Какова цель человека? Именно эта цель определяет, насколько окружающая среда пригодна и полезна. Если цель человека – стать послушным, социабельным, благовоспитанным существом, добропорядочным гражданином мира, соответствовать устоявшимся моделям поведения и так далее, возникает необходимость и в правильной среде. Тогда это соответствующим образом оформляется властями, специалистами, и человек становится всего лишь винтиком в идеальном механизме. Его это устраивает или, возможно, существует некий более мощный фактор, способный разрушить тот идеальный механизм?
До тех пор пока мы не выясним, какова истинная цель человека, окружающая среда должна оставаться вопросом второстепенной важности, поскольку цель сама выберет средства. Цель человека – найти вечное, реальное, быть вечно творческим. И без этого стать «хорошим», а не отщепенцем – значит просто приспособиться, просто стать прагматичным, а то, что удобно, пригодно, само по себе не имеет никакого значения. Машина пригодна не для себя самой, а для той цели, с которой ее используют. Можно ли с помощью окружающих условий формировать человека? Каким его хотят сделать? Если из человека сделать «хорошего» гражданина со всеми вытекающими отсюда последствиями, цель этого – не абсолютное, а сиюминутное, а сиюминутное не имеет никакого значения. Сиюминутное относится к прошлому, а прошлое обусловлено тем, к чему направлено его движение. Без цели сиюминутное не имеет ценности; но если цель создана человеком, она перестает быть чем-то вечным, поскольку человек ищет для себя [практической] пользы. Полезное не является непреходящим. Человек будет втянут в водоворот рождения и смерти, в водоворот существования.
Существование – не сама цель, оно – лишь средство для ее достижения. Должен ли человек обнаружить или сформировать эту цель? Если ее сформирует человек, она не будет реальной, потому что сам человек является не целью, а лишь средством ее достижения. Средства содержат в себе цель, но сами целью не являются. Цель должна быть обнаружена каждым человеком. Для того чтобы обнаруживать, открывать, следует быть свободным, а не обусловленным чем бы то ни было – хорошим или плохим. Сознание может приспособиться к любой обусловленности, но узнать, что такое реальность, оно может только тогда, когда оно свободно. Разве свобода не находится в самом начале, а не только в конце? Разве свобода нуждается в обусловленности? Не должно ли мышление освободить себя от обусловленности, чтобы свободно открывать реальность? Обусловливающим фактором является внешняя среда, созданная эго, и именно эго всегда лишает свободы сознание, мышление и чувство. Эго создает оковы, среду, в которой оно обитает, и разве оно не должно добровольно прекратить этот процесс, чтобы явилась свобода и принесла с собой реальность?
Однако может ли прекращение деятельности эго быть результатом его собственного усилия, его собственного желания или распоряжения, которые ведут лишь к его видоизменению? Или это прекращение – следствие глубокой осознанности и понимания причин, вызывающих появление эго? Разве это осознавание, понимание, зависит от обстоятельств? Обстоятельства могут помочь, но оно не зависит от внешнего. Зависеть от внешнего – значит порабощать мышление и чувство, внутреннее. Будучи порабощенными, зависимыми, мышление и чувство требуют изменения внешнего, обстоятельств, навсегда, таким образом, оставаясь изолированными, подневольными. Помня об этом, мудрый человек остается безразличным к обстоятельствам; он не ищет зависимости от них ради достижения свободы, ради осознавания и понимания. С самого начала он ищет свободы от желания, потому что желание в его многочисленных формах ведет к невежеству и страданию; оно – источник всех видов рабства. Желание, выражающее себя через чувственные удовольствия, мирские интересы, стремление к славе и личному бессмертию, должно быть уничтожено не с помощью внешних обстоятельств, а с помощью самосознания и самопознания, с помощью правильного мышления и понимания. Свобода от желаний выявляет вечное.
68
Бегство с помощью идеализма и бесчувственности
К. Р. рассказал, что десять лет назад был идеалистом, конфликтным, замкнутым, нервным, сидящим в своей ракушке, тревожным и боязливым, а сейчас, в середине своей жизни, старается приспосабливаться, взбадривая себя конфликтом, который способствует жизненному тонусу Возможно, он теряет свою чувствительность, но зато теперь забыл о страхе и чувствует себя уверенно. Это плохо – находиться в таком состоянии?
Не является ли состояние, в котором он пребывал десять лет назад, более ценным в сравнении с нынешним? Тогда он был неудовлетворенным, однако, несмотря на то, что, возможно, его поиски выхода были тщетными, он все же его искал. Разве тогда он не был более чутким, бдительным по сравнению с тем, каков он сейчас? Не являются ли чувствительность, бдительность главными условиями для обнаружении подлинного? Разве не должны ум и сердце быть устремленными, гибкими и активными? Разве взаимное раздражение, конфликт способствуют гибкости ума? При отсутствии понимания конфликт ослабляет ум и сердце; он может дать кратковременный толчок, оживляющий существование, но на ум и сердце он действует отупляюще. Любая стимуляция в итоге делает ум ленивым, бездумным, порождая привычку.
Мир с его конфликтами, которые мы сами же и создаем, следует познать через самого себя. Деятель и его действие не разделены, они одно: действие указывает на действующего. Мы являемся миром, мир «сделан» из нас. Если мы себя не понимаем, присутствуют страх, бегство, ракушка идеализма и исключительности, запутанность. Без понимания самого себя стимуляция конфликта, несмотря на свою ее привлекательность, превращается в наркотик; в этом нет глубокой адаптации, а лишь поверхностное стремление к удобству. Зависеть от окружающих условий с целью развития ума и сердца – значит делать последние бесчувственными, мелкими и никчемными.
Мышление должно перестать спасаться в идеализме и бесчувственности. И то и другое сковывает и может быть превзойдено только путем осознавания процесса и причин образования блоков. Благодаря постоянной осознанности познаются пути эго; это познание помогает формированию правильного мышления. Правильное мышление нельзя приобрести – оно приходит с более широкой и глубокой осознанностью. Оно – основа для формирования нравственности, основа свободы от желания. Поток осознанности течет к глубинам и покою мудрости.
69
Баш загроможденный ум
Р. С. рассказала, что ее разрывают противоречивые желания, что ее носит то туда, то сюда. Она полагала, что способна хранить покой, но уверенности в этом у нее не было. Ее беспокоила ничтожность ее жизни и постоянно ощущаемая тяжесть величайшей глупости – войны. Она хотела поговорить о смятенном состоянии, в котором находится.
Мы говорили довольно долго, она рассказывала о своих трудностях и переживаниях. Наконец, я спросил: «Не запутанность ли ваша проблема? Ваше состояние разбросанности и смятение объясняются отсутствием порядка и ясности. Разве вы не переживаете конфликт и разве не этот бесконечный конфликт изнуряет вас и вызывает ощущение ничтожности?»
– Да, – сказала она, – боюсь, это так.
Если конфликт не понят, он утомляет и сбивает с толку. Пока вы не выберетесь из путаницы, конфликт будет порождать лишь еще большую путаницу. И путаница продолжается только потому, что мы не знаем, как навести порядок. Следовательно, нашей проблемой теперь становится наведение порядка, а не устранение запутанности; путаница прекратится с появлением порядка. То есть по мере возникновения каждого конфликта следует пересмотреть ваше отношение к нему, узнать свою реакцию на каждый конфликт. Изучение откликов намного важнее, чем изучение предпосылок конфликтов, поскольку эти отклики покажут вашу способность к реальной оценке. Осознавайте свое отношение к каждому конфликту, свой внутренний отклик на все конфликты, каким бы тривиальным он ни был, и таким образом пересматривайте оценку, которую даете каждому конфликту. Окончательное отношение возникает не сразу, но если вы наблюдаете и глубоко осознаёте, вам начинает открываться полное значение каждого конфликта. Выбираясь таким образом из запутанности, вы создадите порядок.
