– Но, Фёдор Михайлович, почему вы выбрали именно эту девушку? – недоумевал князь, и Алфёров поспешил рассказать о слове, данном умирающему отцу: отдать часть найденных сокровищ его детям.
– Я выполнил обещание, и теперь приданому Дашеньки могут позавидовать даже принцессы, – заверил граф. – А после моей смерти она станет ещё богаче. Она единственная отрада моей жизни и единственная наследница.
– Я восхищён! Не каждый способен на столь благородный поступок, – с изумлением взглянул князь на гостя, но вдруг заволновался. – Постойте, постойте… так ваша приёмная дочь… мадмуазель Томилина? – наконец понял Дмитрий Алексеевич.
– Она самая. Девушке пришлось много пережить, – вздохнул граф, внимательно вглядываясь в лицо собеседника.
Князя явно мучили сомнения. С одной стороны, барышня была благородного происхождения и теперь безумно богата, с другой стороны, старший Шелестов знал о театральном периоде её жизни, и втемяшенные в голову принципы морали нашёптывали наветы о порочной сущности девицы, не погнушавшейся служить актрисой. С третьей стороны, категоричное заявление сына, что женится он только на мадмуазель Легран, заставляло Дмитрия Алексеевича артачиться: отцу вовсе не хотелось идти у мальчишки на поводу. И теперь князь разрывался между желанием получить богатую невесту, наконец женить упрямца и сохранить собственное лицо.
Наблюдая за внутренней борьбой князя, Алфёров проговорил:
– Я понимаю ваши сомнения, Дмитрий Алексеевич. Поверьте, Дашенька замечательная девушка, и не её вина, что судьба послала ей столько испытаний. Хочу сказать, что никто не знает, кто скрывался под именем мадмуазель Легран. Хотя сама примадонна Михайловского ничем не запятнала своего имени, разве что связью с вашим сыном. Но она искренне любит Сергея Дмитриевича, и, насколько я сумел понять, он её тоже. Признаюсь, поначалу я был настроен против него. Он поступил с девушкой бесчестно, – откровенно заявил Алфёров, и князь нахмурился. – Но Сергей Дмитриевич сумел доказать свои чувства к Дарье Павловне, и я решил не мешать их счастью.
Князь продолжал молчать, и Алфёров поднялся.
– Пожалуй, я пойду, Дмитрий Алексеевич. А вам следует решить, стоит ли ради каких-то предрассудков, мнения общества и личных обид отказываться от своего ребёнка. Сергей ваш единственный прямой наследник. И было бы глупо из собственного тщеславия потерять сына и будущего внука, – и граф поклонился. – Всего вам доброго.
– Постойте! Я согласен, – старший Шелестов сдался.
Прошло немногим больше месяца, как Сергей Шелестов и mademoiselle Томилина, стоя у алтаря, давали клятву любви и верности. На венчание пригласили лишь самых близких, и в церкви не пришлось задыхаться от переизбытка народа. Натали Воронцова, теперь уже графиня Белозёрская, изредка бросая нежные взгляды на мужа, с умилением следила за таинством и, любуясь подругой, украдкой вытирала сентиментальные слезинки. Пьер, удерживая венец, выглядел сосредоточенным, но его глаза говорили, что он искренне рад за товарища. На таинство пригласили и Вересова. Поручик, поглядывая на присутствующих немногочисленных девиц, продолжал искать свою единственную, и, надеемся, ему вскоре повезёт, и он, наконец, встретит настоящую любовь. Екатерина Григорьевна Шелестова была довольна: найти столь богатую невесту она считала большой удачей, и просто светилась от счастья, пытаясь в уме подсчитать общий доход семейства. Дмитрий Алексеевич не счёл нужным сообщать супруге о театральной карьере mademoiselle Томилиной… Зачем? Не стоит предоставлять свекрови лишний повод упрекнуть невестку, рассудил князь. Сохраняя важный вид, он старательно надувал щёки, но на его губах нет-нет, но проскальзывала одобрительная улыбка. Старший Шелестов всё же гордился сыном и, замечая, какими глазами молодожёны смотрят друг на друга, даже немного по-хорошему завидовал.
Несмотря на протесты родителей, молодые супруги не стали удивлять столицу грандиозным застольем и не пытались бессмысленной тратой денег пустить пыль в глаза. Оба понимали, что ни роскошь, ни внешний блеск, ни пышность свадебного торжества не даруют семейного счастья. Они осознавали, что настоящее благополучие возможно получить лишь благодаря искренним чувствам, умению прощать и способности понять друг друга. Держась за руки, влюблённые млели от растекающегося по телу блаженства и восторженно прислушивались к взволнованному биению сердец.
В положенный срок на свет появился чудесный мальчик, но чета Шелестовых на этом останавливаться не собиралась, поскольку настоящие чувства со временем не притупляются, а так же, как хорошее вино, становятся только крепче и ярче, и главным тому доказательством являются дети. Сжимая друг друга в объятиях, супруги частенько вспоминали, как пытались обмануть любовь, и, потешаясь над нелепостью своей затеи, ясно осознавали, насколько они были наивны. Теперь оба точно знали: любовь невозможно ни купить, ни продать. Она не следует доводам рассудка и не поддаётся логике. Любовь расчёту неподвластна.
