«Известно».
Под надзором СКВИПа я покорно соглашаюсь со всем, что лопочет Энн, будь то подлость Дженны, достоинства Аврил Лавин или уродливость сосков с пирсингом. («Они будто наружу повылазили!») Хлоя помалкивает. СКВИП советует – поверить в такое не могу! – недвусмысленно прикоснуться под столом ногой к ее ноге. И Хлоя ногу не убирает! Мой этот самый тут же отвердевает. Приятно. А главное – никакая клавиатура не мешает.
«Срочные новости: рэпер Эминем погиб в результате несчастного случая во время уличного хоккейного матча».
Что?! Я едва не восклицаю вслух.
«Эминем мертв. Упомяни о его смерти в разговоре».
Но как ты узнал?
«Везде, где есть информация, есть и я».
Каким образом?
«Тут все дело в квантовой запутанности и телепортации. Тело Эминема излучает энергию в форме фотонов. В момент его смерти фотоны, наделенные определенными характеристиками, покинули тело, и их засек находившийся поблизости СКВИП».
Правда?
«Информация распространилась среди моих коллег посредством квантовой телепортации. СКВИПов в мире предостаточно, так что я получил сведения практически мгновенно. Почему бы тебе не поделиться ими? Неужели не заметил, что девочки молчат уже семь целых три десятых секунды?»
– Слышали насчет Эминема, дамы?
СКВИП утверждает, что словечко «дамы» уместно всегда: «слащаво, но обезоруживающе нетривиально».
– Фу, терпеть его не могу, – говорит Хлоя, и я чувствую, как бьется жилка на ее лодыжке. – А что с ним?
– Он… погиб. Ну, умер. В Интернете прочитал, – вру я не моргнув глазом. – Скопытился во время уличного хоккейного матча.
– Не может быть! – взвизгивает Энн и вскакивает, чуть не опрокинув стол. – Что значит «в Интернете прочитал»? – набрасывается она на меня. – Шутишь? Или врешь?
– Ничего подобного, – отвечаю я, искренне надеясь, что СКВИП меня не надул.
Не может же он меня надуть, верно?
«Нет, не могу».
– Уы-ы-ы. – Лицо Энн перекашивается, она принимается всхлипывать.
– Брось! – Хлоя теребит свое «шоколадное» ожерелье. – Ты же знала, что рано или поздно он должен был умереть.
– Не-е-е… – Энн утыкается мне в плечо.
Оно у меня довольно костлявое, надо признать.
– Я же только сегодня слушала его песни… – шмыгает она носом.
Нога Хлои плотнее прижимается к моей.
«Заметил, что беда одной женщины провоцирует благоприятные изменения в поведении другой?» – интересуется СКВИП.
Ага.
«Видишь, как трагедия влечет к тебе женщин?»
Вижу. А Эминем взаправду умер?
«В этой вселенной – несомненно».
– Господи, что стряслось? – раздается голос, и в кафе входит высокая блондинка.
Наверное, Джилл. Та самая взрослая девица с водительскими правами, которой вменяется в обязанность развести нас по домам.
– Эми-инем у-уме-ер! – воет Энн.
– Что? Что за чушь? – рявкает Джилл.
– Джереми сказал.
– Какой еще Джереми?
– Это я. Меня зовут Джереми.
– Ты? А кто ты вообще такой?
– Мы с ним вместе ходим на математику, – поясняет Энн таким тоном, словно этот факт – ее единственное утешение. – Он в Интернете прочитал.
– Серьезно? – Джилл приподнимает бровь. – Ну дела-а-а…
Мы все молчим, словно примеряя смерть к себе самим. По крайней мере, так мне представляется.
– Ладно, все в машину. Послушаем там «горячее-97». По радио наверняка скажут, правда это или брехня, – решает Джилл, глядя на меня в упор.
Она похожа на олениху или на Бритни Спирс, которая сама похожа на олениху.
– Окей. – Хлоя неторопливо встает. – Прямо не терпится узнать, съездили ему по тыкве клюшкой или засандалили шайбой.
– Клюшкой? – переспрашивает Джилл.
Вчетвером (я и три девчонки – вот это номер!) мы покидаем «Менло-парк» и топаем к машине Джилл. Моей ноге, пригревшейся от ноги Хлои, холодно. Забираемся внутрь. Джилл, прежде чем завести мотор, включает радио. Новостей пока не передают. Звучит лишь ар-н-би вперемежку с рэпом о стрельбе по проституткам. Я сижу сзади рядом с Хлоей. Песня заканчивается, и включается диджей. Тон его голоса слегка отличается от обычного гнусавого кряканья:
– Йоу, йоу! Новость с улицы, с пылу с жару! До нас дошел слух, ну, знаете, как говорится, люди болтают, то-се… Так вот, вы ушам своим не поверите…
Дальше он с множеством оговорок рассказывает о том, что Эминем получил клюшкой по башке во время хоккейного матча на задворках детройтского «Чак-и-Чиза». Выслушав новость, Хлоя поворачивается ко мне. Ее нога вновь прижимается к моей.
– Ну, ты прям телепат… – произносит она и приоткрывает губы.
«Всего лишь держу руку на пульсе».
– Всего лишь держу руку на пульсе.
Хлоя закусывает губу. Мой пенис изнурен сорокапятиминутной войной со штанами.
«Попроси у нее номер телефона и предложи встретиться».
– Хлоя, не дашь мне свой номер? Мы могли бы как-нибудь встретиться.
– Ага. – Она кивает, но ее взгляд по-прежнему прикован к моему лицу.
Тянусь за сотовым. Телефон с предоплаченной симкой мама дала мне на случай крайней необходимости, а не для пустой болтовни.
«Не доставай эту доисторическую окаменелость. Я запомню номер».
– Тебе есть где записать? – спрашивает Хлоя.
– Я запомню, – уверенно отвечаю я.
– Правда? Ну ты даешь.
– Для меня нет ничего важнее твоего номера. Прочее и запоминать не стоит.
«Молодец! Умница!»
Хлоя улыбается и называет номер.
– Окей. То есть классно, – бормочу я.
Все цифры тут же вылетают из моей головы. Надеюсь, СКВИП их запомнил.
«Я запомнил».
Десять минут спустя Джилл высаживает меня у дома. Три пары девчоночьих глаз смотрят так, словно я – полубог. Значит, я больше не тормознутый лох. Я – чертов телепат в кенгурухе Шаго. И Хлоя дала мне номер своего телефона!
«Да-да, скоро мы избавим тебя от тормознутости. А теперь давай включим телевизор, чтобы я смог извлечь больше информации из этой вселенной».
24
– Тебе Майкл звонил, – говорит мама, пока я протискиваюсь между старой мебелью и велосипедами, загромождающими коридор.
«Позвонишь ему позже».
– Позже ему звякну.
