– Привет, мы утром не успели поздороваться!
– Ты явно был… занят, – усмехнулась девчонка. И тут же обеспокоенно заглянула Вадьке в лицо: – Ты вообще… как?
– Лучше всех. – Вадька глядел на нее сверху вниз – в отличие от Мурки, эта рыженькая была на голову ниже его. – А… ты… – Он решительно выдохнул (он сыщик или размазня?!) и выпалил: – Будешь с нами лабораторную делать? Нам как раз четвертого не хватает.
– Я вообще-то с девчонками… – Она лукаво опустила ресницы. – Но если твои друзья не против…
– Сестрицу свою пригласи, без тебя она не справится, – прошипела за спиной Яровая.
Вадька поднял голову – а правда, где Катька? – но тут же выкинул мелкую из головы, потому что рыжая деловито уселась за стол:
– Включай! Меня, кстати, Лесей зовут.
– Вадька Тихонов. – Он зачем-то переставил на лабораторном столе чашки с водой.
– Олег Федорчук. Как прекрасно, что вы согласились украсить собой наш стол.
– Стол украшают розочками из редиски… и мной. Ага-ага. – На щеках у Леси снова заиграли ямочки.
Какая она… милая. Мурка, если б ее назвали «украшением стола», из самого Федорчука сделала бы пугало в огороде, да и Кисонька бы не спустила, а Леся лишь посмеялась, так по-доброму…
– Ты точно нормально себя чувствуешь? – Леся наклонилась к нему, он почувствовал свежий запах ее волос. – Тебя… очень жестоко ударили. – И поглядела на него… жалостливо.
Теперь его будут жалеть! Как слабака какого! Мурка бы Евтюхову голову открутила… Вадька почувствовал, как полыхают его щеки. Он думает о том, как его девушка не дала бы его обидеть! Позорище!
– Вы меня слушаете?
Вадька встретился взглядом с профессором.
– Вместо термометра используете крепящийся к планшету датчик, полученные данные о температуре сразу же поступают в программу…
– Самая обычная лабораторная на теплообмен, – разочарованно протянул Охрименко. – Разве что термометр программный. Да и программка… не айс. – Он уже копался в системных настройках.
– Ничто не мешает вам ее развить. – Александров остановился рядом с их столом. – Покажите, что можно сделать с полученными данными. Удивите меня! Авторам самого интересного проекта обязуюсь достать приглашение на международный симпозиум. За счет принимающей стороны. Начали!
– Вот так сразу выдать проект?! – занервничала Леся. – Может, визуализацию? Показать, как при нагревании ускоряется движение молекул…
– Фигня. За такое на симпозиум не позовут, – хмыкнул Федорчук, обиженный, что его тонкий комплимент не оценили.
Леся посмотрела на Вадьку взглядом раненой лани. Вадька почувствовал, что у него еще есть шанс показать себя не жалким лузером, а настоящим первобытным мужчиной, швыряющим мамонта – ну или приглашение на взрослый симпозиум! – к ее ногам.
– Вода… – Он опустил датчик сперва в одну чашку, потом в другую. – Теплая, холодная…
– Твердая, жидкая, газообразная… – подхватил Ярик.
– На Земле, на Юпитере, на альфе Центавра… – продолжил Вадька, и казалось, глаза у него под очками запылали, как у киношных андроидов. – Охрименко! Разная вода!
Глаза второго (хотя он думает, что первого!) компьютерного гения класса полыхнули ответным светом:
– Программа изменений под влиянием… Всего!
– Всего не успеем, можем только показать потенциал проекта, сейчас берем… силу тяготения!
– И перепады температур! – подхватил Охрименко, выхватывая свой iPhone. – Погоди, у меня тут старая программка была, иначе не успеем! Надо же, еще соображаешь, Тихонов, не отшибло мозги… прикладом в туалете!
Вадька мрачно покосился на ухмыляющегося Охрименко, а Леся только беспомощно хлопнула ресницами:
– Не понимаю, что вы хотите сделать?
Но планшеты уже пели под их пальцами, яростно мельтеша строчками кодов на экранах. Федорчук нырнул в Сеть, стремительно бросая нужные данные, и только Леся растерянно переводила взгляд с одного на другого и наконец нежно выдохнула:
– А мне что делать?
– Воды согрей, – на миг переставая сыпать цифрами, бросил ей Федорчук.
– Я тебе что, секретарша?! Я такая же студентка этой школы, как и ты! – Вот теперь Леся уже разозлилась.
Вадька почувствовал короткий укол раздражения: работа идет, а она гонор показывает… и тут же оборвал себя. Она же не из их класса, не может с полуслова понимать.
– Он попросил воду в чашках нагреть. Одну до кипятка, одну так, не очень, – кивая на спиртовку на столе, улыбнулся он. – Для выборки.
– Ой! Прости. – Леся виновато поглядела… не на Федорчука. На Вадьку. – Я сейчас.
– Все, показываем! Я понимаю, что многие не закончили, но до конца занятия пять минут, а ваши пояснения помогут мне оценить перспективу задумки. – Профессор двинулся вдоль рядов. Федорчук с Лесей ревниво вслушивались в комментарии, но Вадька не поднимал головы, выпуская из-под пальцев очередную цепочку символов. Только когда за спиной у него звучно откашлялись, рассеянно оглянулся.
– Что у вас? – благодушно спросил профессор.
На экране планшета вертелись капли воды: собирались в шарики, осыпались дождиком, распластывались в пленку толщиной в молекулу.
– Изменения состояния при изменении силы тяжести? Занятно…
– Так, фигня пока, – глядя на профессора сквозь залапанные пальцами очки, отсутствующим голосом бросил Вадька. Леся пнула его под столом, но Вадька только покосился на нее удивленно и провел по экрану, открывая параметры новой программы: – Вода, конечно, хорошо… Но имеет смысл возиться, если создать универсальный интерфейс, позволяющий отслеживать изменение любого известного… и пока неизвестного вещества при различных параметрах силы тяжести, температуры, а в дальнейшем и… ну вот хотя бы постоянной Планка
[38]…
– Он не то хотел сказать: постоянная Планка не может меняться, она… – вмешалась Леся.
Профессор поглядел на девчонку таким же расфокусированным взглядом, как Вадька… выдернул из-под кого-то стул и уселся, бормоча:
– В реальном мире – конечно нет, а в виртуальной симуляции… Ребята, вы хоть понимаете, какие это открывает перспективы? – И, не дожидаясь ответа, уткнулся в экран.
– Кажется, мы уже знаем, кто поедет на симпозиум, – устало сказал незнакомый парень.
– Нечестно: Охрименко и Тихонов в одной группе! – оттолкнула планшет Яровая.
– Это потому, что они ту рыжую взяли. Взяли б тебя, все было б тебе и честно, и здорово, – хмыкнула Дашка. – Пошли в столовую, я есть хочу, а этих теперь и за уши не оттащишь.
