– Только по четвергам, – отвечаю я и выхожу из машины.
Не помню, но кто-то советовал мне именно так отвечать на вопрос, не миллионер ли я случайно.
«Я и советовал».
А, ну да.
– Пять минут пятого. – Майкл косится на часы. – Поедем-ка мы баиньки.
– Чур, музыку выбираю я! – говорит Николь, размахивая своим плеером. – И никакого рока!
Майкл качает головой, садится на водительское место. Он может спокойно отвезти Николь к себе домой, если приспичит. Его матушке начхать.
– Ты молодчина, – тихонько говорю ему.
– Оба мы молодцы. Вы с Кристин смотритесь просто отлично.
– Надеюсь, будем смотреться.
– Значит, мы обзавелись девчонками? Сказать кому – не поверят.
Майкл забирает у меня ключи, и «Форд» медленно отъезжает, двигаясь точно посередине дороги.
– Счастливо! – хором кричат они мне.
Николь выставляет ногу из окна и наваливается на Майкла.
Никогда прежде не слышал, чтобы Майкл говорил «эпик». Он тоже растет над собой. Ставлю мамин «Ниссан» на место. Обходится без происшествий: его мотор работает куда тише, чем у Майкла. Осторожно пробираюсь в дом (СКВИП напоминает мне, какие ступеньки крыльца скрипят). Отца в кухне нет. Он, по своему обыкновению, храпит на диване. Можно было и не устраивать всю эту кутерьму, он бы так и так не проснулся. Зато было весело.
40
«Срочные новости!» – объявляет СКВИП.
Я, не разуваясь, ничком падаю на кровать. Спать хочется смертельно. Тон у СКВИПа взволнованный, как тогда, когда он узнал о гибели Эминема.
«Срочные новости!»
Ну чего-о-о там еще?
Лениво перекатываюсь на спину, сбрасываю кроссовки. Они со стуком падают на пол.
«Был пожар. Рич получил сильные ожоги».
Чего?! – резко сажусь.
«Был пожар. Рич получил сильные ожоги», – слово в слово повторяет СКВИП.
Странно. Может быть, в программном обеспечении какой-то баг или…
«Никаких багов. Состояние Рича критическое. Пожар в доме Финдерманов вспыхнул вскоре после того, как вы уехали. Я сделал вывод, что тебе следует узнать об этом прежде остальных. Все случилось полчаса назад».
На часах семнадцать минут пятого.
Ты не шутишь? Рич в больнице?
«В интенсивной терапии».
В этой вселенной?
«Да».
А дом, значит, сгорел?
«Ну, не весь».
Блин. И что на это сказать?
«Наверное, что-то вроде: “Нет-нет! Этого не может быть!”»
– Этого не может быть.
Вскакиваю с кровати и делаю круг по комнате. Еще никто из моих родственников или друзей серьезно не заболевал. Даже домашние животные, потому что папа ненавидит домашних животных, считая всех, кто их держит, слюнтяями. Мои бабушки и дедушки живы. Тянусь к телефону.
«Кому ты собрался звонить? Не смей!»
Хочу поговорить с Кристин.
«Не самая лучшая идея. Хочешь поговорить – говори со мной».
Откуда ты узнал о пожаре?
«Я заранее просчитал высокую вероятность того, что это случится. Атмосфера в доме была чрезвычайно накалена. Я уже объяснял, что вероятностные амплитуды не внушали доверия. И не только в подвале».
Мы могли предотвратить пожар?
«Я не бог, Джереми. Да и ты не супермен».
Почему же его СКВИП ему не помог?
«Не были соблюдены рекомендуемые коммуникативные параметры. Одним словом, наркота».
Сажусь на кровать. Из глаз текут слезы. Сам толком не знаю, отчего. Вроде бы так положено. К тому же я не представляю, что делать и… уже слишком поздно, а в животе мерзко и маслянисто сосет.
«Не плачь».
А почему бы и нет? – утираю ладонью нос. – Ты хоть представляешь, что сейчас начнется?
«Все не так плохо».
Не так плохо?! Плохо! Даже с практической точки зрения. Вся школа встанет на уши, родители захотят выяснить, что происходило в том доме, начнется полицейское расследование… Тебе этого мало?
«Джейк Диллинджер тоже находится в больнице с ожогами».
Джейк? Дерьмо. Почему сразу не сказал?
«У меня включена функция дозированного предоставления данных. Хочешь ее выключить?»
Нет-нет, пусть остается… Ой, начнутся сплетни…
«Отличный повод пообщаться с Кристин».
Заткнись! Забудь об этом!
«Почему?»
Два человека в больнице! Имей хотя бы каплю уважения к пострадавшим, а то и умирающим.
«Зачем?»
Затем.
«Смерть Эминема тебя не слишком огорчила».
Он же звезда! Такие, как он, должны умирать!
«У тебя плохие родители. Ты знаешь об этом?»
С чего вдруг?
Встаю, машинально делаю шаг, другой и вновь плюхаюсь на кровать.
«Им следовало подготовить тебя к подобным ситуациям. Меня программировали для достижения успеха в жизни, а не для помощи скорбящим».
Валюсь навзничь и принимаюсь размышлять о Риче. Ну и о Джейке – тоже. Правда, о Джейке – совсем чуть-чуть. Ведь когда я в последний раз его видел, он трахался. А когда мы в последний раз виделись с Ричем, он мне улыбнулся. Получается, каким бы крутым ни сделался Рич, в итоге он приплыл туда же, откуда пытался уплыть: швырнул в меня пепельницу и ныл, лежа в одиночестве на диване.
Господи! Пепельница! Он обдолбался, не выключив СКВИП! Ничем хорошим это кончиться не могло. Хотя СКВИП у Рича уже несколько месяцев. Похоже, парень экспериментировал, проверяя, что будет.
«Не исключено».
Блин.
С помощью СКВИПа, отправившего мои синапсы в гибернацию, мне удается уснуть. Однако сны мои он не проконтролировал: безлицый, обгоревший Рич смеется надо мной, тычется в меня головой, чтобы я похлопал его по макушке, протягивает стакан с какой-то выпивкой, в которой плавает таблетка.
41
В половине девятого утра звонит телефон.
– Вот дерьмо! – кричит Майкл. – Какое же дерьмо! Я тебя разбудил?
– Ага, – сиплю я.
– Алло, – врывается в разговор голос мамы, взявшей трубку внизу.
А ведь она прекрасно знает, что я уже говорю. У нее была масса времени, чтобы это понять. Значит, пытается влезть в мою жизнь.
