Однако мир вокруг уже давно изменился. Всадники на верблюдах, вооружённые копьями и мечами, внезапно атакующие врага из глубины пустыни и в ней же исчезающие после жестокого боя, в двадцатом веке не имели ни малейшего шанса на победу. Тех, кто с криками «Аллах акбар!» пытался противостоять правительственным войскам, рядами косили очереди из тяжёлых пулемётов. Тех же, кто выжил и по привычке пытался искать спасения в недоступной ранее пустыне, повсюду настигали вездесущие аэропланы, для которых пески не являлись помехой. Многочисленные поселения, некогда переполненные богатой добычей, теперь подвергались беспощадной бомбардировке. Другие изобретения дьявола – радио и телефон – позволяли их врагам быстро и эффективно реагировать на любые попытки сопротивления. Вскоре всё было кончено. Последнее из великих бедуинских сражений, участники которого смотрели друг на друга со спин верблюдов, как это делали их отцы и деды тысячи лет назад, было начато и проиграно. Исход битвы решили не отвага и доблесть, а дюжина пулемётов. Некогда грозная сила была унижена и раздроблена, а гордые бедуины, привыкшие держать в своих руках только оружие, вынуждены были взяться за мотыги и заняться тем, что было презираемо ими на протяжении долгих столетий. Но память о былой славе в их сердцах уничтожить не удалось, она затаилась на время, ожидая только момента, чтобы снова о себе напомнить.
И вот сейчас такой момент, казалось, настал. Во главе сотен повстанцев, таких же отчаянных и фанатично преданных своему делу, Джухейман Утейби стоял у стен священной Каабы, сжимая своими тонкими изящными пальцами автомат; а подле него стоял ещё один, даже более значимый, чем он, персонаж – Мухаммед Абдаллах – человек, божественная миссия которого должна была ознаменовать собой рождение нового, справедливого мира.
Нам остаётся только сожалеть, что в это время поблизости не оказалось никого с фото или видео камерой, чтобы запечатлеть в деталях эту поистине историческую сцену, бывшую одновременно и началом нового столетия в жизни последователей Пророка, и завязкой кровавой трагедии, разыгравшейся здесь в ближайшие две недели, и крушением несбывшихся ожиданий и надежд, в очередной раз доказавшим превосходство сил мирской партии над возвышенными стремлениями праведников. Да и откуда могли взяться в далёком 1979 году в центре мусульманской мечети такие привычные для нашего времени предметы, как фото или видео камеры? Сами повстанцы никогда в жизни не смотрели даже телевизор, принимая его за козни дьявола. Музыка и кино были для них хуже пламени ада, а запрет на телевидение был в числе их самых первоочередных требований. Это уже потом, в последующие десятилетия, террористы по всему миру будут тщательно фиксировать на плёнку все свои злодеяния, каждый свой взрыв или выстрел. А пока новый мир рождался лишь при изумлённом свидетельстве нескольких тысяч испуганных паломников, ставших вдруг заложниками в самом святом для всех мусульман месте.
Мухаммед Абдаллах, обычный на первый взгляд молодой человек, на самом деле был духовным и религиозным символом этого восстания. Повстанцы искренне верили, что в его лице на Землю пришёл упомянутый в древнем пророчестве Махди – спаситель человечества в его самые последние дни. А то, что такие дни уже наступили, у них не было никаких сомнений. Кругом они видели чудовищные примеры разложения общества: проникновение в него западных культурных и материальных ценностей, изображение на портретах лиц правящего семейства, женщин-дикторов на телевидении, само телевидение, паспорта, вольности в нравах и поведении. Всё это говорило о том, что это общество отдалилось от служения единственному и всемогущему Богу, погрязло в ереси и пороке. Повсюду насаждались дьявольские изобретения и недозволенные новшества. Но более всего расстроенные дела ислама были видны в лицах правящего Дома Саудитов. Их преступная связь с Западом, продажа нефти Америке, склонность к роскоши и потреблению, да что там ещё перечислять – одного этого было достаточно, чтобы отказать им в доверии! Эта власть запятнала себя преступлениями, и поэтому должна была быть свергнута. И только избранный, только истинный Махди, мог нанести ей смертельный удар.
Мохаммед Абдаллах и сам уверовал в свою избранность. Что двигало им? Что заставило его поверить? Согласно пророчеству, Махди должен был принадлежать к племени Курейш, из которого был родом сам Пророк Мухаммед. Что и говорить – многие мусульмане хотели бы иметь хотя бы отдалённое родство с домом Пророка. Вопросы крови в Аравии всегда были одними из самых щепетильных, и всякий бедуин обязан был знать своих предков вплоть до двенадцатого колена, а специалистам по составлению генеалогий никогда не приходилось сидеть без дела.
Всего лишь за месяц до описываемых событий иракский президент Саддам Хусейн представил изумлённому миру свою родословную, восходящую к самому Пророку! «Все мы внуки имама Хусейна…», – произнёс он вдохновенно. И хотя по этому пункту и возникло основное противоречие, сторонники смогли убедить Мухаммеда Абдаллаха, что и он также ведёт свою родословную от семьи Пророка. А потом случилось невероятное – сначала десятки, а затем и сотни заговорщиков стали видеть поразительно реалистичные сны, в которых Мухаммед Абдаллах являлся им в образе Махди. Ожидание, помноженное на веру, стало приносить свои плоды, и будущий Махди постепенно стал проникаться идеей собственного величия. «И дьявол взял над ними власть и украсил в их глазах их поступки…»
При всех своих пуританских убеждениях, этот молодой, романтично настроенный человек, несомненно был подвержен тщеславию. Встать на одну ступень ближе к Богу, ощутить на своём лице хотя бы тень от Его величия… Возможно, эти мысли и вскружили голову молодому поэту. Да ещё и эти невероятные совпадения, которые указывали на его избранность! Его имя – Мухаммед Абдаллах – в точности соответствовало имени, указанному в хадисе.
51 Время его появления – первый день нового столетия – также был близок. У него на лице была отметина, вроде родимого пятна, о которой также говорилось в пророчестве. Невероятно, что все эти признаки совпали именно в этом человеке и именно в это время! Осталось только объявить о его божественной миссии и принести ему клятву верности у стен священной Каабы, о чём также говорилось в пророчестве. Именно с этой целью Джухейман Утейби и осуществил захват Запретной Мечети.
Но пока власти ничего не знали ни о целях, ни о происхождении повстанцев. Они пребывали в полном неведении относительно ситуации в Масджид Аль-Харам. Первые потери среди полицейских дали им понять, что они имеют дело с серьёзно настроенным противником, готовым применить оружие. Вполне возможно, что у такого противника могли быть сообщники в других местах Королевства. Что, если это только первая часть плана по захвату власти? Следовало немедленно скрыть от мира любую информацию о случившемся. Никто не должен был узнать о возникшем напряжении. Немедленно вся телефонная и телеграфная связь Саудовской Аравии с внешним миром была прервана. Известие о захвате мечети ни при каких обстоятельствах не должно было покинуть пределы Королевства. Принцам требовалось во что бы то ни стало выиграть время, чтобы осознать масштабы происходящего и понять, как им с этим бороться. А здесь было над чем подумать…
