Опыты Ван Гога начались, когда он впервые попробовал стать художником. Обычным в карьере живописца в те дни было посещение художественной школы или ученичество в студии. Ван Гогу — из-за того, что другие не видели в нем большого таланта и из-за его странного темперамента — не очень повезло с этими традиционными способами. Поэтому он обратился к самообразованию, используя курсы домашнего обучения, которые обещали ему основы рисования. В частности, «Упражнения с углем для подготовки к изучению академии после природы» (Exercices au fusain pour préparer à l’étude de l’académie d’après nature), «Курс рисования» (Cours de dessin) Шарля Барга и «Азбуку рисования» (Guide de l’Alphabet du dessin) Армана Кассана. Эти толстые книги содержали поэтапные упражнения, к которым начинающие художники могли обращаться при первой необходимости для улучшения своих навыков. По словам биографов, Ван Гог «проглатывал эти большие книги страница за страницей, снова и снова»
[94]. Сам художник доложил своему брату Тео: «Я закончил все шестьдесят листов». И добавил: «Я работал почти две недели, с раннего утра до поздней ночи».
Копирование было еще одной стратегией, которую Ван Гог применял с начала и до конца художественной карьеры. Одной из его любимых картин была «Сеятель» Жана Милле. И он копировал ее чаще других. Он рано начал делать наброски с натуры, в частности для портретов, которые вызывали у него большие затруднения из-за проблем с точностью изображения.
Ван Гог учился у коллег. Антон Раппард, художник, друг и наставник, убедил его попробовать тростниковое перо и чернила и использовать стиль зрелого мастера коротких и быстрых штрихов. Антон Мауве подсказал, что можно применять различные материалы: уголь и мел, акварель и карандаш Конте
. Зачастую эти попытки оказывались безуспешными. Поль Гоген (они вместе были в доме, где позже Ван Гог отрезал себе ухо) посоветовал рисовать по памяти, приглушить цвета и использовать новые материалы для различных эффектов. Но эта тактика для Ван Гога не сработала: его слабое умение делать наброски усугублялось отсутствием натуры, а разнообразие материалов шло вразрез со стилем, который позже сделает его знаменитым. Однако опыты не обязаны всегда быть успешными, чтобы приобрести ценность, и у Ван Гога было много возможностей опробовать новые методы.
Художник экспериментировал и с философией. Он больше всего известен сильными, яркими цветами, но флора не была его исходной целью. Первоначально Ван Гог тянулся к глубине приглушенных, серых тонов, о чем свидетельствует ранняя работа «Едоки картофеля». «Едва ли какой-нибудь цвет не является серым, — утверждал он. — В природе человек в действительности не видит ничего, кроме его тонов или оттенков»
[95]. Он был полностью убежден в «тотальной серости» мира и, соответственно, основывал на этом свои работы. Однако позже он переключился на прямо противоположное — яркие, дополняющие друг друга цвета, часто создававшиеся на палитре, а не почерпнутые из природы. Его отношение к современным художественным движениям было изменчиво. Сначала он предпочитал традиционную живопись новому стилю импрессионизма, позже перешел к авангарду, борясь за смелые формы, а не за правдоподобие.
В экспериментах Ван Гога в искусстве следует отметить два важных момента. Во-первых, это разнообразие применяемых им методов, идей и ресурсов. Многие аспекты живописи вызывали у него трудности, и я считаю, что вариации были важны для того, чтобы найти свой стиль — тот, который подчеркивал сильные стороны и уменьшал проявление слабостей. Виртуозные таланты способны довести до совершенства первый попавшийся им стиль обучения. Но большинству людей требуется больше пробовать, прежде чем у них закрепится правильный метод.
Второе, что важно отметить, — это упорство. Как и все суперученики, которых я упоминал ранее, Ван Гог был настойчив в попытках стать художником. Несмотря на разочарования и множество отрицательных отзывов, он неустанно продолжал творить, иногда создавая картину за день. Эти два фактора — разнообразие методов и интенсивное обучение — позволили ему преодолеть первоначальные трудности и создать ряд самых блестящих знаковых работ из когда-либо написанных.
Ключ к мастерству — эксперименты
Для того чтобы начать осваивать новый навык, часто бывает достаточно просто последовать примеру тех, кто тебя опередил. Из всех принципов суперобучения на первом месте находится метаобучение. Понимание того, на какие элементы распадается предмет, опыт тех, кто изучал его ранее, обеспечивают выгодную отправную точку. Однако по мере развития вашего навыка часто простое следование чужому примеру становится уже недостаточным — нужно экспериментировать, искать и находить собственный путь.
Так происходит, поскольку все начинают примерно с одного и того же, поэтому и схожая поддержка оказывается эффективной. По мере развития ваших навыков вокруг не только становится меньше людей, способных научить вас чему-то, но и уменьшается число соучеников, с которыми вы могли бы взаимодействовать на равных (а также редеет рынок книг, курсов и преподавателей), — и вы начинаете расходиться с теми, у кого учитесь. Знания и навыки двух абсолютных новичков довольно схожи — у двух мастеров наборы умений часто совершенно разные. Это делает их совершенствование персонализированным приключением.
Вторая причина ценности экспериментов по мере приближения к мастерству состоит в том, что после освоения основ способности, скорее всего, перестанут развиваться. Выработка навыка на ранних стадиях представляет собой акт накопления: новые факты, знания и умения приобретаются и позволяют справиться с проблемами, которые не решались раньше. Однако по мере продвижения вперед обучение все больше становится актом «разучивания»: вам приходится не только искать подход к ранее непосильным проблемам, но и избавляться от устаревших и неэффективных методов их решения.
Разница между программистом-новичком и IT-гуру обычно не в том, что неофит не может справиться с некоторыми задачами, а в том, что опытный программист знает способ решить проблему эффективно и точно, и это избавит всех от будущей головной боли. Возросшее мастерство провоцирует процесс отучения от накопленного, а экспериментирование становится синонимом обучения, когда вы заставляете себя выйти за пределы зоны комфорта и попробовать нечто новое.
И, наконец, последняя причина возрастающей важности экспериментов по мере приближения к мастерству: многие навыки вознаграждаются не только профессионализмом, но и оригинальностью. Великий математик — тот, кто решает задачи, с которыми не справляются все остальные, а не просто человек, способный легко найти ответ, ранее уже полученный другими. Успешные бизнес-лидеры используют возможности, недоступные другим; они не копируют слепо стиль и стратегию своих предшественников. Одним из самых знаменитых художников Ван Гог стал благодаря не только мастерству, но и оригинальности. По мере того как творчество становится все более ценным, экспериментирование превращается в необходимость.
