей прежней госпоже.
– Дуняша, смотрю, ты всё хорошеешь! – улыбнулся Шелестов. – Замужество пошло тебе на пользу.
Молодая женщина довольно запыхтела и, потупившись, бережно огладила свой округлившийся живот.
– Спасибо, барин. Если бы не вы… – пролепетала она.
– Да что там. Это так приятно – сделать людей чуточку счастливее, – отмахнулся князь и тут же серьёзно посмотрел на девушку. – Надеюсь, и ты не откажешься мне помочь? – спросил он, и Дуняша подобострастно уставилась на господина. – Может, знаешь, где сейчас находится Дарья Павловна?
На мгновение воцарилась тишина, и глаза девахи беспокойно забегали.
– Говори, говори, – подбадривал Шелестов, и его сердце замерло в ожидании.
– Виделись мы недавно, – неловко потупившись, пробормотала Дуняша. – Барышня проститься заходила.
– Проститься? – заволновался Сергей Дмитриевич.
– Да. Дарья Павловна сказывала, что в Москву уезжает.
«Вот почему я не смог её отыскать. Дашеньки просто нет в Петербурге», – воспрянул духом князь и спросил:
– А что, у неё в Москве родственники имеются?
– Да вроде нет… – Деваха пожала плечами. – Сказывала, будто дело у неё там важное. И от вас хотела подальше скрыться, – с сожалением взглянула она на Шелестова и покачала головой. – А у самой глаза были такие… Несчастные, несчастные…
– Спасибо тебе, – виновато вздохнул Шелестов и, сунув бывшей горничной целковый
31, простился.
Надежда найти Дашеньку воодушевляла, и, намереваясь уже утром отправиться в златоглавую, Сергей Дмитриевич поспешил домой, но не успел он переступить порог, как слуга доложил о визите Шелестова-старшего. Сергей прошёл в кабинет, где за столом по-хозяйски расположился его отец.
– Итак, Серж, что всё это значит? – даже не поздоровавшись, начал допрос князь.
– Вы о чём? – невозмутимо уточнил сын.
– Не делай вид, что не понимаешь! Натворил дел – и решил скрыться?
– Я ни от кого не прятался, – поморщился младший Шелестов.
– Как ты посмел расторгнуть помолвку?! – вспылил отец, и Сергей сам перешёл в наступление:
– Полагаю, я имею право сам распоряжаться своей собственной жизнью!
– Своей? А о нас с матерью ты подумал? Это благодаря нам ты живёшь на свете!
– И что? Поэтому я должен жениться на той, кого вы мне подсунете? Как племенному жеребцу или быку?
– Не груби! – грохнул кулаком по столу Дмитрий Алексеевич. – Да! Мать права. Ты стал слишком дерзок, – признал он и воскликнул: – Ты знаешь, чем тебе грозит отказ от помолвки? Только благодаря протекции Воронцова ты попал ко двору. И это твоя благодарность?!
– И теперь из чувства признательности я должен испортить жизнь его дочери? – усмехнулся Сергей Дмитриевич. – Странные у вас обоих представления о благодарности.
– Не думаю, что Михаил Григорьевич и дальше станет оказывать тебе содействие, – пропустив насмешку сына мимо ушей, пригрозил старший Шелестов.
– Значит, я не буду служить при дворе, – пожал плечами Сергей.
– И ты готов ради какой-то певички спустить коту под хвост свою карьеру?
– Я давно не мальчик, отец, и сам способен принимать решения.
– Ты так думаешь?! – зло прищурился Дмитрий Алексеевич. – А что ты будешь делать, если я лишу тебя наследства?
– Это, конечно, неприятно, ваше сиятельство, но не смертельно, – снисходительно поморщился младший Шелестов. – Огромное количество людей живут своим трудом. А мне, слава богу, бабуля оставила поместье, и с голоду пухнуть мне не придётся. Так что, если вам так дорого ваше состояние, можете оставить его себе.
– Вот, значит, как ты заговорил, – прохрипел Дмитрий Алексеевич и, еле сдерживая нахлынувший гнев, замолчал. Его ноздри дрожали, глаза налились кровью, в этот момент он напоминал разъярённого вепря. – Ты готов поссориться с родителями ради корыстной женщины? Думаю, когда она узнает, что ей ничего не достанется, она быстро потеряет к тебе всякий интерес.
– Вы ошибаетесь на её счёт, ваше сиятельство, – невозмутимо возразил Сергей, и его спокойствие охладило пыл отца.
– Хочешь проверить? Позови её, – откинувшись на спинку кресла, он с вызовом взглянул сына.
– Я не могу этого сделать… Мадмуазель Легран здесь нет.
– И где же она? – язвительно улыбнулся Дмитрий Алексеевич. – Развлекает других мужчин?
Теперь Сергей не стал обращать внимания на издёвку родителя, а устало произнёс:
– Нет. Она оставила меня.
– Хочешь сказать, что вы расстались? – старший Шелестов смерил сына недоверчивым взглядом.
– Да, отец. Она ушла.
Некоторое время Дмитрий Алексеевич с удивлением взирал на наследника.
– Не понимаю, – наконец проговорил он. – Зачем тогда было разрывать помолвку?
– Я же объяснял. Наталья Михайловна замечательная девушка, но я не испытываю к ней никаких чувств. Её любит мой друг, Пьер Белозёрский. А mademoiselle Воронцова любит его. Зачем мне вставать между ними?
– Хм… Ну это меняет дело. Что ж ты сразу не сказал? – сменил гнев на милость старший Шелестов. – Михаил Григорьевич сможет понять твой поступок: он вызван порывом помочь другу. Это благородно, хотя и глупо… Надеюсь, мы сможем убедить графа не держать на тебя зла.
– Не стоит утруждать себя, отец. Полагаю, что после моей женитьбы меня не особо захотят видеть при дворе.
– Какой женитьбы? – растерялся Дмитрий Алексеевич.
– Я намерен жениться на mademoiselle Томилиной.
– Томилиной? – нахмурился старший Шелестов. – Это не та, у которой отец оправился на поиски сокровищ и так и не вернулся? А брат разорил семью и застрелился?
– Она самая. И я косвенно приложил руку к разорению её семьи и смерти её брата.
– Ничего не понимаю… Когда ты успел с ней познакомиться? С момента гибели младшего Томилина она не появлялась в Петербургском обществе.
– Появлялась. Она и есть мадмуазель Легран.
– Ах, вот оно что! – презрительно скривился отец. – Благородная девица решила ступить на путь порока.
