Третья дверь по левую сторону.
Имбер, шаркая, шла рядом с Пакстоном.
– И что? – сказала она.
Пакстон подумал, что, может быть, надо завести ее в рабочий зал. Представил себе, как посмотрит на него Добс и Дакота, узнав, в чем дело. Поймал вредителя. Может быть, Добс снова назовет его сынком. Ласково, как прежде.
Они прошли половину расстояния до зала, Пакстон остановился у пустого кабинета и провел часами перед сенсорной панелью. Дверь открылась. Пакстон придержал ее, пропустил вперед Имбер, зажег свет и закрыл дверь. В кабинете был письменный стол с прикрепленным к нему планшетом-компьютером и стульями по обе стороны от стола.
На стене красовался плакат с надписью курсивом: Вы все делаете возможным!
Имбер осмотрелась и, подняв руки, приготовилась защищаться и отступила в угол, вдруг испугавшись того, что оказалась в комнате без окон с незнакомым мужчиной. Мужчиной, которому прежде угрожала.
– Сядь, – сказал Пакстон.
Имбер, шаркая, пошла к столу, не спуская глаз с Пакстона, и села так, будто в сиденье находилась бомба, которая должна была взорваться, среагировав на изменение сигнала от тензодатчика. Пакстон сел напротив. От страха Имбер совсем растерялась и смотрела на Пакстона как на абстрактную картину. Как на что-то такое, что трудно понять.
– Тебя не узнать, – сказала она. – Но изменился ты не в лучшую сторону.
Пакстон вместо ответа только пожал плечами.
Имбер посмотрела по сторонам.
– А эта женщина, которая была с тобой. Где она?
– Ты была не права, – сказал Пакстон.
– Насчет чего?
– Насчет книг. У нас есть «451 градус по Фаренгейту». У нас есть «Рассказ служанки». Облако их не придерживает. Просто их никто не заказывает. На склад не завозят то, что никому не нужно. Это просто… просто хорошо работающее предприятие, понимаешь? Рынок диктует решения.
Имбер стала что-то говорить, но остановилась. Типа «Какое это имеет значение?».
– Наверно, все равно, права ты или нет, – сказал он. – Только дело в том, что народ не слушает. И не в том дело, что от него скрывают правду. Просто ему до правды дела нет.
Имбер поерзала на стуле.
– Почему именно это Материнское Облако? – спросил Пакстон. – Один раз ты пыталась сюда попасть – не вышло. Почему не попробовать в другое?
– У нас что? – спросила Имбер. – Сеанс психотерапии? Допрос? Хочешь выслушать историю моей жизни?
– Отвечай на вопрос.
Имбер вздохнула:
– У моих родителей был кофейный магазин. Маленькое уютное заведение. Я там выросла. Когда выстроили это Материнское Облако, все города в окрестностях пришли в упадок и обезлюдели. Наш магазин разорился, мои родители тоже. – Она посмотрела на кисти рук, лежавшие у нее на коленях. – Наверно, можно сказать, что у меня личные счеты с этим Материнским Облаком. Может быть, даже слишком личные. – Она посмотрела на Пакстона. – А ты что здесь делаешь?
– Что ты планировала?
– Теперь это не имеет значения.
– Скажи мне, – быстро и твердо проговорил он. – Где твоя спичка?
– Я не взяла ее с собой.
Пакстон засмеялся:
– Ты шутишь? Наконец пробралась сюда, а спичку с собой не взяла?
– С ума сошел? Попасться с нею на пути сюда? Ты знаешь, что бы со мною сделали? Я пыталась найти способ переправить ее сюда. Либо искала возможности причинить какой-нибудь ущерб. – Она вздохнула и посмотрела в сторону. – Никакой надежды. В Материнское Облако и мышь не проскочит.
Пакстон потянулся к карману и убедился, что, да, все на месте. Он вынул флешку и стал крутить ее в руках, ощущая кончиками пальцев гладкий пластик. Имбер широко раскрыла глаза. Глубоко вдохнула и задержала дыхание.
Он не знал, зачем носил эту флешку с собой. Сидя в машине, собирался выкинуть ее в окно. При возвращении в Облако ее не заметили. Поскольку он охранник, едва смотрели на экран, когда он проходил через сканер. Преимущества. Придя к себе, он обнаружил в кармане флешку и, поскольку она представляла определенную ценность, положил ее в выдвижной ящик рядом с раковиной, а не в мусорную корзину.
Просто маленькая пластиковая коробочка. Но ему приятно было знать, что она лежит в выдвижном ящике рядом с раковиной, а после встречи с Риком Пакстон стал носить ее в кармане и, чувствуя потребность успокоиться и сконцентрироваться, прикасался к пластику подушечкой большого пальца.
Просто хотелось, чтобы флешка была под рукой. Хотелось иметь при себе то, что обладало такой разрушительной силой, это заставляло его что-то чувствовать. Сказать, что он благодаря флешке чувствовал себя хорошо, было бы неверно. Не то слово. Он не знал, какое слово тут бы подошло. Он просто знал, что флешка тяжелее, чем кажется.
Он положил ее на стол, ближе к себе, чем к Имбер.
– Что она сделает?
Имбер подалась вперед, как бы желая взять флешку, но Пакстон прикрыл ее рукой.
– На ней вирус, – сказала Имбер. – Он запустит подруливающие двигатели на облачных спутниках. Уведет их с орбиты, совсем чуть-чуть. Несколько недель никто не заметит, потом они совсем сойдут с орбиты и упадут на землю. Все Облако встанет. Сведения о доставке, навигация дронов, система учета кадров, банковская система. Удар будет не смертельным, но Облако долгое время не сможет от него оправиться. Возможно, за это время возникнет и укоренится что-то другое.
– Многие пострадают, – сказал Пакстон. – Многие лишатся работы. И жилья.
Лицо Имбер приняло выражение, какое бывает у спортсменов в ответственный момент: решительное, сосредоточенное. Глаза сужены, губы поджаты.
– Система порочна. Единственный способ поправить дело – сжечь ее дотла и строить заново. Ничего хорошего в процессе не предполагается.
– А что, если не сработает?
Имбер чуть улыбнулась:
– Тогда будем считать, что предприняли попытку. Это лучше, чем даже не попытаться.
У Пакстона болели ступни и спина. В животе ощущалась тяжесть, он раздулся от Облачных Бургеров. Во рту по-прежнему ощущался вкус вишневой эссенции. Он не любил вишню.
Пакстон подтолкнул флешку к Имбер, она схватила ее и вставила в USB-разъем планшета. Постучала пальцем по экрану. Система затребовала пароль. Пакстон наклонился над столом и провел часами перед сенсором.
– Валяй, – сказал он едва слышно.
Имбер постучала пальцем по экрану планшета. Пакстон сидел, желая, чтобы вот сейчас открылась дверь и вошел Добс. Чтобы он увидел. Пакстон не понимал, то ли ему хотелось, чтобы кто-то остановил их, то ли чтобы увидел, что они делают.
Пакстон наблюдал за Имбер. Прошла минута.
Наконец Имбер выпрямилась и с облегчением выдохнула.
