– Как ты посмел решиться на это? Ты понимаешь, что случится, если башня рухнет?
– Не тревожься, брат. Она не рухнет. В её основе – бетон, а не железо. Я всего лишь зажгу её как свечу. Большую свечу. Такую большую, что свет её будет виден за три дня пути от Мекки! Но мне не нужны напрасные жертвы, и я не хочу проливать невинную кровь. Поэтому я и отправил вашу группу к Мечети, чтобы власти гарантированно очистили центр города от паломников и гражданских лиц. Попытка захвата должна была отвлечь внимание от моих настоящих приготовлений.
– Не могу в это поверить! Когда ты успел так измениться, когда ты перестал ценить чужую жизнь и научился приносить её в жертву? Когда же ты перестал слышать голос Бога?
– Время изменило нас. Заставило открыться по-настоящему, показать своё истинное лицо. Я мог бы дожить до преклонных лет и умереть в своей постели больным и немощным стариком, уставшим и пресыщенным жизнью. Но разве нет более прямой и короткой дороги в Рай? И я не утратил способности слышать. Я всего лишь пытаюсь понять – кого нам слушать? Голос имама в мечети или голос разума? Я не слышу ответа ни здесь, ни там. Теоретики от разума пытаются всё объяснить экономическими условиями, историческими предпосылками. «Отклонились в сторону караванные пути, нарушился традиционный уклад жизни…» – какой ни возьми учебник истории, повсюду видна эта ложь. Разве можно всё объяснить только этим? А как же искра божьего озарения, чудо пророчества? Что, если сейчас изменятся экономические условия, иссякнут фонтаны нефти? Будет ли на земле Аравии новый пророк? Да никогда! Люди слишком разнежились и размякли за прошедшую тысячу лет. Эта земля больше не родит пророков.
Есть два зла в этом мире: на западе это их хвалёная демократия и свобода, ведущая их мир к разложению и гибели, здесь же – искушение нефтью, усыпившее в наших душах желание развиваться и идти дальше. И то, и другое одинаково вредно. Под влиянием этих двух сил люди уже перестали задавать вопросы и уже не ищут на них ответов. Они успокоились, и с равнодушием и безразличием наблюдают, как мир вокруг них рушится и падает вниз. Приходится признать, что в современном мире нет больше места для пророков. Есть только место для таких, как я! И я не открою ничего нового, моё призвание – встряхнуть окоченевшие души, заставить их встрепенуться. Если мне уготована такая судьба, то я с радостью её принимаю.
Посмотри – мы незаметно утратили свою духовность, спрятали её за сияющим фасадом внешнего благополучия. И этот фасад настолько огромен, что за ним уже не видно Храма. Что сегодня видит мусульманин, обращаясь с молитвой в сторону Мекки? Перед ним небоскребы и торговые центры. В Мекке уже не осталось коренных жителей, одни нелегальные иммигранты и временные рабочие. Сам город изменён до неузнаваемости и превращён в одну большую бетонную парковку. Вот что стало с тем местом, где когда-то зародился ислам! И те, кто сделал это, не собираются останавливаться на достигнутом. Но я верну им ощущение ответственности за совершенные деяния. Я обдеру их, как с деревьев снимают кору! Я высеку их кнутом, как секут верблюда, отставшего от стада! Я раздроблю их в крошку, как дробят щебень у дороги! Я вижу головы, созревшие для жатвы, тюрбаны и бороды, обагрённые кровью!
Посмотри на эти башни – разве есть в них хоть капля смирения, хоть намёк на осознание своего места перед Богом? Нет, наоборот! Это открытый вызов, попытка встать на одну ступень к Нему ближе! Я уничтожу этот символ тщеславия, этот открытый вызов Богу! Помнишь ли ты слова из хадиса, в котором говорится, что конец мира наступит, когда люди станут строить высокие башни? Мне кажется – он уже наступил. И наступил гораздо раньше. И на пороге этой катастрофы люди отчаянно ищут выход, пытаются найти рецепт, избавление. Но истина в том, что нам не нужен никакой другой рецепт. Посмотри – ислам всегда был с нами. И 1400 лет назад, и сейчас. Нам всего лишь нужно понять, как использовать этот мощнейший инструмент применительно к разным временам и обстоятельствам. Когда-то слова Пророка, как горящие стрелы, выпущенные из туго натянутого лука, буквально воспламенили разрозненные племена кочевников и превратили их в сплочённую нацию, предтечу великого халифата, несколько веков простиравшего своё могущество от берегов Атлантики до гор Индии.
Что было до этого? Соседние народы называли их «потерянными племенами». В настоящем у них было пустое существование, а в будущем – забвение. Но ислам изменил всё. Нам нужна такая же яркая идея и сейчас. Это уже получилось один раз 14 веков назад, потом тем же рецептом воспользовался Ибн Сауд при создании Королевства – и это действительно работает! Нужен только знак, кто-то должен снова выпустить эту пылающую стрелу и зажечь свет, чтобы люди вновь обратились к этим идеям, осознали их силу и могущество! «И были взяты стрелы и древо их испытано на излом. И увидел Он, что я и есть самая крепкая стрела, и направил меня в цель…»
– Прошу тебя – откажись! Довольно смертей, довольно крови! Твоя беда в том, что ты не видел ничего, кроме этой войны, твоя душа не успела познать мира, не смогла испытать любви. Ты только убивал и сражался, преступал и перешагивал, не подозревая, что с каждой новой смертью ты незаметно убивал самого себя… Боюсь, что для тебя уже не будет прощения, и никакое раскаяние не спасёт тебя от пламени ада. Но подумай хотя бы о других! То, что ты хочешь сделать, вовсе не даст тех результатов, на которые ты рассчитываешь, – наоборот, это только отвернёт людей от ислама, заставит их сомневаться и ужаснуться. Ты выбрал не тот джихад, не то усердие, которое от тебя требует наставление Бога. С самого начала ты ошибался. Прошу тебя – поверни! Ещё не поздно!
– Нет, брат, поздно! Слишком поздно! Меня уже нельзя остановить. Закончим эти разговоры, я должен исполнить задуманное. Мы не увидимся больше никогда. Хочу сказать – я не держу на тебя зла. Я знал, что ты не мог поступить иначе. Мы были с тобой слишком разными с самого рождения. Пока у тебя есть возможность – уходи. Земли Аллаха обширны. Найди себе спокойный уголок и живи сколько тебе отмеряно, а обо мне забудь. Остался всего лишь час до того, как Бог рассудит нас, а он есть лучший из судей!
– Мне уже некуда идти. Из всех земель я остаюсь под землёй. Прощай, и да простит тебя Бог, Мансур!
Саид выключил фонарь. Его свет был больше не нужен. Сейчас он видел другой свет – он приближался и становился ярче. И перед тем, как он окончательно ослепил его, ему вдруг показалось, что он снова увидел её глаза и услышал её голос. Этот свет был ниоткуда и уходил в никуда. Но вскоре погас и он…
Мансур с горечью отложил телефон в сторону. Все слова были сказаны. Последний человек, который на этой земле для него что-то значил, отверг и проклял его. Но это уже ничего не могло изменить – там, вдали, на линии горизонта, среди гор уже показалась цель, к которой он так стремился.
Наземные службы неоднократно пытались выйти с ними на связь, и было понятно, что приближение самолёта теперь ни для кого не является неожиданностью. Вполне вероятно, что на его перехват уже вылетели истребители. В наушниках раздался голос второго пилота:
– Что будем делать? Теперь мы не сможем появиться внезапно.
