В Соединенных Штатах был свой «Земмельвейс» — акушер Оливер Уэнделл Холмс, который в 1843 году, за несколько лет до Земмельвейса, опубликовал статью под названием «О заразительности послеродовой горячки», в которой писал о том же самом. Холмса не травили так, как Земмельвейса, но широкого распространения предложенные им профилактические меры не получили.
И вышло так не потому, что все без исключения врачи были недалекими и консервативными, а потому, что ни у Земмельвейса, ни у Холмса и тем более ни у Уайта не было главного и бесспорного доказательства правоты своих взглядов — присутствия возбудителей инфекционных заболеваний на руках врачей и акушерок.
Доказательство нашел Пастер. И ему тоже досталась своя порция неодобрения от врачей, правда, не такая большая, как Земмельвейсу. А следом за исследованиями Пастера разработал антисептику Джозеф Листер…
Точка в этой довольно печальной истории была поставлена только в начале ХХ века, когда Земмельвейсу в Будапеште на деньги, пожертвованные врачами разных стран, был установлен памятник с лаконичной и трогательной надписью: «Спасителю матерей».
РЕЗЮМЕ. МИКРОБНАЯ ТЕОРИЯ ИНФЕКЦИОННЫХ ЗАБОЛЕВАНИЙ СТЕРЛА С МЕДИЦИНСКОЙ КАРТЫ ПОСЛЕДНЕЕ БЕЛОЕ ПЯТНО.
Глава 21
Видеть насквозь
До конца XIX века врачи могли заглянуть внутрь организма только прямым способом — разрезать и посмотреть. Других вариантов не было, за исключением эндоскопии, но эндоскопы позволяли заглянуть лишь в полости, которые сообщались с внешней средой. В обследовании пациентов глаза заменялись пальцами и ушами — пациентов выстукивали, выслушивали, пальпировали… Сохранились легенды о древних костоправах, которые могли на ощупь собрать из лежащих в мешке черепков кувшин, настолько чувствительными были их пальцы и настолько развитым было пространственное воображение.
Если создание мощных оптических приборов, позволяющих проникнуть в тайны микромира, занимало многие умы, то никто даже и не задумывался о создании аппарата, просвечивающего человеческое тело. Слишком уж невероятной казалась такая мысль… Впрочем, еще в восьмидесятые годы прошлого века никто и представить не мог, что телефон, калькулятор, фонарик, диктофон, радиоприемник, телевизор и компьютер можно объединить в аппарат размером с небольшую плитку шоколада.
Шарлатанов, утверждавших, что они «видят насквозь», известно много. Некоторые из них обладали таким сильным даром убеждения, что становились приближенными царствующих особ. Достаточно вспомнить хотя бы Григория Распутина, который был не только личным лекарем последнего русского императора Николая Второго, но и его советником. Но то шарлатаны, а ученые считали «просвечивание» невозможным.
Великое открытие было сделано самым что ни на есть случайным образом. Заведующий кафедрой физики Вюрцбургского университета Вильгельм Конрад Рентген проводил эксперимент по прохождению электрического разряда сквозь разреженный газ, находившийся в запаянной стеклянной трубке. На обоих концах трубки находились электроды. При подключении электродов к электрической цепи с высоким напряжением отрицательно заряженный электрод испускал электроны, которые неслись через трубку к положительно электроду.
Эксперимент как эксперимент, ничего особенного. Но Рентген заметил, что при прохождении электрического разряда через трубку начинал светиться зеленоватым светом находившийся неподалеку бумажный экран, покрытый слоем кристаллов тетрацианоплатината бария
[151]. При отключении трубки свечение прекращалось.
Дело было вечером, Рентген работал в лаборатории при плотно задернутых шторах, а сама трубка была помещена в футляр из плотной черной бумаги. Рентген догадался, что при прохождении тока через трубку возникают какие-то лучи, вызывающие свечение экрана…
Здесь можно вспомнить слова Луи Пастера: «Случай имеет значение лишь тогда, когда попадает на подготовленную почву». Трубка, с которой экспериментировал Рентген, называлась «трубкой Крукса» по имени ее изобретателя, известного британского физика Уильяма Крукса, и широко использовалась в экспериментах разными учеными. После открытия Рентгена некоторые из этих ученых вспоминали о том, как во время прохождения тока через трубку в лаборатории начинали светиться колбы с какими-то растворами или стеклянные перегородки, но они не обратили внимания на это явление. Также никто не задумывался о том, почему оказывались засвеченными фотопленка или фотобумага, находившиеся поблизости от трубок Крукса. Проще было отправить претензию поставщику фотоматериалов, чем пошевелить мозгами. Все гениальное просто, нужно только уметь его увидеть.
Неизвестные лучи Рентген назвал «Х-лучами», по аналогии с математическим символом «икс», которым принято обозначать неизвестные величины. Изучая свойства Х-лучей, он выяснил, что они способны проходить через различные материалы, в том числе и через мягкие ткани живых организмов. А вот кости или, к примеру, свинцовые пластины становились для Х-лучей препятствием, то есть поглощали их.
На первом в истории медицины рентгеновском снимке запечатлена правая рука супруги ученого Анны Берты Рентген. По тому, как четко на нем были видны кости, сразу же стало ясно, что лучи могут помочь в диагностике переломов и костно-суставных заболеваний.
Рентген сообщил о своем открытии в статье «О новом виде излучения», которая была опубликована в журнале «Анналы физики и химии», издававшимся в Вюрцбургском университете. Кроме этого он отправил письма с информацией об открытии ряду европейских ученых. К каждому письму прилагался снимок руки Анны Берты. Сам Рентген не акцентировал внимания на применении Х-лучей в медицинской практике, и потому некоторые историки считают, что эта мысль вообще не приходила ему в голову. Но вряд ли это так. Человек, догадавшийся о существовании Х-лучей и столь тщательно их исследовавший, не мог не увидеть того, что прямо бросалось в глаза — теперь можно видеть кости! Просто он описывал свое открытие в целом, не углубляясь в практические рекомендации по его использованию.
Сообщение было сделано через месяц после открытия Х-лучей, а в следующем месяце, в январе тысяча восемьсот девяносто шестого года, Х-лучи были впервые использованы в медицинской диагностике. Это произошло в Соединенных Штатах, в Нью-Гемпшире. Метод получил название рентгеновского исследования, или рентгенографии, в честь профессора Рентгена. Быстро выяснилось, что рентгеновский метод может быть полезен в диагностике заболеваний легких. Легочная ткань богата воздухом и потому хорошо поглощает Х-лучи.
Примечательно, что профессор Рентген отказался патентовать свое открытие по принципиальным соображениям. Он считал неприемлемым заявлять свои права на результаты научных исследований, ведь наука должна служить на благо всего человечества и научные открытия принадлежат всему человечеству. К слову будь сказано, что таким же бессребреником был и Луи Пастер. А вот Роберт Кох не считал зазорным запатентовать и продавать по высокой цене туберкулин, белковый экстракт получаемый из культуры туберкулезных палочек. Не имея на то практических оснований, Кох утверждал, будто туберкулин способен излечивать туберкулез. На самом же деле туберкулин губительного действия на туберкулезную палочку не оказывает, а у больных туберкулезом вызывает аллергические реакции. Благодаря этому свойству туберкулин стали использовать для диагностики туберкулеза.
