Теперь, когда было доказано, что она ничего не украла, ей позволялось уйти по длинному дугообразному коридору, заканчивавшемуся трамвайной платформой. Пока ждали трамвая, она спросила молодого человека с черными волосами и острым носом:
– Это всегда так?
– Что всегда так? – переспросил он, не глядя на нее.
– Эротическое шоу, – сказала она. – Ждать в очереди по двадцать минут, чтобы выйти.
Он пожал плечами, как бы говоря: «Что есть, то есть».
– Нам платят за время, проведенное в очереди?
Он рассмеялся и наконец взглянул на нее:
– Первый день?
Она кивнула.
– Добро пожаловать в Облако, – сказал он, и в это время к платформе подъехал трамвай. Парень стал проталкиваться к двери, она последовала за ним, но стала не рядом – ей больше не хотелось с ним разговаривать. Она стала рассматривать лица людей, стоявших вокруг. Все, казалось, едва не валились с ног от усталости. Люди держались за поручни, а желавшие проявить любезность, поддерживали соседей. Когда трамвай тронулся с места, несколько человек пошатнулись и едва не упали.
С каждой секундой, проведенной Циннией в духоте и вони салона трамвая, ей все сильнее хотелось покончить с этой работой. Так вот каково оно – запах просачивался под кожу. Крепкий запах скота, оставленного в небрежении в хлеву. Ноги, казалось, погружены по щиколотку в навоз.
Трамвай вдруг остановился между станциями, и у пассажиров вырвался стон. После звукового сигнала мужской голос, напоминающий голос робота, сказал:
– На путях строительный мусор, который в интересах вашей безопасности должен быть удален. Трамвай тронется через минуту.
Судя по реакции пассажиров – все с досадой смирились со своей судьбой, – такое бывало нередко. Рядом с Циннией стояла женщина, показавшаяся ей дружелюбной. Светлые волосы, красивые очки, много татуировок.
– Что там такое? – спросила Цинния.
– Случается несколько раз в неделю, – ответила женщина. – Через минуту путь расчистят. Мы же не хотим аварии, верно?
Не так уж она и дружелюбна, подумала Цинния и вспомнила историю, на которую натолкнулась во время сбора сведений об Облаке: десять лет назад здесь сошел с рельсов трамвай из-за упавших на путь потолочных плиток. Два человека погибло. Вагон находился на магнитной подвеске, то есть к рельсам не прикасался. Он висел в нескольких миллиметрах над ними, что позволяло развивать бо́льшую скорость и сократить расходы на износ колес и путей. Но, по-видимому, препятствия могли привести к сходу трамвая с рельсов.
Через несколько минут трамвай снова поехал, и Цинния сошла на своей остановке, поднялась на лифте, вошла в квартиру и включила свет. На стойке стояла коробка. Она замерла. Во-первых, она забыла, что заказала доставку покупок. Во-вторых, она рассчитывала, что коробку оставят у двери снаружи или в каком-то другом месте, где ее можно будет забрать, а не на кухонной стойке, ведь это означало, что в ее квартире кто-то по- бывал.
Она все осмотрела, это не заняло много времени. Провела руками по местам, которые не могла увидеть. Заглянула в шкафы и ящики, чтобы убедиться, что больше ничего не оставили. Затем проверила сумочку. Косметичка осталась нетронутой. Ноутбук не открывали, в противном случае при регистрации чужого отпечатка пальца вся его начинка выгорела бы.
Покончив с осмотром комнаты, она села на кровать и стянула сапоги. Задние части стоп были стерты в кровь, белые лоскуты мертвой кожи свисали возле пяток. Красные натертые места располагались также на суставах пальцев. Все это от соприкосновения с воздухом ожило и заболело с новой силой.
Она нашла в буфете тонкий рулон бумажных полотенец. Оторвала несколько, скомкала, намочила над раковиной и протерла ступни. Полотенца сделались розовыми. Цинния достала из сумки набор для оказания первой помощи, нанесла на натертые места крем с антибиотиком и забинтовала ступни.
Осмотрела свою работу и нашла ее удовлетворительной. Затем разобрала доставленную коробку и отложила в сторону все, кроме кроссовок. Надела носки и примерила кроссовки. Их предстояло немного разносить. Это означало, что ей еще неделю придется ходить с больными ногами, но, по крайней мере, кроссовки лучше сапог.
Она спустилась в вестибюль, прошла по променаду до «Живи-Играя», надо было поесть. По дороге она отмечала про себя расположение Облачных Точек и их заметность для окружающих. Автоматы, большей частью, были встроены в стены, на каждом в нижней части имелась панель доступа, снять которую можно было с помощью специального ключа. Вряд ли ей удастся получить копию такого ключа, но замок она смогла бы открыть за несколько секунд пластиковой трубкой от шариковой ручки, которой придана нужная форма.
Это довольно просто.
Серьезную трудность представляла собой посадка «крысы».
Какую бы Облачную Точку она ни выбрала, из-за наручных часов у нее на руке это будет зарегистрировано. Следовательно, сажать «крысу» надо тогда, когда часов на руке нет.
Она прикинула, нельзя ли обойти эту трудность с помощью приемов старой доброй социальной инженерии. Она не могла войти в трамвай без часов, но, что касается лифта, то тут можно было воспользоваться любезностью окружающих. Когда в лифте, идущем вниз, бывало много народу, никто своими часами перед диском не проводил.
Оставалось решить вопрос, как выйти из комнаты без часов. Для этого требовалась еще одна вещь. Она походила по магазинам, пока в одном из них не увидела в витрине мультифункциональный складной нож, который показался ей достаточно прочным для задуманного дела.
Ей не понравился человек, затаившийся за прилавком. Жаба в зеленой рубашке, он смотрел на нее так, будто думал:
«Ты не белая, поэтому наверняка своруешь».
Цинния подумала, не купить ли этот мультифункциональный складной нож, но потом сообразила, что все купленное ею где-то регистрируется и затем отслеживается. Где-то в глубине компьютерных мозгов Облака находился список сделанных ею покупок.
Она оставалась в живых только благодаря своей осторожности.
Иногда осторожность побуждала отказаться от прямого пути и пойти долгим окольным.
К тому же ей не понравилось выражение лица этого человека в зеленой рубашке.
Она еще походила по магазину, как бы рассматривая витрины, но на самом деле приглядывалась к расположенным тут камерам. Не найдя ни одной, она в глубине магазина подошла к большой витрине с шоколадными батончиками. Краем глаза она следила за продавцом, который даже не пытался скрыть, что за ней следит.
Цинния внимательно рассмотрела батончики, как бы не зная, какой выбрать, при этом кончиками пальцев ослабила винт, удерживавший стекло на полке, почти до такого состояния, что его можно было вынуть, чуть потянув за головку. Затем взяла упаковку кислых жевательных конфет, отнесла ее к кассе и сказала:
