– Мигель Веландрес.
В настоящее время Мигель Веландрес не работает. Его смена закончилась.
– Начальник.
Тихое жужжание повело ее через склад, Цинния шла почти полчаса. Полоска на экране часов, отражавшая скорость ее работы, милостиво застыла. Цинния прошла шесть человек в белых рубашках, но часы вели ее все дальше и дальше. Это казалось напрасной тратой рабочего времени, но, возможно, ее должен был проконсультировать специалист.
Она вошла в длинный проход между стеллажами, занятыми предметами домашнего обихода и товарами для санузла. Коврики, кронштейны для душа, занавески, сиденья для унитазов. Часы жужжали, не переставая.
– Вы на месте.
Она обернулась и увидела Рика.
– Вы что, шутите? – спросила она.
Он улыбнулся, показав желтоватые зубы.
– Вы так красивы и милы, что я добавил вас в свой список. Теперь если что-нибудь нужно, пожалуйста, ко мне. Я ваш начальник. Видите, Цинния, поддерживаете хорошие отношения со мной – и к вам относятся лучше.
Ей хотелось ударить его. Блевануть ему в лицо. Хотелось убежать. Хотелось сделать совсем не то, что она сделала. Она отдала ему футляр с бумажником.
– Он вскрыт. Я не знаю, как поступить со вскрытой упаковкой.
Рик, беря бумажник, выставил руки дальше, чем было необходимо, и прикоснулся к руке Циннии. Его рука была холодна. Рептилия. Или, может быть, ее воображение подыграло отвращению к этому человеку. Она отдернула руку.
– Сейчас посмотрим, – сказал Рик, повертел в руках упаковку и нашел разрез. – Могло прийти на склад уже с повреждением. Но вы правильно поступили, принеся вещь сюда. Мы не хотим, чтобы покупателям поступали поврежденные товары.
Он сделал шаг к Циннии и поднял руку с часами.
– Мы вот как поступаем, дорогая, – сказал он с расстановкой, как будто объясняя ребенку, – подносим часы ко рту и говорим: «Поврежденный товар». И система укажет вам конвейерную ленту, как и для любой другой вещи.
Он улыбнулся ей, будто только что поделился секретом вечной жизни. Цинния чувствовала его дыхание. Пахло тунцом. Она подавила поднявшуюся к горлу тошноту.
– На самом деле это вам должен был сообщить ваш наставник, – сказал Рик, поднимая бровь и как будто огорчившись. – Вы не назовете мне имя этого человека?
Цинния на мгновение задумалась. Мигель, вероятно, забыл упомянуть об этом. Она не хотела выдавать его и сказала:
– Джон… фамилию не помню.
Рик поморщился:
– Такие вещи следует помнить, Цинния.
– Буду иметь в виду.
– Но не волнуйтесь, не сомневаюсь, вы это загладите. – Он поднял руку с часами и постучал по экрану. Ее часы зажужжали. Она взглянула на них. Следующий товар – набор медиаторов для гитары.
– Продолжайте, – сказал Рик. – Увидимся. Заканчиваете в шесть?
Цинния не ответила. Повернулась и ушла.
Оставшуюся часть смены она внимательно следила за цветом полоски, отражавшей темп работы. Она остановилась на время, чтобы посмотреть на людей, получивших уведомления об увольнении. Как она ни старалась, добиться зеленой полоски на экране часов не удавалось.
Стоя в очереди к сканеру по окончании смены и по дороге в общежитие, она думала, что, проходя через вестибюль, надо бы посмотреть, все ли спокойно и нельзя ли посадить «крысу». Но она понимала, что сейчас ею движет отвращение и злость. Такого рода эмоции не должны были сказываться на принятии решений.
Она поднялась на свой этаж. Как правило, здесь в коридоре можно было видеть не более двух человек сразу, но сейчас тут собралось человек пять вокруг высокого пожилого мужчины с коротко стриженными волосами и отеками на лице. На спине у него был вещевой мешок, мужчина смотрел в пол, остальные, в том числе Синтия, его утешали. Два сотрудника безопасности – чернокожий мужчина и женщина-индианка – стояли рядом и смотрели. Девушка с глазами, какие бывают у героев мультфильмов, тоже была тут. Хэрриет? Хэдли.
Хэдли-миляга.
Все эти люди стояли в коридоре примерно через десять дверей от Циннии. Прощальная церемония. Объятия, поцелуи, похлопывание по спине. Ясно, что человек с вещевым мешком проработал тут некоторое время. С ним прощались тепло, и от этого Цинния снова почувствовала холодок в груди.
Собравшиеся не расходились, как будто хотели задержаться в этом мгновении. Но вот Синтия хлопнула в ладоши, требуя внимания. Пора было расставаться. Прощание закончилось, мужчина с вещевым мешком ушел, сотрудники охраны поплелись за ним. Не то чтобы его сопровождали, но шли достаточно близко, чтобы при необходимости вмешаться. Когда мужчина проходил мимо Циннии, она обратила внимание на ремешок часов, украшенный позолоченным кубиком для игры в кости с точками на гранях. Стоявшие в коридоре стали расходиться по комнатам. Синтия, оставаясь на месте, переглянулась с Циннией и покачала головой, как бы говоря: «Кто бы мог подумать?!», и повернула кресло-каталку в сторону своей комнаты.
Цинния остановилась у своей двери, положила руку на ручку, но вместо того, чтобы войти, подошла к квартире Синтии и постучала.
Через несколько секунд дверь отворилась внутрь. Синтия улыбнулась:
– Чем могу помочь, дорогая?
– Хотела обсудить с вами одну вещь, – сказала Цинния. – Между нами.
Синтия кивнула. Цинния придержала дверь, позволив Синтии задним ходом въехать в комнату. Цинния вошла и закрыла за собой дверь. Синтия доехала до самого окна, освободив место для Циннии, которая села на матрац.
– Дела, да? – сказала Синтия. – Увольнения.
– Кто это был?
– Билл, – сказала Синтия. – У нас здесь его все звали Доллар-Билл, потому что он все свое свободное время проводил в казино. Восемь лет здесь проработал.
– А почему его уволили?
– Он вышел на пенсию, перешел на облегченную работу, – сказала Синтия. – Сохранил подвижность, любил ходить, продолжал отыскивать товары, получил высший рейтинг. – Она вздохнула, и у нее на лице снова появилось то же выражение, с каким она смотрела Биллу вслед в коридоре. – Но он старел, уже не мог работать с прежней скоростью, а думал, что может. И вот… такие дела. – Синтия взглянула на Циннию. – Стыд и срам. Ему надо было получить переназначение.
– Как это?
– Если травма или человек не справляется с работой по объективным причинам, его переводят на другую работу, – сказала Синтия. – Я раньше тоже отыскивала и доставляла товары к конвейеру, но упала со стеллажа. Нижняя часть тела парализована.
– Господи, – сказала Цинния, внутри у нее все сжалось.
Синтия пожала плечами:
– Не пристегнула карабин, так что сама виновата. Но мне еще повезло. Меня перевели в службу технической поддержки. Я еще могу говорить по телефону и пользоваться компьютером. Неважно. Суть в том, что Билл должен был принять переназначение, но он отказался.
