Не то чтобы это ее беспокоило. Не беспокоило. Но она считала, что он заслуживает лучшей участи.
Пакстон подошел к ней и сел рядом.
– Если бы мы могли хотя бы… – начал он.
– Хватит, – сказала Имбер. – Хватит разговоров. Теперь послушайте. Понимаете меня? Послушайте, а потом будете говорить. Лучше бы нам понравились ваши предложения, а не то для всех дело закончится плохо.
Тихо заговорила женщина с винтовкой. Она отвернулась от Пакстона и Циннии, как будто показывая, что ее слова к ним не относятся.
– Думаете, это мы за ней следили?
– Не может быть, – сказала Имбер. – Сигнал остановился еще до их приезда. А машина – просто колымага.
Черт! Они следили за ее связным.
Но зачем? Цинния не хотела спрашивать. Не хотела обнаруживать интерес. Она испытала облегчение, когда Пакстон спросил это за нее.
– Погодите, вы что же, следите за кем-то? Я решил, что вы здесь живете.
Имбер посмотрела на него сверху вниз. Крутанула револьвер вокруг указательного пальца, вставленного в предохранительную скобу спускового крючка, затем опустила его стволом вниз. Один из долговязых мужчин забрал у нее оружие.
– Мы приняли сигнал о роскошной машине, едущей через наши места. Они сюда редко заезжают. Собирались ограбить ее.
Да, подумала Цинния. Определенно ее связной.
– Как Робин Гуд? – спросил Пакстон. – Это сделает вас принцессой разбойников?
– Теперь они, конечно, уже давно уехали. – Она хлопнула в ладоши. – Но мы только что нашли себе кое-что получше.
Долговязые мужчины и седовласая женщина отошли к полкам и сели позади Имбер, как дети, скрестив ноги и глядя на нее с восторгом на грязных лицах. Имбер запустила руку в задний карман, вытащила оттуда что-то и зажала это в кулаке. Не спуская глаз с Циннии и Пакстона, она опустилась на пол. Затем, пошаркав подошвами, поднялась. У ее ног лежала пластиковая флешка.
– Это спичка, от которой сгорит все Облако, – сказала она.
Сказано было так, как будто она со сцены обращалась к полному зрительному залу.
Спичка на экране облачных часов. Так это они? Цинния хотела спросить, как им удалось взломать систему – это действительно впечатляющее достижение, – но сейчас было не до вопросов.
– Какая у вас работа? – спросила Имбер. – Чем вы там занимаетесь?
– Мы оба на складе, отыскиваем товар, – сказала Цинния, а Пакстон одновременно с нею произнес:
– Я в охране.
Цинния повернулась к Пакстону и приподняла бровь, как бы говоря: «Да ты шутишь, что ли?»
Имбер кивнула и повернулась к Пакстону:
– Идеально. Вот что тебе надо сделать. Отвезешь это в Облако. Вставишь в компьютер, подключенный к локальной сети, и будешь следовать указаниям, пока не отработает программа. Ее, – Имбер указала на Циннию, – мы оставим здесь. Выполнишь, что надо, и вернешься. Тогда отпустим.
Цинния засмеялась, как будто не положила два месяца жизни на похожую задачу. Но затем в груди у нее появился холодок. Задача слишком походила на порученную ей. Неужели это конкуренты? Уж не от ее ли работодателей исходит это задание? А от нее что же, решили отделаться?
– Нет, – сказал Пакстон.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросила Имбер.
– Именно то, что сказал. Я не оставлю ее здесь. И не буду ничего делать, пока вы не объясните, черт возьми, что происходит.
Имбер повернулась к сообщникам и искоса взглянула на Пакстона и Циннию.
– Если вам надо объяснять, почему Облако следует уничтожить, то я просто не знаю, с чего начать.
– Да, чем оно вас не устраивает? – снисходительно и с сарказмом спросил Пакстон и в этот момент показался Циннии особенно привлекательным. – Просветите меня, пожалуйста.
Имбер засмеялась.
– Вы знаете, сколько раньше продолжалась рабочая неделя среднего американца? Сорок часов. Суббота и воскресенье – выходные. Сверхурочная работа оплачивалась особо. Зарплата предполагала расходы на медицинские услуги. Знаете вы это? Вам платили деньгами, а не странными кредитами. Вы владели жильем. Вы вели жизнь, отделенную от работы. А теперь? – Она шумно выдохнула. – Вы расходный товар, упаковывающий расходные товары.
– И?.. – сказал Пакстон.
Имбер замерла, как будто ее слова должны были произвести куда более сильное впечатление.
– Вас это не бесит?
Пакстон оглядел комнату, оторвав взгляд от Имбер и ее друзей, сидящих на полу.
– А у вас блестящее настоящее, не так ли? Грабить машины в забытом богом углу. А какой еще у нас выбор?
– Выбор всегда есть, – сказала Имбер. – Вы всегда можете уйти.
В темноватом магазине зазвучал голос Пакстона. Циннии показалось, что он заговорил не самоуверенно, как прежде, привлекая на свою сторону слушателя, а как-то иначе. По-видимому, Имбер задела какую-то струну в глубине его души, вызывав к жизни чувства, о которых он и не подозревал.
– Есть выбор? В самом деле? Я-то провел долгие годы на работе, которую ненавидел, чтобы завести собственное дело. И знаете, что случилось? Рынок сделал свой выбор. Он выбрал Облако. Я могу бить себя кулаком в грудь и кричать все что угодно, но что толку? Либо взять себя в руки и работать, либо жить в нищете и умирать с голоду. Спасибо, нет. Я предпочитаю иметь крышу над головой и быть сытым.
– Вот, значит, как, – сказала Имбер. – Принимаете существующее положение вещей? Принимаете все как есть? Не стоит ли побороться за что-то получше?
– А что лучше? – спросил Пакстон.
– Все что угодно, только не это, – сказала Имбер, повысив голос.
Пакстон тоже перешел на крик. Мышцы шеи напряглись, лицо покраснело.
– Это лучшее в плохой ситуации. Можете играть в свои игры, если хотите, это все равно ничего не изменит!
– Ну-ну, – сказала Цинния, и оба посмотрели на нее. Она подтолкнула Пакстона локтем. – Спокойствие соблюдать не надо?
Имбер вздохнула и сделала несколько шагов вперед.
– Позволь сказать тебе кое-что об Облаке. Мы сами его выбираем. Мы предоставляем ему право управлять. Когда оно решило купить бакалейные магазины, мы это позволили. Когда они берут на себя управление сельским хозяйством, мы не возражаем. Когда они решают взять на себя управление средствами массовой информации, интернет-провайдерами и компаниями сотовой связи, мы соглашаемся. Нам говорят, что это приведет к снижению цен, потому что Облако только о покупателе и заботится. Говорят, что покупатель – член семьи. Но мы не семья. Мы пища, которую пожирает большой бизнес, чтобы стать еще больше. Похоже, последнее, что их сдерживало, были крупные компании розничной торговли. И вот случилась Черная пятница, и теперь люди боятся выходить из дома за покупками. Думаешь, это случайно? Совпадение?
