Ответ на этот вопрос казался очевидным:
– Я ем очень много сыра.
Но Дженсен проигнорировал его.
– Ты любишь дурачиться, ты красивая, ты…
– Слегка не в себе?
Он искренне покачал головой.
– Просто непредсказуемая.
– Может, это потому, что ты ничего в отношении меня не предсказываешь?
Он непонимающе посмотрел на меня.
– Я имею в виду, – пояснила я, – ты просто делаешь что-то и наслаждаешься этим.
Наклонившись, чтобы поцеловать меня, Дженсен потянул меня за нижнюю губу и мягко прикусил ее.
– Просто идеальная девушка на отпуск.
Внутри что-то слегка дернулось, словно в мякоть моих чувств вонзилась тоненькая иголочка. И дело было не в том, что мне не хотелось быть для него идеальной девушкой на отпуск. Дело как раз в том, что для меня он был гораздо больше, чем просто парень на отпуск. Он был изумителен, во многом, правда. Эта поездка поможет ему освежиться, после чего он пойдет и найдет кого-то, кто действительно ему подходит. Не привыкшую дурачиться, не сумасшедшую, более предсказуемую. Без странных пристрастий к сырам. А я уеду домой и постоянно буду сравнивать всех своих новых парней с этим мужчиной, нависшим надо мной сейчас.
Но я здесь, в этой поездке с людьми, которыми я искренне восхищаюсь и с кем, откровенно говоря, была бы счастлива познакомиться пораньше. Хотя не уверена, что я их поля ягода.
Словно прочитав мои мысли или просто заметив мое неуверенное выражение лица, Дженсен сказал:
– Ты кажешься мне забавным лучшим другом.
Я взглянула на него, отбросив подальше легкое беспокойство, зародившееся в груди.
– Означает ли это, что я тебе не нравлюсь голой?
Он немного сместился, чтобы я почувствовала его твердый член у себя между ног, и ответил:
– Уж поверь, ты мне нравишься голой.
Я была не в состоянии правильно его понять. «Забавный лучший друг» и отличный секс – в сущности, это все, чего я ожидала от любовника. Но у Дженсена при этом присутствовал дополнительный оттенок «девушка на отпуск».
– Ты не ходишь на свидания с друзьями? – поинтересовалась я.
– Ну… Мои друзья женского пола – либо моя бывшая жена, либо… Хм, да, у нас исключительно платонические отношения.
– Как грустно.
Он рассмеялся и поцеловал меня в шею.
– И если я хочу кого-то, то хочу быть с ней, а не оставаться просто приятелем.
– А с Бекки вы не были друзьями?
Дженсен замер и медленно скатился на свою сторону кровати.
– Не сходи с ума, – сказала я и свернулась калачиком у его груди. – Мы всего лишь разговариваем.
– Хм… нет, – глядя в потолок, тихо ответил он. – Однажды на втором курсе мы напились и переспали. И потом это стало само собой разумеющимся, что мы вместе.
– Но, как я понимаю, тебе нравилось проводить с ней время?
Дженсен пожал плечами.
– Это же Бекки. Она была моей девушкой.
– И с ней было весело?
Он повернулся взглянуть на меня.
– Ага. Было весело.
До чего же странно он расставлял все по полочкам.
– Кажется, я знаю, почему ты не практикуешь короткие романы, – сказала я. – Потому что делишь людей на категории. Либо «потенциальная девушка и, возможно, когда-нибудь жена», либо «просто друг».
– А тебя я не отношу ни к одной из категорий, – ответил он, наконец улыбнувшись.
– Поэтому и считаешь меня непредсказуемой.
Он отодвинулся и внимательно посмотрел на меня.
– Сколько тебе лет? Думаю, я должен это знать.
– Двадцать шесть.
– Ты говоришь мудрые вещи.
Я усмехнулась в ответ.
– Большую часть времени я чувствую себя форменной идиоткой. Так что сочту это за комплимент и сберегу, – я сделала вид, будто убрала воображаемый лист бумаги в воображаемый передний карман.
Он наклонился поцеловать мою руку и сказал:
– Расскажи мне про своего последнего бойфренда.
– Что, неужели опять хочешь про Марка? – недоверчиво поинтересовалась я.
Дженсен со смехом помотал головой.
– Извини, но нет, давай про кого-нибудь до него.
– Могу предположить, ты имеешь в виду кого-то, с кем отношения продлились дольше секса на одну ночь? – Дженсен засмеялся еще громче и кивнул, а я продолжила: – Ну ладно тогда. Его звали Александр, и не вздумай назвать его Алексом, ради всего святого! И после трех свиданий он уже думал о свадьбе.
– Он тебе нравился?
Я немного задумалась. Это было так давно.
– Нравился. Думаю, даже очень. Но тогда мне было всего двадцать четыре.
– И что?
– И то, – я шутливо зарычала на него. – Даже сейчас мне кажется, что я себя едва знаю. Как я могу поклясться кому-то в вечной верности, если сомневаюсь, готова ли сохранить преданность этой новой себе?
Он уставился на меня после этих слов, и я подумала, не ослабили ли они в нем что-то, касающееся Бекки или его самого?
– Ты совсем не хочешь замуж? – медленно, будто обдумывая это, спросил Дженсен.
– Хочу, – ответила я. – Возможно. Когда-нибудь. Но это не цель. Я не хочу скитаться по миру, без конца гадая, а не с этим ли мужчиной, мимо которого я только что прошла, который улыбнулся мне в баре отеля или с которым мы немного поговорили, я окажусь у алтаря в белом платье.
Он понимающе кивнул. А когда снова отодвинулся, явно о чем-то задумавшись, я потянула его назад.
– А ты на каждое свидание приходишь с мыслями о браке?
– Нет, – осторожно ответил он. – Но я не стану встречаться больше одного раза с женщиной, рядом с которой не могу себя представить.
– Даже ради секса?
Дженсен улыбнулся и чмокнул меня в нос.
– Ну, моя подруга Эмили – исключение из правил, но, как правило, я не сплю с женщинами, с которыми не встречаюсь.
– Разве что с «девушками на отпуск»?
Он улыбнулся в ответ:
– Разве что с ними.
– А это мило, да? – тихо спросила я.
Он поцеловал меня, провел своим теплым и скользким языком по моему, от чего в груди и ниже, между ног, все заныло.
– Это мило, что нет давления и что никто не хочет чего-то большего.
– Думаю, ты наслаждаешься таким сексом, – прошептала я. – И думаю, тебе на самом деле хочется с кем-нибудь не затягивать и даже побыть немного грязным.
