«Забытьё» могло бы помочь. Помочь договориться, втереться в доверие к дилерам или просто отключиться на ночь. Иметь такое средство не повредило бы.
Водитель трамвая посмотрел по сторонам, убедился, что никто не видит, достал из кармана маленький прямоугольный предмет и вложил ей в ладонь.
– Меня зовут Джонатан. Найдете меня по вторникам в «Живи-Играя».
– Сколько? – спросила Цинния, опуская руку в карман.
– Первая бесплатно.
Она хотела спросить, можно ли сделать заказ по Облачным Часам, но подумала, что для этого лучше выбрать другое время и место. Расспросить можно будет потом.
Джонатан улыбнулся:
– Идите по красной линии.
По полированному бетонному полу проходила красная полоса. Цинния прошла по ней длинным коридором в большое помещение с лабиринтом, образованным стойками с прикрепленными к ним шнурами. В стене были окошечки, как у касс. Одно из них действовало, и к нему стояли в очереди несколько человек.
Цинния прошла по извилистому проходу, образованному шнурами, и оказалась в очереди четвертой. Перед нею был пожилой человек, у которого из раны на голове шла кровь. Он прижимал ко лбу промокшее бумажное полотенце. Второй в очереди была девушка, державшаяся за живот и согнувшаяся от боли. У окошка, разговаривая с человеком, находившимся за ним, стоял мужчина, похожий на страдающего от абстиненции наркомана или алкоголика, в мятых тренировочных штанах и с дрожащими руками.
За окошком сидело подобие пещерного тролля, он быстро разбирался с каждым, подходившим к нему. Когда подошла Цинния, он вздохнул, закатил глаза – его, видимо, приводила в ужас мысль, что придется разбираться еще с одним человеком.
– На что жалуетесь? – спросил он.
– Вывих плеча, – сказала Цинния. – Ушиблась головой. Возможно, сотрясение мозга.
Цинния подняла руку к диску сканера, но заметила, что экран часов погас. На нем появилась серая линия, постепенно удлинявшаяся слева направо.
Сидевший в окошке покачал головой:
– Боюсь, придется сделать это старомодным способом. Ваше удостоверение наемного работника.
Цинния сообщала необходимые сведения и смотрела, как человек за окошком вводил данные в компьютер. Больничные компьютеры, как она и думала, оставались подключенными к сети. Повезло.
Человек за стеклом покачал головой:
– Вы не использовали страховочный пояс.
– Знаю, – сказала она. – Можно мне идти? Голова болит.
Он снова стал печатать, пальцы летали над клавиатурой.
– Пройдите, пожалуйста, в шестую палату, – через некоторое время сказал он, – кровать семнадцать, кто-нибудь вскоре зайдет, чтобы вас осмотреть.
То, как он произнес слово «вскоре», не оставляло сомнений, что ждать придется долго. Цинния прошла мимо нескольких окон, через парные двери, открывающиеся в обе стороны, и далее по длинному коридору, в котором пахло пролитыми чистящими средствами. Пол до того сверкал, что ее кроссовки поскрипывали. Тут были серые двери с написанными на них крупными голубыми номерами.
За дверью с цифрой 6 оказалась длинная палата с кроватями, большинство которых пустовало, и кроватными пологами, большинство из которых были открыты. В дальнем конце палата поворачивала направо. Тут было еще два человека: девушка, которая в очереди к окошку сгибалась от боли в животе, но теперь, когда она легла на бок, ей, видимо, стало немного легче, и молодой человек, который сидел, скрестив ноги, и играл с телефоном.
Цинния прошла к кровати номер семнадцать и легла. Кровать была узкая и твердая, как каменная плита, прикрытая тонким слоем пенополиуретана. Цинния осмотрелась и заметила компьютер, встроенный в стену напротив нее, с оборудованным рабочим местом перед ним, письменным столом на колесиках и клавиатурой. Неплохо, но прямо напротив ее кровати. Оттого, что компьютер находился так близко, Циннии было не по себе.
У парня, игравшего с телефоном, волосы на голове были выбриты, а выросшая щетина покрашена в ярко-зеленый цвет. Пятна зеленого цвета, но другого оттенка, как сосновая хвоя, виднелись кое-где на коже головы.
– Эй, привет! – сказала Цинния.
– Привет! – ответил он, не отрываясь от телефона.
Не повернулся, не перестал играть, но приподнял бровь.
– Сестра давно тут была? – спросила Цинния.
– Час назад как минимум, – сказал он. – Сомневаюсь, что мы увидим ее до окончания обновления. Тогда весь персонал вернется к работе.
– Хорошо, – сказала Цинния. – Раз надо ждать, я вздремну.
Парень слегка пожал плечами, как бы говоря: «Делай что хочешь».
Цинния задернула полог своей постели, опустилась на пол и по-пластунски проползла под кроватями, и особенно медленно под кроватью девушки, у которой болел живот. Чем дольше она ползла, тем сильнее болело у нее плечо, но она не обращала на это внимания.
Она остановилась на углу и заглянула в коридор. Ног не было видно. Находясь на полу, она не могла определить, заняты ли кровати, и это ей не понравилось. Поэтому она, прижимаясь к стене возле поворота коридора, поднялась.
Одна медсестра печатала на компьютере-планшете. Одна кровать занята, лежавший на ней в эмбриональной позе человек был завернут в одеяло и смотрел не на Циннию, а в противоположную сторону.
Цинния отшатнулась за угол. Закрыла глаза. Глубоко вздохнула, затем вышла из-за угла и пошла по коридору. Медсестра, латиноамериканка с каштановыми курчавыми волосами, оторвалась от планшета и сказала:
– Извини, милочка. Подойду через секунду.
– Я на самом деле туда, – сказала Цинния, указывая в сторону женского туалета. – Но надо вам сказать, у девушки в углу сильные боли.
Медсестра кивнула и положила планшет.
– Спасибо. А вы как?
– Я подожду, – сказала Цинния. – Но, может, вы ее посмотрите?
Медсестра ушла, скрипя обувью. Цинния проводила ее взглядом и достала из кармана «крысу». Быстро прошла по коридору и оказалась у круглого стола, заставленного компьютерами. Все они были включены. Она выбрала находившийся ближе всех и в USB-разъем на задней панели включила «крысу».
Цинния не видела, не слышала, но, казалось, каким-то образом чувствовала ее. Вредоносное программное обеспечение «крысы» проникало в систему, выкачивая необходимые сведения.
Цинния повернулась к туалету, считая про себя.
1:00
:59
:58
:57…
Каждая секунда ощущалась как удар чего-то тяжелого по затылку.
Она упала, едва успев вовремя подставить руки, чтобы не удариться передними зубами об пол. Перекатилась, одной ногой касаясь пола, другую приподняв наготове.
