* * *
Отправляясь в Блэкберд-Лейс, Эверетт всякий раз старается найти там что-нибудь хорошее. Ухоженный садик, цветущее дерево или хотя бы просто особенно наглую местную кошку. Эв терпеть не может клише, однако, как она ни старается, это место неизменно из кожи вон лезет, чтобы произвести на нее гнетущее впечатление. Проезжая по Барраклоу-роуд, они с Куинном видят двух пьянчуг, спящих на скамейке в окружении пивных банок, и опрокинутый мусорный бак, выплеснувший на дорогу протухшую еду и мусор. Эв резко выкручивает руль, объезжая поток, и Куинн ругается вслух. Один из пьянчуг трясет на Эв банкой пива и кричит: «Пошли к такой-то матери!» А они даже не на патрульной машине…
– Проехать дальше еще домов десять, – говорит Куинн, щурясь на номера домов. – Девяносто шестой, правильно?
Дом стоит на углу, в конце террасы. Наверное, в свое время такие дома считались верхом совершенства, однако время обошлось с архитектурой семидесятых не лучшим образом. Окна слишком маленькие, весь первый этаж занимают гаражи, выпирающие из фасада. Однако в настоящее время гаражи превратились в сараи для всякого хлама: современные машины такие большие, что не проедут в ворота. В отличие от своих соседей девяносто шестой сохранил перед подъездом пятно чахлой травы вместо забетонированной стоянки, но, как и у остальных, крыша просела, словно ее лучше не беспокоить.
Эв останавливается, и они с Куинном выходят из машины. Сверху доносится музыка – в доме кто-то есть.
– Я обойду сзади, – говорит Куинн. – Посмотрю, нет ли там фургона.
Кивнув, Эв собирается с духом и звонит в дверь.
Музыка обрывается, однако никаких других признаков жизни нет. Эв звонит снова. Затем в третий раз. Из-за угла появляется Куинн.
– Нашел фургон?
Констебль кивает. Он не улыбается.
– Я увидел сзади проволоку. По-моему, такую же.
– Это ничего не доказывает. Одну проволоку не отличишь от другой.
– Я просто так сказал.
Изнутри доносится шум – звуки снятой цепочки и отодвигаемого засова. Дверь медленно открывается. На пороге пожилой мужчина, тяжело дышащий от предпринятых усилий. На нем протертый свитер и коричневые брюки, болтающиеся на худых бедрах. Лицо и руки испещрены темными точками.
– Мистер Бразертон? – говорит Эверетт, предъявляя свое удостоверение. – Констебль Верити Эверетт. Мы можем войти?
– Что все это значит? – Мужчина подозрительно смотрит на них.
– Речь идет о вашем внуке. Эшли, не так ли?
– При чем тут он? Он ничего не сделал. Эшли хороший парень…
– Никто с этим не спорит, – поспешно говорит Эв. – Просто нам нужно задать ему пару вопросов. Это займет не больше пяти минут. Он дома? – Она улыбается. Видит, что старику хочется ответить отрицательно, однако оба они понимают, что сам он ни за что не стал бы слушать хип-хоп.
Старик тяжело вздыхает.
– Заходите.
Эшли Бразертон сидит в крохотной кухоньке и пьет апельсиновый сок прямо из пакета. В помещении порядок, но не очень чисто; Эв чувствует под ногами липкий линолеум.
– Кто вы такие? – спрашивает Эшли, вытирая рот. Он невысок ростом, но ладно скроен. Очень короткие волосы, очень бледные голубые глаза. Красивый, в воинственном плане. Эшли пододвигает стул деду, тот тяжело садится; очевидно, у него болят суставы.
– Криминальный отдел Управления полиции долины Темзы, – говорит Куинн. – Просто хотели проверить, где вы были утром первого апреля.
Эшли и его дед переглядываются.
– В этот день хоронили бабушку, – говорит парень. – И вообще, какое вам дело?
– Где были похороны? – говорит Эв, доставая из сумочки записную книжку.
– В крематории, – отвечает старик. – В Хедингтоне.
– Вы так и не ответили на мой вопрос, – говорит Эшли.
– В то утро было совершено нападение на молодую женщину, – ровным голосом говорит Куинн. – Мы считаем, что преступник занимается той же работой, что и вы.
Эшли подходит к мусорному ведру в углу, нажимает педаль и бросает в него пустой пакет. После чего поворачивается лицом к Куинну.
– Как уже сказал, я был на похоронах бабушки. Машины приехали к крематорию в половине девятого. Церемония в девять. Поминки в кафе «Красный лев» в половине одиннадцатого. Можете проверить. Кого бы вы ни искали, это не я.
Куинн демонстрирует свою самую неприятную улыбку.
– В таком случае вы не будете возражать против того, что мы осмотрим ваш фургон. Просто чтобы убедиться наверняка.
Старик поднимает взгляд.
– Ордер на обыск у вас есть?
– Нет, – поспешно говорит Эверетт. – Это лишь неофициальная просьба, мистер Бразертон…
– В таком случае ответ – нет. Как я уже сказал, Эшли хороший парень. У него хорошая работа, он на хорошем счету. Вы не имеете права без каких-либо причин втягивать его во все это. Только потому, что мы живем в муниципальном доме, вы сразу же считаете нас грязью…
Эв кусает губу. Увы попыткам найти что-либо приличное в этом районе, она не видит это даже тогда, когда оно сидит прямо напротив.
– Извините, мистер Бразертон. Мы ни в коей мере не хотели вас оскорбить.
– Покажи им выход, Эш, – машет внуку старик. – А у меня есть дела.
На пороге Эв останавливается и оборачивается.
– Эшли, могу я у вас спросить – возможно ли, что в тот день ваш фургон брал кто-то еще? Ключей больше ни у кого нет?
Она ждет, что Эшли пошлет ее ко всем чертям, и если б так и произошло, она не стала бы его винить, однако он этого не делает. Он смотрит ей прямо в лицо.
– Нет, – говорит он. – Ключи есть только у меня и на фирме.
* * *
Сев в машину, Куинн пристегивает ремень безопасности.
– Ну, что ты думаешь?
Эверетт вставляет ключ в замок зажигания и откидывается назад.
– Я думаю, мы проверим то, что Эшли сказал про крематорий, но я убеждена, что там подтвердят его слова. Я не думаю, что это он напал на Фейт. Потому что не считаю его настолько искусным лжецом.
Они слышат шум заработавшего двигателя и, подняв взгляд, видят фургон «Рэмсгейт реновейшнс», выезжающий из переулка. Он проезжает буквально в трех футах от их машины, однако Эшли Бразертон смотрит прямо вперед, не глядя в их сторону.
Они провожают взглядом, как фургон доезжает до конца улицы и скрывается из виду.
– Если он действительно напал на Фейт, ему пришлось вымыть и вычистить свой фургон всего за один час, – говорит Куинн.
– Кто говорит, что он не сделал это заранее? – Эв пожимает плечами. – И даже если это так, старик прав – у нас нет никаких шансов получить ордер на обыск. – Она смотрит на часы. – Слушай, нам лучше шевелиться, если мы собираемся вернуться назад к совещанию.
