Сосредоточившись, я тщательно обдумала предложенный Микеле план. Старый слуга был прав. Если отец заподозрит, что я сбежала, то объявит большую награду тому, кто вернет его дочь обратно, и тогда меня скоро найдут и силой привезут домой. А вот если он поверит, что произошел несчастный случай и я сорвалась в ущелье, то ему придется обыскать его. Но оно слишком глубокое и дикое, чтобы можно было легко это сделать, поэтому поиски наверняка задержат их. Мне же нужно было исхитриться и взять с собой хотя бы некоторые из своих украшений, чтобы продать их или обменять, если я не хочу умереть с голоду. Кошель с пиастрами мог, конечно, показаться целым состоянием какому-нибудь простому крестьянину вроде Микеле, но хватит ли их, чтобы добраться до Нового Орлеана?
И я начала приготовления. Встав с кушетки, я кликнула свою служанку и сообщила ей, что хочу немного пройтись, поскольку только так могу избавиться от судорог в ногах. Она сказала, что ее мать тоже страдала от судорог, когда была беременна, и что ходьба и молитва святой Агате лучше всего помогают избавиться от них. Она предложила сопровождать меня, но я отказалась, заявив, что еще не настолько неуклюжа, чтобы не дойти самостоятельно до оливковой рощи. Кроме того, я распорядилась, чтобы к моему возвращению она подготовила ванну и свежее белье.
Таким образом я надеялась отвлечь ее внимание, сделав вид, будто не слышу, как она ворчит, недовольная тем, что ей придется таскать горячую воду в такую погоду.
А теперь, София, мы подошли к самому главному. Я спустилась к оливковой роще, сорвав веточку, усеянную молодыми зелеными оливами. В самом низу, где меня не было видно из дворца, я направилась к месту, которое обнаружила еще ребенком, – ко входу в маленькую пещеру, скрытую кустами мирта. Я услышала слабый стук капель воды и увидела истертые и поросшие зеленым мхом ступени, выдолбленные в стене пещеры. Мне захотелось пить, кроме того, меня подстегивало любопытство, и потому я осторожно вошла в пещеру – в тишину и сырость древнего святилища, разрушенного и позабытого всеми. Когда глаза мои привыкли к полумраку, я увидела алебастровый резервуар, в котором собиралась капающая вода, алтарь, а на нем – фрагменты маленькой статуи.
Это была фигурка женщины с густыми вьющимися волосами, разделенными на прямой пробор под самой настоящей короной. Я сразу же поняла, что это такое. Вы знаете историю Деметры и Персефоны?
София кивнула:
– Разумеется. Это богиня, у которой бог подземного царства похитил дочь.
– Хотя мы на Сицилии считаем себя христианами, каждый сицилиец знает, кто такая Деметра, греческая богиня зерна и плодородия, мать Персефоны, которую мы называем Корой. Когда греки завоевали Сицилию, культ Деметры был там очень популярен. И старые верования все еще живы среди крестьян. Например, они верят, что горе Деметры из-за похищенной дочери вызвало наступление зимы, что ее радость после того, как Кору вернули ей на шесть месяцев, стало причиной прихода весны, лета и новой жизни на темную землю. Люди называют ее Деметрой, Богиней Многих Корон. Защитницей жизни. И она действительно всегда была такой.
Греки и римляне построили на Сицилии столько же храмов и святилищ, посвященных Деметре и Коре, сколько сейчас церквей, часовен и алтарей построено в честь Девы Марии и святых. До сих пор в глухих уголках остаются неповрежденными маленькие святилища, и после того, как я наткнулась на одно из них, я часто бывала там. Я молилась Деметре, будучи еще ребенком, предаваясь ереси, вот и теперь в минуту отчаяния я вновь обратилась к ней. Я поняла, что маленькое святилище находится там не просто так, что многие женщины, попавшие в беду, бывали здесь до меня.
«Как странно, – подумала София, – встретить человека, который верит в греческие мифы так, словно они реальны».
– Продолжайте же, Розалия, прошу вас.
– На сей раз спуститься по узким ступенькам было куда труднее, но я справилась. Отпив глоток воды из ручья, я достала из тайника позади алтаря четыре маленькие фигурки из чистой обожженной глины, исполненные по обету, которые обнаружила в алькове.
В отличие от статуи Деметры они почти не пострадали. Одна держала в руках цветок, другая – вазу, третья – факел, а четвертая – маленького поросенка с отломанными задними ногами. Я установила их на алтаре, опустилась на колени и положила перед ними оливковую ветвь в качестве подношения. Богородица и святые церкви, которым я молилась, не ответили на мои молитвы о супруге. Поэтому я решила обратиться за помощью к Деметре и взмолилась: «Я, которая сама скоро станет матерью, взываю к тебе о помощи. Помоги мне, великая Деметра, Богиня Многих Корон, отыскавшая свое дитя в аду. Как тебе удалось вырвать его из объятий Гадеса, так и мне помоги спасти моего ребенка. Помоги же мне, о Кора, ты, которая возвращается каждый год, чтобы принести радость твоей матери и земле. И помоги Стефано, ее отцу».
Пустые глаза статуэток смотрели куда-то мимо меня. Постоянная капель в мертвой тишине завораживала, создавая впечатление, будто богиня слушает мои речи. Я снова начала молиться, напомнив ей о ее античном величии и умоляя ее пробудиться и вновь воспользоваться своей силой и властью, чтобы спасти Стефано, нашего ребенка и меня. «Мой супруг, – говорила я, – велит мне покинуть Сицилию и предпринять опасное путешествие в место, которого я не знаю. Что мне делать?»
Я закрыла глаза и стала вслушиваться в стук капель, падающих в древний резервуар. Я ждала. И тут вдруг богиня заговорила со мною. Она повелела мне отправляться в дорогу и взять с собой исполненные по обету фигурки. Дорога будет опасной и долгой, но они защитят меня. А когда я достигну окончания пути, то должна буду найти для них безопасное место и превратить его в святилище бессмертной Деметры и ее любимой дочери.
«Благодарю тебя и повинуюсь», – ответила я и бережно завернула фигурки в складки своей юбки, приподняв ее так, как делают женщины, чтобы уберечь подол от пыли и грязи. Если кто-либо из слуг увидит меня, то не удивится, сочтя, что все дело в этом. Мне приходилось все время напоминать себе о том, что за мною повсюду следят чужие глаза и уши. Когда тени в саду уже стали длиннее, я выбралась из пещеры и вернулась во дворец, бережно прижимая к себе статуэтки.
Вновь оказавшись у себя в комнате, я завернула каждую из них в шарф, соорудив из него узелок, который обмотала другим шарфом, чтобы они не разбились, даже если я упаду. Я сунула узелок под подушку, и тут в комнату вошла служанка с водой для ванны и лепестками роз, чтобы ароматизировать ее.
После ванны я попросила ее застегнуть тонкие, украшенные драгоценными камнями ремешки на моих самых изысканных сандалиях из шкуры козленка. Смеясь, я сказала ей, что не могу нагнуться, чтобы сделать это самостоятельно. Пока она застегивала их, я сидела за своим туалетным столиком и перебирала перстни, любуясь игрой света на камнях. Выставив перед собой украшенные драгоценностями руки, я сказала, что некоторые перстни сидят свободно, а другие не желают соскальзывать с моих распухших пальцев. Служанке я сообщила, что весь следующий день проведу в постели, если мне не помешают икроножные судороги, и потому позволяю ей взять выходной, чтобы навестить сестру в соседней деревне. Она засомневалась, может ли покинуть меня, но я приказала ей уходить немедленно, сразу же после того, как она подаст мне ужин, чтобы успеть прийти в деревню до темноты. Я велела принести мне фруктовое и миндальное печенье и бокал сладкого вина.
