Н.Э.: Да не так уж и плохо. К тому же теперь у меня уже есть новые подруги.
Р.Г.: Фейт очень переживала по поводу нападения, так?
Н.Э.: Ну да, и что с того?
Р.Г.: Ей очень плохо с тех пор.
Н.Э.: Наверное.
Р.Г.: Уверена, ты этого не хотела.
Н.Э.: Я этого не делала – я вам уже говорила! Я не имею к этому никакого отношения. (Вот-вот расплачется.) Почему вы спрашиваете у меня обо всем этом дерьме?
Р.Г.: Мы поговорили у тебя в школе, и нам сказали, что в то утро, когда напали на твою сестру, тебя не было на регистрации. Нам сказали, что в 11:15 ты пришла на урок географии, но никто не знает, где ты была до того. Ты можешь это объяснить?
Н.Э.: (Молчание.)
Р.Г.: Надин, ты была на огородах? Ты причастна к тому, что произошло с твоей сестрой?
Н.Э.: (Молчание.)
В.Э.: Надин, зачем тебе принимать на себя всю вину? Мы знаем, что был еще кто-то. Тот, кто управлял фургоном. Кто это, Надин? Почему ты его выгораживаешь?
Н.Э.: (Обращаясь к представителю опеки.) Я теперь могу идти домой?
Р.Г.: К сожалению, Надин, не можешь. Пока что. Но если ты хочешь, мы можем сделать небольшой перерыв.
С.Р.: По-моему, это очень хорошая мысль.
Допрос прерван в 18:35.
* * *
– Это было все равно что смотреть ту штуку по телику, – говорит Куинн. – Как там она называется? Где нужно определить, кто лжет.
– «Блеф-клуб», – подсказывает Сомер.
– Но я ведь прав, да? – продолжает Куинн, поворачиваясь к ней. – Пусть вслух она ничего не сказала, но зато язык ее жестов работал на полную громкость. Если б она была Пиноккио, черт возьми, ее нос отрос бы до долбаного Бирмингема!
– Пусть так, – мрачно произносит Гислингхэм, – но язык тела не скажет нам, кто сидел за рулем фургона, а нам нужен он.
* * *
В Блэкберд-Лейс идет дождь. Сильный, настойчивый, обескураживающий дождь, от которого окрестности кажутся еще более унылыми. Эверетт оставляет свой «Мини Купер» под фонарным столбом – она знает, что к чему, – затем поднимает воротник и бегом преодолевает несколько ярдов до дома Бразертонов. Дверь долго не открывается.
– Что вам угодно? – спрашивает старик. Он все в тех же бежевых штанах, но теперь у него на поясе фартук, а на левой руке – варежка-прихватка. – Эшли нет дома.
– Извините, мистер Бразертон, что беспокою вас. Я только хотела задать вам один вопрос. Вам – не Эшли.
Старик долго смотрит на нее.
– Это «официальный» вопрос?
Эверетт слегка краснеет. Потому что старик прав: она никому не сообщила о том, что едет сюда. Констебль печально усмехается.
– Не совсем.
– И ответ на него поможет упрятать Эша за решетку?
– Нет, – поспешно возражает Эверетт. – Нет, уверена в этом. Наоборот, он может ему помочь.
Старик отступает назад.
– В таком случае вам лучше зайти в дом. А то вы встретите здесь свою смерть.
* * *
Сомер не сразу находит нужный адрес. Особенно в темноте, в сильный дождь. Однако в конце концов она подъезжает к современному жилому зданию недалеко от Иффли-роуд. Взглянув на номер квартиры, шлепает по залитой водой дорожке к подъезду. Нажимает кнопку, и с треском оживает домофон.
– Кто там?
– Эрика Сомер. Это Джесс?
Пауза.
– Кто дал вам этот адрес?
– Мать Фейт. Она сказала, что сегодня вечером Фейт отправилась к тебе в гости. Она здесь?
Дверь открывается, и выходят две девушки, укутанные в модные куртки с отороченными мехом капюшонами, в резиновых сапогах. Обе смеются. Сомер так и подмывает проскользнуть в подъезд у них за спиной, пока не закрылась дверь, но она заставляет себя остаться на месте: ей нужно, чтобы Джесс и Фейт были полностью уверены в себе.
Она возвращается к домофону.
– Я просто хотела проверить, как дела у Фейт.
После некоторого молчания щелкает язычок замка.
– Заходите.
Квартира на последнем этаже. Лифт не работает, поэтому Эрика, приближаясь к нужной площадке, сбавляет скорость. Однако дверь впереди уже открыта. Там стоит Джесс. Времени всего девять вечера, но она уже в пижаме и длинном пестром халате, судя по виду, когда-то бывшем мужским.
При виде Сомер Джесс поднимает брови.
– Нам нужно прекратить эти встречи.
В одной руке у нее кружка. Над ней поднимается пар. Однако это не кофе, а какие-то травы, терпкие.
– Как она? – спрашивает Сомер.
– Не очень, – морщится Джесс.
Они говорят вполголоса. Словно в квартире находится больной.
– Минут двадцать назад звонила ее мать, – продолжает Джесс. – Она сказала, что вы задержали Надин – арестовали ее.
– Сожалею – у нас не было выбора, – Сомер вздыхает. – С теми уликами, которые у нас теперь есть.
– До этого Фейт была еще ничего, но с тех самых пор она не перестает плакать. Не может поверить в то, что Надин с ней так поступила.
– Мы этого не знаем. Пока что не знаем.
Джесс пожимает плечами.
– Наверное, вы считаете такое возможным, иначе не допрашивали бы ее. У вас есть сестра?
Эрика колеблется, затем кивает.
– Да. Вообще-то есть.
– Ну тогда вы сами все понимаете. Как бы вам понравилось такое?
* * *
– Имени ее я не знаю, – говорит мистер Бразертон, вытаскивая чайный пакетик из кружки и бросая его в мусорное ведро.
– Но у Эшли есть подруга?
Старик презрительно фыркает.
– Скорее, была, если хотите знать мое мнение. По-моему, с тех пор как все это началось, он ее больше не видел.
От чуткой «антенны» Эверетт это не укрывается. Возможно, тут ничего нет, но с другой стороны…
– Как ее зовут? – спрашивает она, принимая предложенную кружку.
– Понятия не имею. Сюда он девиц не приводит.
У Эверетт внутри все обрывается.
– Значит, вы ее ни разу не видели?
Старик шарит в буфете и достает печенье с изюмом. Эверетт старается не думать о том, сколько времени пакет пролежал там.
Старик шаркает к столу и садится.
– Если честно, я видел ее раза два, издалека. Где-то пару месяцев назад, точно. Но она стояла спиной ко мне. Темные волосы, длинные.
«То есть это может быть кто угодно, – думает Эверетт. – В том числе и Надин Эпплфорд».
