Давайте, коллеги, переведём дух. Разумеется, о стилистике поведения Даши Булавиной можно было бы сказать ещё многое, но свою миссию на этом этапе я считаю выполненной.
Несколько слов о наиболее распространённой в практике структуре психологического портрета. Она состоит из постоянной (облигатной) и переменной (факультативной) подструктур.
Постоянным в психологическом портрете, как правило, является описание, как было продемонстрировано выше, особенностей деятельности и общения индивида: работоспособности, склонности (или несклонности) к различным видам труда, условий, влияющих на его эффективность, отношения к людям, коммуникационной культуры, реагирования на субъективно сложные ситуации и т. д. В зависимости от реальной управленческой задачи к этому, в качестве факультативной информации, могут добавляться ответы на те или иные конкретные вопросы.
На сегодняшнем российском рынке труда, как показывают социологические исследования, из профессий, базирующихся на практической психологии, наиболее востребованы три: психолог-менеджер по персоналу, психолог-консультант т. н. «очень значительных персон» и психолог-психотерапевт (точнее, психокорректор).
Соответственно, в психологические портреты, являющиеся базовой продукцией, производимой психологами-практиками, чаще всего бывает включена оценка индивидуальных особенностей обследуемого с точки зрения перспектив его профессиональной пригодности (облегчения или, наоборот, усложнения адаптации к обсуждаемой профессиональной деятельности, участку труда), обучения, ротации по горизонтали и / или по вертикали, мотивации к труду.
Спросим себя: а как бы мы трудоустроили Дарью Дмитриевну Булавину, обратись она к нам в качестве претендентки на вакансию или за консультацией по вопросам профориентации?
Дашу, с её 2, 1, 5 (а учитывать в подобной ситуации рекомендуется главным образом первые два-три радикала), целесообразно принимать на работу в качестве, скажем, используя образы знаменитой сказки А. С. Пушкина, «ткачихи» или «поварихи». Пусть, с её склонностью к ремесленному труду, «наткёт полотна» или «приготовит пир» – с шизоидной выдумкой, по оригинальным рецептам. Её заявления по поводу доступных ей масштабов деятельности (дескать, «на весь мир одна», «на весь крещёный мир») мы, конечно же, выслушаем, одобрим, но не примем всерьёз, отнеся их на счёт истероидной субдоминанты. Но саму истероидность игнорировать ни в коем случае не станем, чтобы, истосковавшись по моральным поощрениям, по признанию заслуг, наша «ткачиха-повариха» не замыслила бы, в отместку, чего-нибудь по-эпилептоидному пакостного (не написала бы донос руководству, не закатала бы кого-то «в бочку» и т. п.).
Продолжим тему профессиональных забот психологов-практиков. В работе с VIP-ами особое значение приобретает формирование их привлекательного имиджа. А это отнюдь не просто. Чтобы созданный профессионалами выигрышный, запоминающийся образ внешности и поведения известной личности не только достиг некой сиюминутной цели, но и закрепился, способствуя дальнейшему её продвижению «через тернии – к звёздам», необходимо, чтобы его прочной основой были реальные, а не выдуманные, качества характера. Носить чужое лицо – слишком утомительное, затратное занятие.
Другое дело – объективно познать индивидуальность и, используя её сильные стороны, построить на их фундаменте красивое светлое здание обновлённой личности, раскрепостив тем самым внутренние возможности для дальнейшего социального роста. Иными словами, не посадить человека «в чужие сани», в которых долго не усидишь, а смастерить ему свои – лёгкие, удобные, прочные, быстрые… Там, где психолог сотрудничает с имиджмейкером (или совмещает эти профессии), в психологическом портрете появляется раздел, в котором данная задача подробно обсуждается.
Работа над имиджем Даши Булавиной (коль скоро именно она выступает в роли нашей модели) в основном включала бы в себя подчёркивание – средствами оформления внешности, обучения искусству «ступить и молвить» – её эпилептоидности. Дарье Дмитриевне легче жить в упорядоченном мире (включающем все его мелочи и подробности). Хорошо бы её так и приодеть, и причесать, и обучить соответствующим манерам – и тогда от подлинности её имиджа, от адекватности внешней его стороны внутреннему психологическому содержанию выиграли бы абсолютно все. При этом опираться было бы удобно на её истероидность (истероиды любят холить свою внешность, охотно отдаются в руки имиджмейкеров), а преодолевать пришлось бы шизоидность (шизоиды подчас упорствуют в желании быть излишне оригинальными, не принимают советов).
Но умелое управление отношениями может превратить и врага в союзника. В конце концов, шизоиды охотно включаются в поиск новых форм, в эксперимент, а доминирующий эпилептоидный радикал сам обозначит направление этих экспериментов и не даст всем участникам процесса создания имиджа сильно уклониться в сторону.
Психологу, специализирующемуся на психокоррекционной работе, важно знать, какие качества характера человека, обратившегося к нему за помощью, почему и на каком жизненном этапе стали вдруг препятствовать поступательному развитию личности.
С моей точки зрения, понятие «конфликтная личность» применительно к психически здоровому человеку – нонсенс. Надеюсь, в процессе обсуждения радикалов мне удалось убедить вас, уважаемые коллеги, в том, что ни одна из связанных с ними тенденций не наделена «отрицательным зарядом» (иначе, она просто была бы уничтожена эволюционным процессом, удалена из социума).
Конфликт возникает в тех случаях, когда индивид оказывается погружённым в социальную ситуацию, настолько неадекватную его характерологическим особенностям, что это негативно сказывается на самом процессе социализации. Когда характер отчётливо мешает человеку стать компетентным, достигать результатов в рамках возложенной на него сферы ответственности. Поведение в конфликте, индивидуально окрашенное (демонстративное, брутальное, пугливое, тоскливо-обречённое, противоборствующее и т. д.) за счёт присущих человеку поведенческих качеств, является протестом на эту неадекватность. Понять, в чём именно она заключается, и что нужно сделать, чтобы помочь страдающему человеку, чтобы превратить его протестный потенциал в преобразовательный – главная задача психолога. Обсуждение путей и способов её решения в подобных случаях обогащают психологический портрет.
Уверен: будь нашей клиенткой Дарья Дмитриевна Булавина, мы постарались бы – советами, убеждением и иными технологиями управления поведением – уберечь её от тревог неупорядоченной, хаотичной жизни, чем погасили бы пожар конфликта и сохранили её психическое здоровье в неприкосновенности.
Перечисленными вариантами, конечно, не исчерпывается многообразие содержания факультативной подструктуры психологического портрета
[60].
