Я напомнила ей, что у нас совсем другая игра («Шляпы МЫШЛЕНИЯ!»).
— А, да, я забыла, — вздохнула она. — Хорошо… Моя очередь… Я немного заскучала. Работа — это хорошо, но не слишком вдохновляет. А на прошлой неделе я была на свидании с тем, для кого лучшее развлечение на вечеринке — игра в города…
— Господи, ужас какой…
— Нормально. — Подруга кивнула, но закатила глаза, подтверждая, что это было просто ужасно. — Но не волнуйтесь: у меня есть план. Я расскажу вам, когда перейдем к зеленым шляпам.
Решительная девочка всегда умела решать свои проблемы — еще до того, как мы успевали озвучить свои. Она поднялась и наполнила наши бокалы. Снова. Мы уже прилично набрались.
— Моя очередь? — очень робко спросила Панс Соло. — Ну хорошо… — Она сделала большой глоток. — Иногда, когда Адели нет рядом…
— Кто такая эта Адель? — Решительная девочка уже стала очень решительной.
— Кошка! — прошипела я. — Молчи!
— Я чувствую себя… э-э-э… одиноко… — Панс Соло тут же справилась с собой: — …но у меня куча работы, и рядом много людей, и я живу прямо в гуще событий…
Она сдержалась, чтобы не сказать больше. Но слово уже прозвучало — «одиноко». Слово было тяжелым, и, вырвавшись, оно произвело эффект, к которому мы не были готовы. Панс Соло рассказала про выходные, когда все ее планы пошли прахом и с шести вечера в пятницу до восьми утра в понедельник она не видела ни одной живой души.
— Даже Адель?
— Даже Адель.
— Дорогая, это ужасно! — Решительная девочка подползла к ней по кровати и обняла ее. — Ты должна была позвонить мне! Я бы приехала… или мы могли бы куда-нибудь сходить вместе.
— Я звонила, ты не помнишь? В субботу… Ты сказала, что у тебя похмелье и вообще плохой период, так что не возражаю ли я, если мы отложим…
Решительная девочка скосила глаза влево, припоминая события.
— О черт, точно! Вспомнила… Мне так жаль…
— Нормально. — Панс Соло тряхнула головой. — Я смотрела телевизор. Я подключила кабельное телевидение и смотрела «Домой и в путь» — от солнышка у меня всегда улучшается настроение… Да и поработать нужно было… — Она остановилась, мы с Решительной девочкой смотрели на нее. — Нет, нет, все не так плохо, честно…
— Нет! — хором сказали мы, имея в виду «да».
Когда подруга одинока, ты чувствуешь свою вину. И то, что она живет в бурлящем жизнью Лондоне, тебя не оправдывает. Городское одиночество — вещь особая. От него делается еще больнее, потому что все вокруг прекрасно проводят время. Прямо у тебя на глазах.
— Мне кажется, весь день в офисе я сижу за стеклом, и дома тоже. Жизнь течет где-то вокруг меня, по ту сторону стекла… Я смотрю, как все прекрасно проводят время, и думаю: «Почему не я? Что не так со мной?»
Мы обе заговорили хором:
— Дело не в тебе…
Но в глубине души мы понимали, что это не так. Преодоление одиночества сегодня кажется удачей, а не нормой. Мы все сталкиваемся с этим в какой-то момент. У меня есть маленький сын и собака. Оба они следуют за мной по пятам и постоянно требуют чего-то. Так что мне трудно представить, что я могу остаться одна. Но одиночество? Я вспомнила, когда чувствовала себя одинокой. Декретный отпуск дался мне нелегко, а датская провинция не идет ни в какое сравнение с Лондоном. Я была знакома с двумя женщинами, у которых были маленькие дети, но они не разделяли моей идеи устроить кибуц, где мы могли бы жить вместе и делиться трудностями и проблемами первых трех месяцев бессонных ночей и ноющих сосков.
Мне было грустно, что Панс Соло страдала молча. Она вовсе не хотела порвать с нами, как мне казалось. Наоборот, ей нужно было больше, чем мы давали.
Многие из нас переживали моменты, когда слишком трудно просить о помощи — а ведь именно тогда она нужна нам больше всего. «Отсутствие новостей» еще не означает «хорошие новости», если речь идет о дружбе. Неожиданная тишина должна служить тревожным сигналом — значит, что-то не так. Когда мое настроение было на нуле, поднимали его друзья, которые звонили и приезжали, ничего не требуя взамен. Одна из моих самых давних подруг бурным летом 2007 года часто писала мне, каждый раз снабжая письма припиской: «Можешь не отвечать». Ее эсэмэски, электронные и обычные письма поддерживали меня, когда все вокруг рушилось. Как я могла об этом забыть?!
И кошка! А где была Адель в это время? С кошками непросто: они слишком независимы. Они не требуют твоего внимания и не радуются твоему присутствию, как собака…
Панс Соло промокнула уголки глаз, словно стараясь не заплакать.
— Не пора ли нам сменить костюмы? — предложила она.
— Да, конечно, — ответила я, поняв, что мы уже нарушили тридцать второе правило красной шляпы, о котором говорил Чак. — Но ты уверена, что хочешь?
Она кивнула:
— Мы же начали эксперимент! Кроме того, я хочу надеть ЭТО.
Она вытащила «поварской колпак», который Легомен надевал, готовя барбекю. Когда-то он был белым, но теперь стал грязно-серым, с пятном от кетчупа на левом боку. Решительная девочка натянула на голову пересыпанную тальком плавательную шапочку, а я воспользовалась возможностью примерить белый котелок, но осталась разочарованной: как-то он меня совсем не украсил.
— Итак, — взяла я себя в руки, — белая шляпа — это факты. Что мы знаем об обсуждаемой теме?
Я читала по распечатке, чтобы слова мои звучали формально и отвлекли Панс Соло от переживаний.
— Информация должна быть надежной: мы должны это знать либо по собственному опыту, либо из официальных документов, либо из серьезных источников. — Я отложила распечатку и посмотрела на Решительную девочку, ища поддержку. — Для примера мы можем обсудить одиночество как социальный феномен.
Два последних слова я выделила особо.
К счастью, добрые люди из ВВС недавно сделали об этом документальный фильм, и Решительная девочка его смотрела, так что фактов у нас было предостаточно. Британцы считаются самой одинокой нацией в Европе. Социальную изоляцию ощущает каждый четвертый из нас. Многим пришлось оторваться от семьи и друзей из-за работы или учебы. Хотя мы думаем, что можем общаться с близкими в сети, такое общение не заменяет реального, лицом к лицу.
— Исследования показывают, что одиночество ведет к болезням, сердечным и онкологическим, — сказала Решительная девочка. — Ситуация так ухудшилась, что ранняя смертность повысилась на двадцать процентов… И еще тучность…
Хватит, хватит! — Я выразительно посмотрела на подругу.
Она намек поняла.
— В общем, природа сделала нас видом социальным, и наш мозг истолковывает одиночество так же, как физическую боль. Мы проходили это по биологии, — с гордостью добавила она. Ей всегда нравилось находить практическое применение своей ученой степени. Впрочем, удавалось это редко.
